Земля сибирская
Николай Трощенко
Устьянск
Устьянск
Историко-публицистический очерк
Мифы. Версии. Факты. Открытия
Мифы. Версии. Факты. Открытия
Светлой памяти матушки моей,
Валентины Иосифовны Трощенко (Забуцкой),
родившейся в Устьянском селе 11 марта 1928 года
посвящается…
Валентины Иосифовны Трощенко (Забуцкой),
родившейся в Устьянском селе 11 марта 1928 года
посвящается…
ПРОЛОГ
Слово «Устьянск» сопровождало меня от рождения, и звучало, как малиновый звон. Устьянск – и моя маленькая родина. Вот поэтому, занимаясь краеведением, я попутно, собирал информацию и об Устьянске.
Устьянское село имеет богатую историю. Почти полтора века село являлось административным центром обширнейшей Устьянской волости. Но до сих пор не было попыток создать реальную историю Устьянска, основанную на достоверных, документальных сведениях. И только в последние годы начали появляться проблески объективного освещения, лишь частично основанные на архивных источниках.
Но устаревшие мифологемы Абанского района чрезвычайно живучи, и не спешат сдавать свои позиции. Надуманные, а порой, не побоюсь этого слова, откровенно бредовые мифы тиражируются, цитируются и засоряют умы доверчивых людей. В связи с открытием широкого доступа к архивам пришла пора наконец-то открывать завесу тайн прошлого, основываясь на архивных документах.
Прежняя история Абанского района была написана по устным рассказам людей, плохо или совсем не знающих историю заселения Енисейской земли, плохо помнивших то, что видели или слышали от других, а часто банально придумывали «события», которых не было в действительности, да и быть не могло в принципе.
У меня же в основе всех исследовательских работ только документы и мнения авторитетных писателей и ученых-историков.
Вот и в настоящем исследовании я постараюсь осветить некоторые аспекты и вопросы по истории Устьянска, рассказать о своих находках и версиях, расставить точки над i.
Устьянское село имеет богатую историю. Почти полтора века село являлось административным центром обширнейшей Устьянской волости. Но до сих пор не было попыток создать реальную историю Устьянска, основанную на достоверных, документальных сведениях. И только в последние годы начали появляться проблески объективного освещения, лишь частично основанные на архивных источниках.
Но устаревшие мифологемы Абанского района чрезвычайно живучи, и не спешат сдавать свои позиции. Надуманные, а порой, не побоюсь этого слова, откровенно бредовые мифы тиражируются, цитируются и засоряют умы доверчивых людей. В связи с открытием широкого доступа к архивам пришла пора наконец-то открывать завесу тайн прошлого, основываясь на архивных документах.
Прежняя история Абанского района была написана по устным рассказам людей, плохо или совсем не знающих историю заселения Енисейской земли, плохо помнивших то, что видели или слышали от других, а часто банально придумывали «события», которых не было в действительности, да и быть не могло в принципе.
У меня же в основе всех исследовательских работ только документы и мнения авторитетных писателей и ученых-историков.
Вот и в настоящем исследовании я постараюсь осветить некоторые аспекты и вопросы по истории Устьянска, рассказать о своих находках и версиях, расставить точки над i.
Содержание
Часть 1. Устьянск
1.1 Основание и Основатели
1.2 Свято-Георгиевская церковь
1.3 Происхождение топонима «Устьянск»
О челдонах
Часть 2. По страницам Ревизских сказок
(Первые жители периода образования и заселения)
2.1 Устьянск
2.2 Кохинская д. (Коха)
2.3 Далайская д. (Далай)
2.4 Курышинская д. (Курыш-Поповичи)
2.5 Дополнение (Краткие данные 9 Ревизии)
2.6 Дополнение 2 (Список колхозников 1948 года)
Список авторских историко-публицистических очерков
о селах и деревнях Абанского района и др.
Часть 1. Устьянск
1.1 Основание и Основатели
1.2 Свято-Георгиевская церковь
1.3 Происхождение топонима «Устьянск»
О челдонах
Часть 2. По страницам Ревизских сказок
(Первые жители периода образования и заселения)
2.1 Устьянск
2.2 Кохинская д. (Коха)
2.3 Далайская д. (Далай)
2.4 Курышинская д. (Курыш-Поповичи)
2.5 Дополнение (Краткие данные 9 Ревизии)
2.6 Дополнение 2 (Список колхозников 1948 года)
Список авторских историко-публицистических очерков
о селах и деревнях Абанского района и др.
Часть 1. Устьянск
Основание
Материалов на тему основания Устьянска, ранее опубликованных, оказалось на удивление мало. В основном это мифы неизвестного происхождения и авторства, их перепечатки с интерпретациями и домыслами.
Начну с обзора известных на данный момент версий из печатных изданий и публикаций в Сети с моими комментариями.
1-я версия
Книга-альбом «Абанскому району 80 лет», Абан, 2004.
Здесь и далее цитаты приводятся с буквальной точностью.
«Самым древним русским поселением на территории Абанского района был Устьянск. Удобнее всего его было бы считать отпочкованием Канского острога. Но предания и некоторые события говорят за то, что поселение в Устьянске на реке Усолке основано на 78 [??? опечатка?] лет раньше Красноярска, т.е. в 1610 году.
Основателями устьянского зимовья, а затем острога были Туровы, Суховы [? опечатка? Суровы же, наверное?!], Кузнецовы».
Цитируемое издание освящено именами уважаемых людей Цветковой А.Т., Фомичева М.В. и др., от которых, к сожалению, уже разъяснений не получить. В приведённом абзаце одни легенды, предания и загадки:
– «некоторые события говорят» – какие события? кому говорили? где и кем они описаны?
– «удобнее всего» – кому удобнее? Сибирским первопроходцам или краеведам XX века?
Здесь предания противоречат легендам, легенды противоречат «событиям», а все вместе противоречат здравому смыслу.
Может быть, над рукописями краеведов так топорно поработали составители, корректоры, редакторы, наборщики при подготовке «Книги-альбома»?
Если Устьянск был основан раньше Красноярска, то «удобнее» было бы утверждать, что это Красноярск и Канск «отпочковались» от Устьянска. Чего стесняться? Непревзойдённая доселе слава Нью-Васюков померкнет мгновенно.
Устьянск никогда острогом не был, в документах острог с таким названием не упоминается. А острог – это не иголка в стоге сена, чтобы затеряться с людьми в тайге, и о нём никто бы не знал, не ведал.
В начальный период освоения во всей Сибири было всего-то порядка двух-трех десятков острогов, и все они хорошо известны и описаны в исторических источниках.
Чтобы не быть голословным, предоставлю слово авторитетному историку XIX века, исследователю начальной истории освоения русскими Сибири:
Буцинский П.Н. Заселение Сибири, издание 1889 года. Глава 8, стр. 184.
«В предыдущих главах, насколько позволял нам материал, мы обозрели заселение некоторой части Сибири до 1645 года. Из этого обозрения видно, что в какие-нибудь пятьдесят лет после завоевания этой страны в ней возникло семь русских городов, несколько острожков, застав, слобод, сел и сотни деревень».
Речь здесь идёт о заселении только западно-сибирских уездов, раскинувшихся между Уралом и Енисеем за период 1595–1645 гг. Если добавить в обзор территорию за Енисеем, а это примерно такое же количество, но никак не больше, то и получим на всю Сибирь порядка двадцати–тридцати городов, острогов и острожков. Деревень, естественно, было значительно больше, но они были в основном одно- двудворные.
В Канском же остроге даже постоянного гарнизона долго не было. Несли в нём службу так называемые годовальщики, то есть служилые люди с ежегодной сменяемостью.
Канский острог не единожды разорялся при набегах киргизских племен. Одно время воеводы красноярские даже хотели вообще отказаться от Канского острожка из-за опасного месторасположения и трудностью его защиты.
В 1692 г. была предпринята попытка поселить в Канском острожке на постоянной основе беломестных казаков, но охотников селиться что-то не нашлось.
Вот как об этом сообщает Александров В.А. в своём фундаментальном труде «Русское население Сибири XVII–нач. XVIII веков», ссылаясь при этом на документы Центрального Государственного архива древних актов:
«В бассейне р. Кана русских поселений в XVII веке не было. Тревожная обстановка в этом районе отпугивала поселенцев, и попытка красноярских властей поселить в 90-х годах там беломестных казаков не увенчалась успехом»[1].
ЦГАДА (сейчас это РГАДА), Сибирский приказ стб.1317 лл.103-105, 317-319.
В такой обстановке ставить ещё один острог в непосредственной близости от Канского, буквально «за огородами», у Каминского озера[2], на отшибе от торных путей проникновения русских в Сибирь, и с непонятными целями, значило подставить степнякам под разграбление, гибель или угон в рабство беззащитное население мифического "Устьянского острожка".
Смысл заселения этой местности появился только после прокладки и обустройства Московско-Сибирского тракта в середине XVIII века!
Материалов на тему основания Устьянска, ранее опубликованных, оказалось на удивление мало. В основном это мифы неизвестного происхождения и авторства, их перепечатки с интерпретациями и домыслами.
Начну с обзора известных на данный момент версий из печатных изданий и публикаций в Сети с моими комментариями.
1-я версия
Книга-альбом «Абанскому району 80 лет», Абан, 2004.
Здесь и далее цитаты приводятся с буквальной точностью.
«Самым древним русским поселением на территории Абанского района был Устьянск. Удобнее всего его было бы считать отпочкованием Канского острога. Но предания и некоторые события говорят за то, что поселение в Устьянске на реке Усолке основано на 78 [??? опечатка?] лет раньше Красноярска, т.е. в 1610 году.
Основателями устьянского зимовья, а затем острога были Туровы, Суховы [? опечатка? Суровы же, наверное?!], Кузнецовы».
Цитируемое издание освящено именами уважаемых людей Цветковой А.Т., Фомичева М.В. и др., от которых, к сожалению, уже разъяснений не получить. В приведённом абзаце одни легенды, предания и загадки:
– «некоторые события говорят» – какие события? кому говорили? где и кем они описаны?
– «удобнее всего» – кому удобнее? Сибирским первопроходцам или краеведам XX века?
Здесь предания противоречат легендам, легенды противоречат «событиям», а все вместе противоречат здравому смыслу.
Может быть, над рукописями краеведов так топорно поработали составители, корректоры, редакторы, наборщики при подготовке «Книги-альбома»?
Если Устьянск был основан раньше Красноярска, то «удобнее» было бы утверждать, что это Красноярск и Канск «отпочковались» от Устьянска. Чего стесняться? Непревзойдённая доселе слава Нью-Васюков померкнет мгновенно.
Устьянск никогда острогом не был, в документах острог с таким названием не упоминается. А острог – это не иголка в стоге сена, чтобы затеряться с людьми в тайге, и о нём никто бы не знал, не ведал.
В начальный период освоения во всей Сибири было всего-то порядка двух-трех десятков острогов, и все они хорошо известны и описаны в исторических источниках.
Чтобы не быть голословным, предоставлю слово авторитетному историку XIX века, исследователю начальной истории освоения русскими Сибири:
Буцинский П.Н. Заселение Сибири, издание 1889 года. Глава 8, стр. 184.
«В предыдущих главах, насколько позволял нам материал, мы обозрели заселение некоторой части Сибири до 1645 года. Из этого обозрения видно, что в какие-нибудь пятьдесят лет после завоевания этой страны в ней возникло семь русских городов, несколько острожков, застав, слобод, сел и сотни деревень».
Речь здесь идёт о заселении только западно-сибирских уездов, раскинувшихся между Уралом и Енисеем за период 1595–1645 гг. Если добавить в обзор территорию за Енисеем, а это примерно такое же количество, но никак не больше, то и получим на всю Сибирь порядка двадцати–тридцати городов, острогов и острожков. Деревень, естественно, было значительно больше, но они были в основном одно- двудворные.
В Канском же остроге даже постоянного гарнизона долго не было. Несли в нём службу так называемые годовальщики, то есть служилые люди с ежегодной сменяемостью.
Канский острог не единожды разорялся при набегах киргизских племен. Одно время воеводы красноярские даже хотели вообще отказаться от Канского острожка из-за опасного месторасположения и трудностью его защиты.
В 1692 г. была предпринята попытка поселить в Канском острожке на постоянной основе беломестных казаков, но охотников селиться что-то не нашлось.
Вот как об этом сообщает Александров В.А. в своём фундаментальном труде «Русское население Сибири XVII–нач. XVIII веков», ссылаясь при этом на документы Центрального Государственного архива древних актов:
«В бассейне р. Кана русских поселений в XVII веке не было. Тревожная обстановка в этом районе отпугивала поселенцев, и попытка красноярских властей поселить в 90-х годах там беломестных казаков не увенчалась успехом»[1].
ЦГАДА (сейчас это РГАДА), Сибирский приказ стб.1317 лл.103-105, 317-319.
В такой обстановке ставить ещё один острог в непосредственной близости от Канского, буквально «за огородами», у Каминского озера[2], на отшибе от торных путей проникновения русских в Сибирь, и с непонятными целями, значило подставить степнякам под разграбление, гибель или угон в рабство беззащитное население мифического "Устьянского острожка".
Смысл заселения этой местности появился только после прокладки и обустройства Московско-Сибирского тракта в середине XVIII века!
2-я версия
Приводится в другом печатном издании, очень авторитетном и популярном в Абане, но изобилующем многочисленными ошибками и неточностями:
«Легенда о том, как заложен Устьянск, гласит, что из Троицкого солеваренного завода приехали первожители – казаки Суровы, Кузнецовы и Туровы, укравшие в Троицкой церкви икону. На берегу Усолки положили икону на возвышенность и там поставили часовню,
отсюда началась застройка деревни».
Год основания здесь не указывается, но если исходить из того, что первый солеваренный промысел на Усолке появился в 1640 году, а именоваться Троицким он стал только после продажи завода его владельцами Туруханскому Троицкому монастырю в 1678 году, то Устьянск, по этой версии, получается, основан был где-то уже в последней четверти XVII века.
Таким образом, полностью опровергается и без того противоречивая и неправдоподобная предыдущая версия основания Устьянска якобы в 1610 году.
Впрочем, и этой, с позволения сказать, «легенде»[3] доверять крайне рискованно. Она больше похожа на агитку из того короткого (по историческим меркам) периода в тысячелетней истории России, из того времени безверия, поругания церквей и воинственного атеизма, когда не считалось разграбление церкви чем-то аморальным, и даже сие во всех смыслах непотребное действие поощрялось властью. Сочинена она, очевидно, уже в XX веке и достоверностью не обладает совсем.
Приводится в другом печатном издании, очень авторитетном и популярном в Абане, но изобилующем многочисленными ошибками и неточностями:
«Легенда о том, как заложен Устьянск, гласит, что из Троицкого солеваренного завода приехали первожители – казаки Суровы, Кузнецовы и Туровы, укравшие в Троицкой церкви икону. На берегу Усолки положили икону на возвышенность и там поставили часовню,
отсюда началась застройка деревни».
Год основания здесь не указывается, но если исходить из того, что первый солеваренный промысел на Усолке появился в 1640 году, а именоваться Троицким он стал только после продажи завода его владельцами Туруханскому Троицкому монастырю в 1678 году, то Устьянск, по этой версии, получается, основан был где-то уже в последней четверти XVII века.
Таким образом, полностью опровергается и без того противоречивая и неправдоподобная предыдущая версия основания Устьянска якобы в 1610 году.
Впрочем, и этой, с позволения сказать, «легенде»[3] доверять крайне рискованно. Она больше похожа на агитку из того короткого (по историческим меркам) периода в тысячелетней истории России, из того времени безверия, поругания церквей и воинственного атеизма, когда не считалось разграбление церкви чем-то аморальным, и даже сие во всех смыслах непотребное действие поощрялось властью. Сочинена она, очевидно, уже в XX веке и достоверностью не обладает совсем.
В этом сомнительном мифе набор фамилий тот же – Суровы, Туровы, Кузнецовы (надо полагать, внуки тех, кто уже однажды «отпочковал» Устьянск от Канска?).
И опять же, масса вопросов!
Спрашивается, что казаки делали на сользаводе, принадлежавшем монастырю? Охраняли сользавод от ворогов? Надзирали за рабочими? Трудились на промысле? Просто жительствовали? Они были отставные или действующей службы?
Задача беломестных[4] казаков Тасеевского острога, как укрепленного опорного пункта, была защита местного населения и соляных промыслов от набегов степняков. В мирное же время жительствовали беломестные казаки в Тасеевской казачьей слободе, пахали и сеяли как обыкновенные крестьяне, и только в случае нашествия врагов брались за оружие при активной поддержке местных крестьян.
И вот, по сочинённой неизвестно кем «легенде», якобы казаки приехали на пусто-место вблизи Каминского озера, якобы, походя, ограбили церковь в Троицком Усолье.
Казаки эти, что? по приказу казачьих командиров были посланы с задачей основать Устьянск?
Как енисейский воевода, казачьи старшины и сотоварищи отнеслись к столь вопиющему поступку своих служилых – воровству иконы из церкви?
А может они сбежали со службы, т.е. дезертировали? И… этих дезертиров-грабителей никто не искал? не казнил?
Так и вижу. Беглых по всей Сибири необъятной ищут казачьи разъезды, лошадей загнали, с ног сбились. Дезертиры же, с саблями, с пиками! Грабят церкви на своём пути! Жуть! В международный розыск, поди уже подали, а они туточки, на природе, на бугорочке у озера Каминского отдыхают от «богоугодных» дел, карасей ловят в озере. Герои! Похитили икону чертям на потеху, не побоялись ни Божьей кары, ни царского гнева, ни людского осуждения, ни отцовского проклятия.
Скажите, я преувеличиваю про розыск? Если только слегка.
Вот вам документальный пример – объявление во всесибирский розыск беглых:
РГАДА Ф.214 Оп.3 ст.913 л.297 (орфография первоисточника сохранена)
«Во РЧВм году сентября против КВ числа [около 22.09.1683]
с Моклоковской дрвни бежали ссылные люди два члвка
стрелец Якимко Нифантьев да столника Федоров крстьянин Дуравского Мишка Бобоньщын и о тех гсдри беглых ссылных людех из Енисейска мы холопи ваши в Тоболеск к боярину и воеводе кнзю Алексею Андреевичю Голицыну с товарищы и в ыные розные городы к воеводам о сыску и о присылке тех беглых ссылных в Енисейск писали».
Кража церковных святынь, реликвий, в т.ч. икон считалась в России тягчайшим святотатством и каралась вплоть до смертной казни путем отсечения головы или четвертованием. Украденная икона считалась опороченной нечестивыми руками злоумышленников и теряла свою святость и чудодейственную силу. Решиться на такой поступок могли только закоренелые бандиты и грабители с большой дороги с целью наживы. Но не казаки, и тем более крестьяне.
В качестве доказательства этого тезиса две короткие справки.
Русская императрица Елизавета I указом от 15 июля 1744 объявила прощение (т.е. амнистию) по всем преступлениям, кроме важнейших – богохульства, политических преступлений и убийств.
22 сентября 1762 г. Екатерина II подписала указ об амнистии преступникам, кроме убийц, разбойников и богохульников.
А это, как считается, просвещенный XVIII век!
И пример из более поздних времен. В ночь с 28 на 29 июня 1904 года из Богородичного монастыря города Казани была украдена Чудотворная икона Божией Матери.
По свидетельству очевидцев толпы народа с раннего утра 29 июня окружили монастырь и, пока было возможно, заполнили собою храм, паперть и даже монастырский двор. Неподдельный ужас и горе выражались на лицах всех, явившихся в обитель.
Злоумышленников быстро нашли. Предстоял суд присяжных, и по судебной процедуре необходимо было назначить адвокатов обвиняемым. Защитников с великим трудом нашли т.к. никто долго не соглашался, настолько общественное мнение было нетерпимо к подобным преступлениям против Церкви и веры, и ненависть людская могла перенестись и на адвокатов.
В итоге главный похититель получил 12 лет каторги.
А в XVII-XVIII веках суд был куда как более скорый и беспощадный. Святотатцы быстро бы закончили свой жизненный путь на плахе.
По сути же, эта версия-домысел громогласно объявляет основателей Устьянска уголовниками и святотатцами и тем оскорбляет не только православное воинство – казаков, защищавших Русь, но и оскорбляет всех потомков основателей Устьянска, да и всех нынешних жителей тоже. Удивляет только, что никто не возмущается. В развитом гражданском обществе подобные опусы и их авторы незамедлительно подверглись бы общественному осуждению!
И опять же, масса вопросов!
Спрашивается, что казаки делали на сользаводе, принадлежавшем монастырю? Охраняли сользавод от ворогов? Надзирали за рабочими? Трудились на промысле? Просто жительствовали? Они были отставные или действующей службы?
Задача беломестных[4] казаков Тасеевского острога, как укрепленного опорного пункта, была защита местного населения и соляных промыслов от набегов степняков. В мирное же время жительствовали беломестные казаки в Тасеевской казачьей слободе, пахали и сеяли как обыкновенные крестьяне, и только в случае нашествия врагов брались за оружие при активной поддержке местных крестьян.
И вот, по сочинённой неизвестно кем «легенде», якобы казаки приехали на пусто-место вблизи Каминского озера, якобы, походя, ограбили церковь в Троицком Усолье.
Казаки эти, что? по приказу казачьих командиров были посланы с задачей основать Устьянск?
Как енисейский воевода, казачьи старшины и сотоварищи отнеслись к столь вопиющему поступку своих служилых – воровству иконы из церкви?
А может они сбежали со службы, т.е. дезертировали? И… этих дезертиров-грабителей никто не искал? не казнил?
Так и вижу. Беглых по всей Сибири необъятной ищут казачьи разъезды, лошадей загнали, с ног сбились. Дезертиры же, с саблями, с пиками! Грабят церкви на своём пути! Жуть! В международный розыск, поди уже подали, а они туточки, на природе, на бугорочке у озера Каминского отдыхают от «богоугодных» дел, карасей ловят в озере. Герои! Похитили икону чертям на потеху, не побоялись ни Божьей кары, ни царского гнева, ни людского осуждения, ни отцовского проклятия.
Скажите, я преувеличиваю про розыск? Если только слегка.
Вот вам документальный пример – объявление во всесибирский розыск беглых:
РГАДА Ф.214 Оп.3 ст.913 л.297 (орфография первоисточника сохранена)
«Во РЧВм году сентября против КВ числа [около 22.09.1683]
с Моклоковской дрвни бежали ссылные люди два члвка
стрелец Якимко Нифантьев да столника Федоров крстьянин Дуравского Мишка Бобоньщын и о тех гсдри беглых ссылных людех из Енисейска мы холопи ваши в Тоболеск к боярину и воеводе кнзю Алексею Андреевичю Голицыну с товарищы и в ыные розные городы к воеводам о сыску и о присылке тех беглых ссылных в Енисейск писали».
Кража церковных святынь, реликвий, в т.ч. икон считалась в России тягчайшим святотатством и каралась вплоть до смертной казни путем отсечения головы или четвертованием. Украденная икона считалась опороченной нечестивыми руками злоумышленников и теряла свою святость и чудодейственную силу. Решиться на такой поступок могли только закоренелые бандиты и грабители с большой дороги с целью наживы. Но не казаки, и тем более крестьяне.
В качестве доказательства этого тезиса две короткие справки.
Русская императрица Елизавета I указом от 15 июля 1744 объявила прощение (т.е. амнистию) по всем преступлениям, кроме важнейших – богохульства, политических преступлений и убийств.
22 сентября 1762 г. Екатерина II подписала указ об амнистии преступникам, кроме убийц, разбойников и богохульников.
А это, как считается, просвещенный XVIII век!
И пример из более поздних времен. В ночь с 28 на 29 июня 1904 года из Богородичного монастыря города Казани была украдена Чудотворная икона Божией Матери.
По свидетельству очевидцев толпы народа с раннего утра 29 июня окружили монастырь и, пока было возможно, заполнили собою храм, паперть и даже монастырский двор. Неподдельный ужас и горе выражались на лицах всех, явившихся в обитель.
Злоумышленников быстро нашли. Предстоял суд присяжных, и по судебной процедуре необходимо было назначить адвокатов обвиняемым. Защитников с великим трудом нашли т.к. никто долго не соглашался, настолько общественное мнение было нетерпимо к подобным преступлениям против Церкви и веры, и ненависть людская могла перенестись и на адвокатов.
В итоге главный похититель получил 12 лет каторги.
А в XVII-XVIII веках суд был куда как более скорый и беспощадный. Святотатцы быстро бы закончили свой жизненный путь на плахе.
По сути же, эта версия-домысел громогласно объявляет основателей Устьянска уголовниками и святотатцами и тем оскорбляет не только православное воинство – казаков, защищавших Русь, но и оскорбляет всех потомков основателей Устьянска, да и всех нынешних жителей тоже. Удивляет только, что никто не возмущается. В развитом гражданском обществе подобные опусы и их авторы незамедлительно подверглись бы общественному осуждению!
3-я версия
Информация размещена на сайте Устьянской сельской администрации. Автор неизвестен.
«В середине 17 века в современном Тасеевском районе был построен солеваренный завод, который теперь называется – Троицким солеваренным заводом. На этом заводе работали кандальные каторжане, высланные из Европейских областей России. После отбывания каторги, бывшие каторжане селились тут неподалеку от солеваренного завода. Так ими было основано первое поселение – Среднее (в окрестностях того завода). Из этой небольшой деревеньки Среднее в последней четверти 17 столетия семь семей перебрались выше по реке Усолка и облюбовали для поселения место, на котором сейчас расположено село Устьянское.
Первыми поселились сюда семь семей, в число которых входили: Кузнецовы, Овсянниковы, Суровы, Чепогузовы, Сысоевы, Ветровы, Минакины».
Эта версия также пестрит массой ошибочных утверждений и сквозит незнанием элементарных исторических фактов. Единственно, здесь можно согласиться только с фамилиями предполагаемых основателей Устьянска, кроме Минакина (или Минякина, он по данным 9-й ревизии появился в Устьянске в 1848 году и был, очевидно, ссыльным, ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478 Л.33).
Абсолютно неверное утверждение, что якобы бывшие каторжане Троицкого сользавода основали деревню Среднюю, которая располагалась в 30 километрах ниже по течению Усолки. Во-первых, Троицкий сользавод станет каторгой только в XIX веке, в это время он уже принадлежал казне. А в период 1678-1764 гг. сользавод принадлежал Туруханскому Троицкому монастырю, который имел своих собственных рабочих на сользаводе, а также собственные деревни со своими крестьянами. История возникновения Устьянска ни с Троицким сользаводом, ни с Троицким монастырём абсолютно никак не связана.
Во-вторых, деревню Среднюю основали крестьяне Енисейского Спасского монастыря, большинство которых были выходцами из северных уездов Руси – Устюга, Мезени, Соли Вычегодской и др.[5] Деревня эта, Средняя, упоминается в переписи 1679 года, а основана была, вероятно, ещё раньше в 50-60-х годах XVII века, после того, как на Усолке Енисейский Спасский монастырь получил во владение обширные земельные участки, и завёл свой соляной промысел. Ни каторги, ни каторжан в это время на Усолке не было, а появятся они в Троицке только лет через двести. Как видно у сочинителей в головах невообразимая путаница мозаичных, обрывочных знаний, но местная власть приветствует сие "духоподъёмные" фантазии.
Информация размещена на сайте Устьянской сельской администрации. Автор неизвестен.
«В середине 17 века в современном Тасеевском районе был построен солеваренный завод, который теперь называется – Троицким солеваренным заводом. На этом заводе работали кандальные каторжане, высланные из Европейских областей России. После отбывания каторги, бывшие каторжане селились тут неподалеку от солеваренного завода. Так ими было основано первое поселение – Среднее (в окрестностях того завода). Из этой небольшой деревеньки Среднее в последней четверти 17 столетия семь семей перебрались выше по реке Усолка и облюбовали для поселения место, на котором сейчас расположено село Устьянское.
Первыми поселились сюда семь семей, в число которых входили: Кузнецовы, Овсянниковы, Суровы, Чепогузовы, Сысоевы, Ветровы, Минакины».
Эта версия также пестрит массой ошибочных утверждений и сквозит незнанием элементарных исторических фактов. Единственно, здесь можно согласиться только с фамилиями предполагаемых основателей Устьянска, кроме Минакина (или Минякина, он по данным 9-й ревизии появился в Устьянске в 1848 году и был, очевидно, ссыльным, ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478 Л.33).
Абсолютно неверное утверждение, что якобы бывшие каторжане Троицкого сользавода основали деревню Среднюю, которая располагалась в 30 километрах ниже по течению Усолки. Во-первых, Троицкий сользавод станет каторгой только в XIX веке, в это время он уже принадлежал казне. А в период 1678-1764 гг. сользавод принадлежал Туруханскому Троицкому монастырю, который имел своих собственных рабочих на сользаводе, а также собственные деревни со своими крестьянами. История возникновения Устьянска ни с Троицким сользаводом, ни с Троицким монастырём абсолютно никак не связана.
Во-вторых, деревню Среднюю основали крестьяне Енисейского Спасского монастыря, большинство которых были выходцами из северных уездов Руси – Устюга, Мезени, Соли Вычегодской и др.[5] Деревня эта, Средняя, упоминается в переписи 1679 года, а основана была, вероятно, ещё раньше в 50-60-х годах XVII века, после того, как на Усолке Енисейский Спасский монастырь получил во владение обширные земельные участки, и завёл свой соляной промысел. Ни каторги, ни каторжан в это время на Усолке не было, а появятся они в Троицке только лет через двести. Как видно у сочинителей в головах невообразимая путаница мозаичных, обрывочных знаний, но местная власть приветствует сие "духоподъёмные" фантазии.
Устьянск, основали монастырские крестьяне из деревни Средней и других вотчинных деревень Енисейского Спасского монастыря по Усолке,
ставшие экономическими крестьянами после ликвидации монастырских вотчин, и передачи церковных земель в казну, вследствие т.н. Секуляризационной реформы 1762-1764 гг.
Постараюсь обосновать свой вывод. Итак.
– В упомянутой уже выше переписи монастырских крестьян Спасского и Троицкого монастырей 1679 года (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.403 лл.125-182) в списке деревень на Усолке Устьянской деревни на Каминском озере нет!
– В книге Миллера Г.Ф. «Описание Енисейского уезда» 1735 года, в списке деревень по Усолке Устьянск не значится! Неужели Миллер Г.Ф. перекопавший Енисейский архив до последнего листочка, не нашёл в нём упоминания и не сообщил о таком сенсационном реликте – русском остроге/селе с церковью, основанном якобы даже раньше Красноярска и Енисейска???
– Гмелин И.Г. в описании своего путешествия из Канска в Тасеево в 1740 году Устьянск не упоминает! Мало того, Гмелин И.Г. всю территорию южнее Самойловой заимки (совр. с. Дзержинское) обозначает как совершенно безлюдную.
Как же так? Два известнейших ученых-путешественника, проехавших всю Сибирь до Камчатки, не заметили большого села в невероятные 100! дворов и с церковью, при этом замечая и подробно описывая множество мелких географических объектов по пути следования в своих путешествиях? Можно ли представить такое, чтобы в течение 150! лет уездная власть даже не подозревала о существовании села, сравнимого по численности населения того времени с небольшим городом[6]?
С абсолютной уверенностью могу заявить. Нет! Это не реально!
Однако вот тут-то мне могут возразить торжествующе:
«А в книге Чупрова А.С. «Самойлова заимка» Устьянск упоминается!»
Действительно, в этой замечательной книге Чупрова Александра Степановича, автора достойного уважения, село Устьянск упоминается на стр.70.
Вот этот фрагмент:
«Летом 1740 года из Канска на север, в сторону Тасеевского острога, двигались почтовые повозки. От села Устьянска, что в верховьях Усолки, тракт шел по левобережью.
Группу исследователей возглавлял член Петербургской Академии наук Иоганн Георг Гмелин. Он изучал местность, животный и растительный мир, а также быт народностей Приенисейского края».
Кажется, и возразить-то нечего! Но текст этот принадлежит перу самого Чупрова А.С., а у Гмелина об Устьянске ни слова, ни полслова, ни даже тонкого намёка. Ни в первоисточнике на немецком языке, ни в переводе, приведённом в этой же книге «Самойлова заимка», слова «Устьянск» нет! Я не знаю, на чём основывался Чупров А.С., делая столь вольное толкование маршрута путешествия Гмелина, но утверждаю – это толкование ошибочное!
ставшие экономическими крестьянами после ликвидации монастырских вотчин, и передачи церковных земель в казну, вследствие т.н. Секуляризационной реформы 1762-1764 гг.
Постараюсь обосновать свой вывод. Итак.
– В упомянутой уже выше переписи монастырских крестьян Спасского и Троицкого монастырей 1679 года (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.403 лл.125-182) в списке деревень на Усолке Устьянской деревни на Каминском озере нет!
– В книге Миллера Г.Ф. «Описание Енисейского уезда» 1735 года, в списке деревень по Усолке Устьянск не значится! Неужели Миллер Г.Ф. перекопавший Енисейский архив до последнего листочка, не нашёл в нём упоминания и не сообщил о таком сенсационном реликте – русском остроге/селе с церковью, основанном якобы даже раньше Красноярска и Енисейска???
– Гмелин И.Г. в описании своего путешествия из Канска в Тасеево в 1740 году Устьянск не упоминает! Мало того, Гмелин И.Г. всю территорию южнее Самойловой заимки (совр. с. Дзержинское) обозначает как совершенно безлюдную.
Как же так? Два известнейших ученых-путешественника, проехавших всю Сибирь до Камчатки, не заметили большого села в невероятные 100! дворов и с церковью, при этом замечая и подробно описывая множество мелких географических объектов по пути следования в своих путешествиях? Можно ли представить такое, чтобы в течение 150! лет уездная власть даже не подозревала о существовании села, сравнимого по численности населения того времени с небольшим городом[6]?
С абсолютной уверенностью могу заявить. Нет! Это не реально!
Однако вот тут-то мне могут возразить торжествующе:
«А в книге Чупрова А.С. «Самойлова заимка» Устьянск упоминается!»
Действительно, в этой замечательной книге Чупрова Александра Степановича, автора достойного уважения, село Устьянск упоминается на стр.70.
Вот этот фрагмент:
«Летом 1740 года из Канска на север, в сторону Тасеевского острога, двигались почтовые повозки. От села Устьянска, что в верховьях Усолки, тракт шел по левобережью.
Группу исследователей возглавлял член Петербургской Академии наук Иоганн Георг Гмелин. Он изучал местность, животный и растительный мир, а также быт народностей Приенисейского края».
Кажется, и возразить-то нечего! Но текст этот принадлежит перу самого Чупрова А.С., а у Гмелина об Устьянске ни слова, ни полслова, ни даже тонкого намёка. Ни в первоисточнике на немецком языке, ни в переводе, приведённом в этой же книге «Самойлова заимка», слова «Устьянск» нет! Я не знаю, на чём основывался Чупров А.С., делая столь вольное толкование маршрута путешествия Гмелина, но утверждаю – это толкование ошибочное!
Давайте расстелем топографическую карту (квадрат O-46-4) и предельно внимательно начнем читать текст описания поездки Гмелина из Канска в Христорождественское село[7].
Чупров А.С. «Самойлова заимка», стр.112-116 (стр.390-395 в первоисточнике, перевод канд. филол. наук Дятловой В.А.). Переправившись накануне на правый берег Кана, Гмелин 23 июня 1740 года от Кан-перевоза направляется на север, в Тасеевский острог.
Стр.390 первоисточника/стр.113 книги Чупрова А.С.
«…я смог беспрепятственно продолжить свое путешествие 23 июня, что я и сделал, проезжая большей частью по довольно густому лесу, а также полям, и вскоре прибыл к ручью Курыш<…>
В месте переправы его ширина примерно 4-5 саженей [~10 м] и такой глубины, что никакая телега не могла проехать».
Кто-нибудь из читателей, проезжая деревню Курыш-Поповичи, что на пригорке у моста через р. Курыш, видел ли там реку шириной в 10 метров? Так такая ширина и глубина могла быть у самого устья, вблизи места впадения Курыша в Кан. То есть Гмелин едет не на северо-восток в сторону Устьянска, а переправившись через Курыш у его устья направляется на север в сторону Тасеевского села.
Стр.391/стр.113
«Наконец мы добрались до болота, которое дает начало ручью, называемому на асанском языке Шеташ и впадающему в Танай».
Гмелин после переправы через Курыш, почти весь день едет вдоль этой речки Танай (Tanai в первоисточнике), и упоминает её 7 раз, попутно описывая впадающие в неё ручьи и другие объекты природы. Значит, речка эта не коротенькая, надо полагать!
Давайте найдём её на карте. Ан, нет! Ни большой, ни малой речки с таким названием найти не удаётся. Даже в Реестре водных ресурсов России таковая не значится. Хотя в этот же реестре, например, есть речка Талая, впадающая в р.Почет и длинной всего-то 4 километра. Странно…
А какая есть? За Курышом, в направлении Тасеева? Так вот же, речка Тайна! Она как раз и течёт с севера на юг. Так это же вдоль неё едет на север почти весь день 23 июня Иоганн Георг Гмелин, это её упоминает, называя почему-то Танай.
Просыпаемся с Гмелиным 24 июня с утра пораньше и в путь.
Стр.395/стр.116
«24 июня утром я поехал дальше и примерно через 4 версты проехал по Тинкалайшу, узкой полоске земли, которая тянется до Таная <…>.
7 верст спустя показался Таганайский лог, <…> который доходит до Усолки».
Наконец-то! Первое упоминание Усолки, но когда?! За две версты до Рождественского и на второй день пути от Кан-перевоза.
«Через 2 версты я покинул размеренную и до этого верстовыми столбами отмеченную дорогу и прибыл, наконец, в Рождественское село…».
Ошибся ли Гмелин с названием реки, или же в то время р. Тайна так и называлась – Танай – в данном случае не важно. Важен тот факт, что Гмелин едет не в сторону Каминского озера (у которого ныне стоит Устьянск), делая ничем не оправданный крюк, а далее от Устьянска якобы по берегу Усолки в сторону Тасеева (крюк этот ни по времени, ни по расстоянию не вписывается в описание поездки Гмелина), а совсем по другому маршруту. А если было бы так, как намекает Чупров А.С., почему же тогда Гмелин ни Каминское озеро, ни Усолку на всём протяжении от Устьянска до Христорождественского села так ни разу не упомянул? Это просто невозможно, хотя бы потому, что как путешественник он описывает любое пересекаемое болото, любой безымянный ручей, любою мелочь.
Дорога, по которой следовал Гмелин, примерно совпадает с современной автотрассой Канск-Дзержинское.
Гмелин проехал от Канска до Рождественского села 92 версты, т.е. 98 км, сейчас по современной, сильно спрямлённой дороге, это составляет 83 км. Если бы он ехал, предположим, через Устьянск, ему бы пришлось преодолеть расстояние значительно большее, как минимум километров на 40.
Да и так всё совершенно очевидно – Гмелин И.Г. в Устьянске не был.
Гмелин И.Г. не упоминает об Устьянске не только потому, что ехал иной дорогой, но ещё и потому, что, судя по всему Устьянска ещё не существовало! Есть и ещё существенный довод того, что Чупров А.С. ошибался, но об этом я напишу в другой главе.
Ну а мы с Гмелиным дальше не поедем по болотам, да по ухабам, мошка, слепни заели, сил нет. И личинки у нас нет такой, как у Ивана Георгиевича, сотканной из конского волоса, да мы даже не знаем, что такое личинка[8].
Короче, я вижу, читатели уже притомились! Гмелину Иоанну нашему Егоровичу пожелаем счастливого пути…
Чупров А.С. «Самойлова заимка», стр.112-116 (стр.390-395 в первоисточнике, перевод канд. филол. наук Дятловой В.А.). Переправившись накануне на правый берег Кана, Гмелин 23 июня 1740 года от Кан-перевоза направляется на север, в Тасеевский острог.
Стр.390 первоисточника/стр.113 книги Чупрова А.С.
«…я смог беспрепятственно продолжить свое путешествие 23 июня, что я и сделал, проезжая большей частью по довольно густому лесу, а также полям, и вскоре прибыл к ручью Курыш<…>
В месте переправы его ширина примерно 4-5 саженей [~10 м] и такой глубины, что никакая телега не могла проехать».
Кто-нибудь из читателей, проезжая деревню Курыш-Поповичи, что на пригорке у моста через р. Курыш, видел ли там реку шириной в 10 метров? Так такая ширина и глубина могла быть у самого устья, вблизи места впадения Курыша в Кан. То есть Гмелин едет не на северо-восток в сторону Устьянска, а переправившись через Курыш у его устья направляется на север в сторону Тасеевского села.
Стр.391/стр.113
«Наконец мы добрались до болота, которое дает начало ручью, называемому на асанском языке Шеташ и впадающему в Танай».
Гмелин после переправы через Курыш, почти весь день едет вдоль этой речки Танай (Tanai в первоисточнике), и упоминает её 7 раз, попутно описывая впадающие в неё ручьи и другие объекты природы. Значит, речка эта не коротенькая, надо полагать!
Давайте найдём её на карте. Ан, нет! Ни большой, ни малой речки с таким названием найти не удаётся. Даже в Реестре водных ресурсов России таковая не значится. Хотя в этот же реестре, например, есть речка Талая, впадающая в р.Почет и длинной всего-то 4 километра. Странно…
А какая есть? За Курышом, в направлении Тасеева? Так вот же, речка Тайна! Она как раз и течёт с севера на юг. Так это же вдоль неё едет на север почти весь день 23 июня Иоганн Георг Гмелин, это её упоминает, называя почему-то Танай.
Просыпаемся с Гмелиным 24 июня с утра пораньше и в путь.
Стр.395/стр.116
«24 июня утром я поехал дальше и примерно через 4 версты проехал по Тинкалайшу, узкой полоске земли, которая тянется до Таная <…>.
7 верст спустя показался Таганайский лог, <…> который доходит до Усолки».
Наконец-то! Первое упоминание Усолки, но когда?! За две версты до Рождественского и на второй день пути от Кан-перевоза.
«Через 2 версты я покинул размеренную и до этого верстовыми столбами отмеченную дорогу и прибыл, наконец, в Рождественское село…».
Ошибся ли Гмелин с названием реки, или же в то время р. Тайна так и называлась – Танай – в данном случае не важно. Важен тот факт, что Гмелин едет не в сторону Каминского озера (у которого ныне стоит Устьянск), делая ничем не оправданный крюк, а далее от Устьянска якобы по берегу Усолки в сторону Тасеева (крюк этот ни по времени, ни по расстоянию не вписывается в описание поездки Гмелина), а совсем по другому маршруту. А если было бы так, как намекает Чупров А.С., почему же тогда Гмелин ни Каминское озеро, ни Усолку на всём протяжении от Устьянска до Христорождественского села так ни разу не упомянул? Это просто невозможно, хотя бы потому, что как путешественник он описывает любое пересекаемое болото, любой безымянный ручей, любою мелочь.
Дорога, по которой следовал Гмелин, примерно совпадает с современной автотрассой Канск-Дзержинское.
Гмелин проехал от Канска до Рождественского села 92 версты, т.е. 98 км, сейчас по современной, сильно спрямлённой дороге, это составляет 83 км. Если бы он ехал, предположим, через Устьянск, ему бы пришлось преодолеть расстояние значительно большее, как минимум километров на 40.
Да и так всё совершенно очевидно – Гмелин И.Г. в Устьянске не был.
Гмелин И.Г. не упоминает об Устьянске не только потому, что ехал иной дорогой, но ещё и потому, что, судя по всему Устьянска ещё не существовало! Есть и ещё существенный довод того, что Чупров А.С. ошибался, но об этом я напишу в другой главе.
Ну а мы с Гмелиным дальше не поедем по болотам, да по ухабам, мошка, слепни заели, сил нет. И личинки у нас нет такой, как у Ивана Георгиевича, сотканной из конского волоса, да мы даже не знаем, что такое личинка[8].
Короче, я вижу, читатели уже притомились! Гмелину Иоанну нашему Егоровичу пожелаем счастливого пути…
Далее коротко прокомментирую сведения из книги «Список населенных мест Сибирского края» издания 1929 года, где год основания Устьянска указан 1641-й. Скрин листа из этой книги выставлен на сайте Устьянской сельской администрации.
Велика у нас вера в печатное слово, скажу – почти безграничная!
«Это же в книге написано!» – убийственный аргумент!
Однако при всём уважении к печатному слову, данная книга – это всего лишь вторичный источник, причем без ссылок на первоисточники или авторитетное мнение.
А вот, что мне сообщил уважаемый историк, краевед, член Союза журналистов России, автор книги «Иланский» Юрий Иванович Вахрин:
«Ориентироваться на Список 1929 года нельзя ни в коем случае!
Там, в предисловии кажется, прямо сказано, что год основания нас. пунктов указан по словам жителей, т.е. составители официально признают факт неисторичности, ненаучности их труда».
И с Юрием Ивановичем трудно не согласиться!
Как местные жители умеют сочинять «легенды» по истории родных пенатов, я знаю не понаслышке.
Тут же получается некий заколдованный круг. Из местного фольклора даты основания старожильческих селений Сибири перешли в Статистический справочник, а из этой книги вернулись в умы фольклористов, но уже следующих поколений, обрастая при этом невероятными подробностями. Сами придумали - сами восхитились!
Посудите сами. Год основания села Ношинского в этой же книге указан 1576-й[9] от Рождества Христова.
А Устьянска, напомню, 1641-й. Если верить этой книге, то Устьянск Ношинскому селу в подмётки не годится!
Устьянцы могут бесконечно долго спорить с ношинцами «кто более матери-истории ценен», соревноваться за корону самого древнего русского селения Абанского района, однако документального подтверждения как одной, так и другой даты нет. А тут ещё и исчезнувшая деревня Федина претендует на ту же берестяную корону Медвежьего угла! Но как часто бывает в жизни, победителем в этом конкурсе выйдет скромный и незаметный участник (о самом первом селении Абанского района см. "Хандала на Оне").
Так что оставим этот справочник 1929 года в покое на пыльных уже библиотечных полках…
Велика у нас вера в печатное слово, скажу – почти безграничная!
«Это же в книге написано!» – убийственный аргумент!
Однако при всём уважении к печатному слову, данная книга – это всего лишь вторичный источник, причем без ссылок на первоисточники или авторитетное мнение.
А вот, что мне сообщил уважаемый историк, краевед, член Союза журналистов России, автор книги «Иланский» Юрий Иванович Вахрин:
«Ориентироваться на Список 1929 года нельзя ни в коем случае!
Там, в предисловии кажется, прямо сказано, что год основания нас. пунктов указан по словам жителей, т.е. составители официально признают факт неисторичности, ненаучности их труда».
И с Юрием Ивановичем трудно не согласиться!
Как местные жители умеют сочинять «легенды» по истории родных пенатов, я знаю не понаслышке.
Тут же получается некий заколдованный круг. Из местного фольклора даты основания старожильческих селений Сибири перешли в Статистический справочник, а из этой книги вернулись в умы фольклористов, но уже следующих поколений, обрастая при этом невероятными подробностями. Сами придумали - сами восхитились!
Посудите сами. Год основания села Ношинского в этой же книге указан 1576-й[9] от Рождества Христова.
А Устьянска, напомню, 1641-й. Если верить этой книге, то Устьянск Ношинскому селу в подмётки не годится!
Устьянцы могут бесконечно долго спорить с ношинцами «кто более матери-истории ценен», соревноваться за корону самого древнего русского селения Абанского района, однако документального подтверждения как одной, так и другой даты нет. А тут ещё и исчезнувшая деревня Федина претендует на ту же берестяную корону Медвежьего угла! Но как часто бывает в жизни, победителем в этом конкурсе выйдет скромный и незаметный участник (о самом первом селении Абанского района см. "Хандала на Оне").
Так что оставим этот справочник 1929 года в покое на пыльных уже библиотечных полках…
Рассмотрим ещё некоторые доводы о якобы седой старине Устьянска, услышанные мной в частном порядке от устьянцев.
«Устьянцы испокон веков передают предание об основании села из уст в уста».
Это ж четыреста лет!!! Из уст в уста! Впечатляет! Представляю, как старенький, седенький дедушка на завалинке, потрясая указательным пальцем небесам, наказывает сопливому внуку:
– Запомни, внучек, и передай своим внукам вот эти колючки-закорючки, великая тайна в них кроется! Кто сию тайну раскроет, будет жить долго и дюже богато!
– А что за тайна-то такая, дедушко?
– Не знаю, малой, не ведаю, грамоте не обучен. Мне мой дед наказал передать, я и передаю.
Какие ещё закорючки, возмутятся некоторые читатели. А вот такие – #ЗРИI. Так обозначался 7118-й год от Сотворения мира, в соответствии со славянской буквенной нумерацией до введения Петром I арабских цифр. Это и есть тот самый 1610-й год от Рождества Христова, в котором якобы и был основан Устьянск.
Вот скажите мне, зачем неграмотным крестьянам, у которых забот полный рот круглый год, хранить так бережно из поколения в поколение в народной памяти эту закавыку, да ещё и не ошибиться в буковке? Неужели для того, чтобы в XXI веке у устьянских краеведов был сногсшибательный и неотразимый аргумент и повод для гордости? Да уже лет через сто рассказ об этих чудных загадочных завитушках у устьянских Несторов превратился бы по принципу «испорченного телефона» в волшебную сказку о бабе Яге и кудрявом Иванушке. Как когда-то случилось с рассказами о реальных исторических личностях – Илье Муромце и Добрыне Никитиче, которые по прошествии веков превратились в народной памяти в сказочных богатырей.
Дворяне, да, писали и хранили историю своих предков, но крестьянам-то это было зачем? Чтобы рожь уродилась? Чтоб стада тучнели? Чтобы царь-батюшка подати снизил?
Я никто и звать меня никак, но может быть вас, всех неистовых любителей бабушкиных сказок и прочих залихватских выдумок, «фактов», взятых с потолка, убедят люди авторитетные, глубоко погружённые в тему?
Автор проекта, составитель и редактор «Родословной книги Сибири», т.1. Омск, 2014. канд. ист. наук Ю.Н. Ефремова на стр.5 пишет следующее:
«К сожалению, семейные легенды не всегда находят архивное документальное подтверждение и ЗАЧАСТУЮ НЕ ИМЕЮТ ПОД СОБОЙ НИКАКОЙ ПОЧВЫ.
Они, как клубок ниток, при пересказе и невнимательном слушании или записи нескольких поколений родственников намотали на себя много неточностей и воспоминаний. Как сломанный телефон, информация, рассказываемая уже НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ЛЕТ, ТЕРЯЕТ СВОЮ ИСТИННУЮ ИНФОРМАТИВНОСТЬ, и доверять ей нужно очень осторожно».
Так у устьянских сочинителей вообще нет НИ ОДНОГО самого хоть сколько-нибудь малюсенького документика, хоть как-то, хоть косвенно подтверждающего их фантастические выдумки.
«Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!»[10]
Обращаю ваше внимание уважаемые и, я уверен, думающие читатели –
"уже за несколько десятков лет теряется истинное значение первоначального факта".
А в случае с Устьянском нам заявляют, что якобы 400! лет из уст в уста передавалась некая информация и дошла до наших дней в неискаженном виде. Это абсурдное заявление говорит только об одном – о полной некомпетенции сочинителей мифа о «древнем Устьянске».
А вот, что пишет Максимов Виктор Сергеевич, потомок основателей Маковского острога[11], известный писатель и краевед, автор краеведческо-родословного исследования, книги “Маковская сторона”, во второй её части на стр.42 о расспросах своего деда Николая Сидоровича.
«… наши предки – крестьяне знали только своих родителей и дедушек с бабушками. Я расспрашивал дедушку про его родителей, его детство, участие в войне, коллективизацию. Особенно меня интересовало, как звали его дедов-прадедов и вот тут ему приходилось ВЫДУМЫВАТЬ. Откуда же знать совершенно неграмотному крестьянину свою родословную. Он умел писать печатными буквами только свои инициалы М Н С, а читать не умел совершенно».
Ярчайший документальный пример ненадежности не только «всенародной», но даже семейной памяти у крестьян.
Просматривая метрические книги Канской Спасской церкви за 1843 год, увидел знакомую старожильческую фамилию – Стрелошных.
ГАКК Ф.694 Оп.1 Д.217 л.352.
«1 ноября 1843 года Далайской деревни крестьянин Родион Васильев Стрелошных умер в возрасте 100 лет».
Стало любопытно, действительно ли Родион Васильевич дожил до такого солидного возраста?
Открываю 4-ю Ревизию по Далайской деревне, нахожу семью Стрелошных, читаю:
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 л.380
«у Василья сын в прежнюю ревизию написанной Родион (возраст на 1763 год) полугоду, (возраст на 1782) 19 с половиной» лет от роду.
То есть Родион во время переписи 1763 года был грудным младенцем и лежал в зыбке. Ясно совершенно, что в это время ошибиться с возрастом было невозможно и действительный год его рождения 1763-й.
Получается, что Родиону Васильевичу в 1843 году было вовсе не 100, а 80 лет! Как же так, почему, кто и зачем приписал ему лишних 20 лет?
А потому, что никто!!! даже близкие родственники, даже приблизительно не знали его точного возраста.
А в метрическую книгу записали возраст «на глазок». Дедушка умер, ему всё равно. Прошло не 400, а всего-то 80 лет, а память «народная» уже ничего не помнила, потому что это было никому не нужно, не важно. И подавно никому не было необходимости помнить и передавать из поколения в поколение год основания деревни, как абсолютно бесполезную и бессмысленную для крестьян информацию.
Ещё кое-что на тему народной коллективной памяти.
Знакомьтесь. Родичев Сергей Николаевич. Закончил Абанскую школу №4, его учила Цветкова А.Т. Сергей был близко знаком с Фомичевым М.В. Будучи ещё школьником, он начал интересоваться своими предками. Ему удалось немыслимое в то время – получить доступ к метрическим книгам Устьянской Свято-Георгиевской церкви. А его предками оказались устьянские – бабушка Кузнецова Таисия Васильевна, прапрабабушка Сурова Степанида Михайловна и прапрабабушка из Абана Турова Прасковья Лукинична (из ветви Аксёновичей).
Ныне Сергей Николаевич живёт в Москве, образованный, высоко эрудированный человек, каких в современном потребительском обществе трудно найти. Его упорству и целеустремленности в деле изучения родословной можно только позавидовать. Став мне сподвижником, оказал мне неоценимую помощь в деле раскрытия исторических тайн Абанского района.
Вот один из фрагментов его сообщений:
«Бабушка Таисия Васильевна рассказывала о Туровых не очень много, как я ни пытался её разговорить. Она больше рассказывала о Кузнецовых, говорила, что и Туровы, и Кузнецовы – челдоны*.
Упоминала казацкое происхождение Туровых, но не очень уверенно. Кузнецовых же казаками никогда не называла».
Таисия Васильевна не зря сомневалась в казацком происхождении Туровых. Сами-то Туровы казаками действительно не были, но их жёнами неоднократно становились женщины казацкого происхождения. Так что, справедливости ради надо признать – у потомков Туровых всё же течёт казацкая кровь, привнесённая пра…прабабушками, но вовсе не донские казаки в этом восхитительном действие участвовали.
Одни помнят одно, другие помнят другое, третьи ничего не помнят и ничего не знают, и знать не хотят. Можно ли говорить о феномене многовековой! коллективной! устной! памяти в крестьянской среде села Устьянского, затерянного в «глубине сибирских руд»?
А много ли найдется сейчас в современном, глобальном, суперинформативном обществе людей, знающих имена хотя бы своих прадедов? И это в эпоху всеобщей грамотности и при открытом доступе не только к районным архивам, но и государственным, и даже к архивам далеких заморских государств.
Людей, интересующихся историей своего рода, судя по моей переписке с читателями, не так уж много.
При упоминании челдонов, не сомневаюсь, многие тут же ухватятся за это слово и заявят: «Ага! Так значит Кузнецовы и Туровы челдоны! Да это же люди/казаки с Дона!!!».
«Устьянцы испокон веков передают предание об основании села из уст в уста».
Это ж четыреста лет!!! Из уст в уста! Впечатляет! Представляю, как старенький, седенький дедушка на завалинке, потрясая указательным пальцем небесам, наказывает сопливому внуку:
– Запомни, внучек, и передай своим внукам вот эти колючки-закорючки, великая тайна в них кроется! Кто сию тайну раскроет, будет жить долго и дюже богато!
– А что за тайна-то такая, дедушко?
– Не знаю, малой, не ведаю, грамоте не обучен. Мне мой дед наказал передать, я и передаю.
Какие ещё закорючки, возмутятся некоторые читатели. А вот такие – #ЗРИI. Так обозначался 7118-й год от Сотворения мира, в соответствии со славянской буквенной нумерацией до введения Петром I арабских цифр. Это и есть тот самый 1610-й год от Рождества Христова, в котором якобы и был основан Устьянск.
Вот скажите мне, зачем неграмотным крестьянам, у которых забот полный рот круглый год, хранить так бережно из поколения в поколение в народной памяти эту закавыку, да ещё и не ошибиться в буковке? Неужели для того, чтобы в XXI веке у устьянских краеведов был сногсшибательный и неотразимый аргумент и повод для гордости? Да уже лет через сто рассказ об этих чудных загадочных завитушках у устьянских Несторов превратился бы по принципу «испорченного телефона» в волшебную сказку о бабе Яге и кудрявом Иванушке. Как когда-то случилось с рассказами о реальных исторических личностях – Илье Муромце и Добрыне Никитиче, которые по прошествии веков превратились в народной памяти в сказочных богатырей.
Дворяне, да, писали и хранили историю своих предков, но крестьянам-то это было зачем? Чтобы рожь уродилась? Чтоб стада тучнели? Чтобы царь-батюшка подати снизил?
Я никто и звать меня никак, но может быть вас, всех неистовых любителей бабушкиных сказок и прочих залихватских выдумок, «фактов», взятых с потолка, убедят люди авторитетные, глубоко погружённые в тему?
Автор проекта, составитель и редактор «Родословной книги Сибири», т.1. Омск, 2014. канд. ист. наук Ю.Н. Ефремова на стр.5 пишет следующее:
«К сожалению, семейные легенды не всегда находят архивное документальное подтверждение и ЗАЧАСТУЮ НЕ ИМЕЮТ ПОД СОБОЙ НИКАКОЙ ПОЧВЫ.
Они, как клубок ниток, при пересказе и невнимательном слушании или записи нескольких поколений родственников намотали на себя много неточностей и воспоминаний. Как сломанный телефон, информация, рассказываемая уже НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ЛЕТ, ТЕРЯЕТ СВОЮ ИСТИННУЮ ИНФОРМАТИВНОСТЬ, и доверять ей нужно очень осторожно».
Так у устьянских сочинителей вообще нет НИ ОДНОГО самого хоть сколько-нибудь малюсенького документика, хоть как-то, хоть косвенно подтверждающего их фантастические выдумки.
«Что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет!»[10]
Обращаю ваше внимание уважаемые и, я уверен, думающие читатели –
"уже за несколько десятков лет теряется истинное значение первоначального факта".
А в случае с Устьянском нам заявляют, что якобы 400! лет из уст в уста передавалась некая информация и дошла до наших дней в неискаженном виде. Это абсурдное заявление говорит только об одном – о полной некомпетенции сочинителей мифа о «древнем Устьянске».
А вот, что пишет Максимов Виктор Сергеевич, потомок основателей Маковского острога[11], известный писатель и краевед, автор краеведческо-родословного исследования, книги “Маковская сторона”, во второй её части на стр.42 о расспросах своего деда Николая Сидоровича.
«… наши предки – крестьяне знали только своих родителей и дедушек с бабушками. Я расспрашивал дедушку про его родителей, его детство, участие в войне, коллективизацию. Особенно меня интересовало, как звали его дедов-прадедов и вот тут ему приходилось ВЫДУМЫВАТЬ. Откуда же знать совершенно неграмотному крестьянину свою родословную. Он умел писать печатными буквами только свои инициалы М Н С, а читать не умел совершенно».
Ярчайший документальный пример ненадежности не только «всенародной», но даже семейной памяти у крестьян.
Просматривая метрические книги Канской Спасской церкви за 1843 год, увидел знакомую старожильческую фамилию – Стрелошных.
ГАКК Ф.694 Оп.1 Д.217 л.352.
«1 ноября 1843 года Далайской деревни крестьянин Родион Васильев Стрелошных умер в возрасте 100 лет».
Стало любопытно, действительно ли Родион Васильевич дожил до такого солидного возраста?
Открываю 4-ю Ревизию по Далайской деревне, нахожу семью Стрелошных, читаю:
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 л.380
«у Василья сын в прежнюю ревизию написанной Родион (возраст на 1763 год) полугоду, (возраст на 1782) 19 с половиной» лет от роду.
То есть Родион во время переписи 1763 года был грудным младенцем и лежал в зыбке. Ясно совершенно, что в это время ошибиться с возрастом было невозможно и действительный год его рождения 1763-й.
Получается, что Родиону Васильевичу в 1843 году было вовсе не 100, а 80 лет! Как же так, почему, кто и зачем приписал ему лишних 20 лет?
А потому, что никто!!! даже близкие родственники, даже приблизительно не знали его точного возраста.
А в метрическую книгу записали возраст «на глазок». Дедушка умер, ему всё равно. Прошло не 400, а всего-то 80 лет, а память «народная» уже ничего не помнила, потому что это было никому не нужно, не важно. И подавно никому не было необходимости помнить и передавать из поколения в поколение год основания деревни, как абсолютно бесполезную и бессмысленную для крестьян информацию.
Ещё кое-что на тему народной коллективной памяти.
Знакомьтесь. Родичев Сергей Николаевич. Закончил Абанскую школу №4, его учила Цветкова А.Т. Сергей был близко знаком с Фомичевым М.В. Будучи ещё школьником, он начал интересоваться своими предками. Ему удалось немыслимое в то время – получить доступ к метрическим книгам Устьянской Свято-Георгиевской церкви. А его предками оказались устьянские – бабушка Кузнецова Таисия Васильевна, прапрабабушка Сурова Степанида Михайловна и прапрабабушка из Абана Турова Прасковья Лукинична (из ветви Аксёновичей).
Ныне Сергей Николаевич живёт в Москве, образованный, высоко эрудированный человек, каких в современном потребительском обществе трудно найти. Его упорству и целеустремленности в деле изучения родословной можно только позавидовать. Став мне сподвижником, оказал мне неоценимую помощь в деле раскрытия исторических тайн Абанского района.
Вот один из фрагментов его сообщений:
«Бабушка Таисия Васильевна рассказывала о Туровых не очень много, как я ни пытался её разговорить. Она больше рассказывала о Кузнецовых, говорила, что и Туровы, и Кузнецовы – челдоны*.
Упоминала казацкое происхождение Туровых, но не очень уверенно. Кузнецовых же казаками никогда не называла».
Таисия Васильевна не зря сомневалась в казацком происхождении Туровых. Сами-то Туровы казаками действительно не были, но их жёнами неоднократно становились женщины казацкого происхождения. Так что, справедливости ради надо признать – у потомков Туровых всё же течёт казацкая кровь, привнесённая пра…прабабушками, но вовсе не донские казаки в этом восхитительном действие участвовали.
Одни помнят одно, другие помнят другое, третьи ничего не помнят и ничего не знают, и знать не хотят. Можно ли говорить о феномене многовековой! коллективной! устной! памяти в крестьянской среде села Устьянского, затерянного в «глубине сибирских руд»?
А много ли найдется сейчас в современном, глобальном, суперинформативном обществе людей, знающих имена хотя бы своих прадедов? И это в эпоху всеобщей грамотности и при открытом доступе не только к районным архивам, но и государственным, и даже к архивам далеких заморских государств.
Людей, интересующихся историей своего рода, судя по моей переписке с читателями, не так уж много.
При упоминании челдонов, не сомневаюсь, многие тут же ухватятся за это слово и заявят: «Ага! Так значит Кузнецовы и Туровы челдоны! Да это же люди/казаки с Дона!!!».
Вот и пришло время и место высказать свое мнение
О Челдонах
Первое, даже в XIX веке среди ученых-историков никто не мог сказать достоверно, кто же такие эти челдоны, и откуда они пришли.
Второе, в настоящее время большинство ответственных исследователей склоняются в пользу версии их происхождения из местностей Русского Севера.
В частности приведу мнение известного красноярского историка Бориса Ермолаевича Андюсева:
«Истинными сибирскими старожилами считаются «чалдоны» (челдоны), потомки первых засельщиков новых земель, первопроходцев.
До настоящего времени идет спор о значении понятия «чалдон».
Наиболее точным, видимо, можно считать следующее: в XIX веке
в северной части Енисейской губернии этим словом определяли
«люд неуемный, бродячий, без привычки к насиженному месту,
промышлявший охотой, суровый и диковатый на вид».
Вряд ли серьезным является бытующее объяснение, что «чалдоны» – выходцы с «Чала и Дона». Почти все первые засельщики были из северных областей России».
И вот вам ещё один довод в пользу этой версии. Как раз из народной памяти. Сергей Николаевич Родичев пишет мне:
«Вспомнил речь своей бабушки Кузнецовой Таисии Васильевны, когда прочитал монографию доктора филологических наук Городиловой Л.М. «Деловая письменность Приенисейской Сибири XVII века».
В ней Людмила Михайловна приводит аргументы в пользу версии севернорусского происхождения первопоселенцев Сибири.
Так вот, она перечисляет встречающиеся там [т.е. в деловой письменности] слова, которые присущи говорам Севера России.
Среди них я нашёл много слов, которые и моя бабушка употребляла в своей речи. Сначала они мне «резали» слух, но потом привык. Причём эти слова я иногда слышал и у абанцев, но в основном так говорили люди пожилого возраста. Я думаю, это отголоски речи сибирских первожителей – челдонов, дошедшие до нас через века».
Производя время от времени поиск краеведческих материалов в Сети, обратил внимание на то, что чуть ли не каждая вторая «самопальная» история, сочинённая очень самобытными и до умопомрачения самовлюблёнными местными «историками» старожильческих селений Красноярского края, объявляет с неудержимым и неиссякаемым восторгом своими основателями этих самых пресловутых «казаков-челдонов».
Истоки этой народной, глубочайшей любви к «людям с Дона» мне не понятны, и рациональному объяснению эта любовь не поддаётся. Эти народные фантазии о казаках-челдонах, если честно, уже оскомину набили, и печень всю выклевали, и всю плешь проели!
Извините за лексику, весьма далёкую от краеведения, но эти мифы от истины неизмеримо дальше.
Да, факт существования такой категории сибирских первожителей – челдонов – неоспорим, но прочитав тысячи листов архивных документов и исторических источников XVII-XVIII веков, удивительно, но мне ни разу не попалось слово «челдон».
Почему первопроходцы, путешественники, исследователи, воеводы и дети боярские, дьяки и подьячие, да все, кто обладал знаниями, кто владел и скрипел пером, игнорировали челдонов в своих записках?
Только в XIX веке темой челдонов заинтересовались ученые, историки, этнографы, но и они не нашли разгадки, хотя и совершали исследовательские экспедиции в Сибирь и опрашивали население, в том числе и тех, кто называл себя челдонами.
Кто ж они такие и откуда пришли в Сибирь, достоверных сведений нет до сих пор. Нет и современных сколько-нибудь содержательных работ по исследованию этого феномена сибирской этнографии, несмотря на то, что число версий и предположений высказано уже сравнимо разве что с числом версий о природе «Тунгусского метеорита», то есть несчётным.
Воспользуюсь случаем, выскажу свою, «стопятьсотпервую» версию, нисколько не претендующую на научность.
Как я уже писал чуть выше, несмотря на скептическое отношение серьёзных исследователей к «донской» версии, в народе укоренилось и живёт своей отдельной жизнью неистребимое мнение, что челдоны — это казаки/люди с Чала, с Дона. Я же обращу свой взгляд на Русский север, издревле принадлежавший Новгородской республике.
Жили там люди свободные и отважные. Крепостного права на этих территориях испокон не было! Поморы и их соседи проникали в Сибирь задолго до Ермака. Но не беглые они были, и, само собой разумеется, не староверы, а охотники за мягкой рухлядью – пушниной. Естественно, такие конкуренты коренному сибирскому населению были не нужны. И у русских добытчиков случались постоянные стычки с местными кочующими охотниками.
В. Даль: челдон – ирк. могольск. бродяга, беглый, варнак, каторжник
Действительно, монгольское владычество оказало значительное влияние на языки и на обычаи коренного населения Сибири. Вот отсюда у Даля предположение о монгольских корнях слова «челдон», которым татары ли, остяки ли, вогулы ли прозвали пришлых русичей. Со временем русские сибиряки привыкли к прозвищу и сами стали называть себя челдонами и довольно часто брали себе в жены местных сибирячек.
Так и сформировалась особая общность русского сибирского народа – челдоны, отличающаяся как внешностью, так и особым характером, особым укладом жизни.
Да, действительно, отряд Ермака состоял в большинстве своём из казаков, причем сборный, любителей «пофехтовать» саблей и пикой – с Дона, с Терека, с Волги и других мест. Привычки пахать и строить у них отродясь не было.
Ермак Тимофеевич с казаками разгромил Сибирское ханство и присоединил Сибирь к Русскому государству и тем навечно вписал своё имя в славную историю России. Но вот заселяли Сибирь уроженцы Русского Севера. В суровом климате жить и осваивать бескрайние просторы Сибири могли люди закалённые, смелые и предприимчивые, а не привыкшие к теплу и лёгкой наживе южане.
Копылов А.Н. в своей книге «Русские на берегах Енисея в XVII веке» на стр. 66 указывает, что:
«Русское население в Енисейском уезде в XVII веке сформировалось за счёт пришлых людей из северных областей Русского государства – Устюжского, Соль-Вычегодского, Яренского и других поморских уездов и лишь небольшая его часть – за счёт выходцев из других областей страны (Центр, Поволжье, Юг и Запад). При этом выходцы западных, южных, поволжских уездов преимущественно, а центральных – в значительной мере, попадали в Енисейский уезд в порядке ссылки за различные проступки, а жители Поморья в подавляющем большинстве прибывали в Сибирь по своей инициативе».
Во 2-й части «По страницам ревизских сказок»
я документально доказал, что основателями, первыми жителями Устьянска практически все были потомками уроженцев северных уездов Руси. А по воспоминаниям бабушек и дедушек устьянцы называли себя челдонами.
Прапраправнучка Григория Андреевича Турова – Мария Ануфриевна Турова (она и в замужестве была Турова, т.е. дважды челдонка), говорила, что они, Туровы, — челдоны. Об этом вспоминает внучка Марии Ануфриевны – Нина Егоровна Турова, ныне проживающая в Белоруссии. Об этих воспоминаниях мне сообщила дочь Нины Егоровны – Ирина Владимировна Игнатюк.
Так документы утверждают, что первый Туров на Усолке, Михаил Антонович, был родом из города Архангельска!
Туровы — челдоны, но ни разу не казаки и точно не с Дона!
Таким образом, напрашивается следующий вывод: челдоны — это северяне, русские крестьяне, торговый, промышленный и гулящий люд – архангелогородцы, вологжане, вятчане, пермяки, зыряне (коми), карелы и др.
Кому интересна тема челдонов, могут найти в Сети:
Бережнова М.Л. Загадка челдонов. Омск, 2007.
О Челдонах
Первое, даже в XIX веке среди ученых-историков никто не мог сказать достоверно, кто же такие эти челдоны, и откуда они пришли.
Второе, в настоящее время большинство ответственных исследователей склоняются в пользу версии их происхождения из местностей Русского Севера.
В частности приведу мнение известного красноярского историка Бориса Ермолаевича Андюсева:
«Истинными сибирскими старожилами считаются «чалдоны» (челдоны), потомки первых засельщиков новых земель, первопроходцев.
До настоящего времени идет спор о значении понятия «чалдон».
Наиболее точным, видимо, можно считать следующее: в XIX веке
в северной части Енисейской губернии этим словом определяли
«люд неуемный, бродячий, без привычки к насиженному месту,
промышлявший охотой, суровый и диковатый на вид».
Вряд ли серьезным является бытующее объяснение, что «чалдоны» – выходцы с «Чала и Дона». Почти все первые засельщики были из северных областей России».
И вот вам ещё один довод в пользу этой версии. Как раз из народной памяти. Сергей Николаевич Родичев пишет мне:
«Вспомнил речь своей бабушки Кузнецовой Таисии Васильевны, когда прочитал монографию доктора филологических наук Городиловой Л.М. «Деловая письменность Приенисейской Сибири XVII века».
В ней Людмила Михайловна приводит аргументы в пользу версии севернорусского происхождения первопоселенцев Сибири.
Так вот, она перечисляет встречающиеся там [т.е. в деловой письменности] слова, которые присущи говорам Севера России.
Среди них я нашёл много слов, которые и моя бабушка употребляла в своей речи. Сначала они мне «резали» слух, но потом привык. Причём эти слова я иногда слышал и у абанцев, но в основном так говорили люди пожилого возраста. Я думаю, это отголоски речи сибирских первожителей – челдонов, дошедшие до нас через века».
Производя время от времени поиск краеведческих материалов в Сети, обратил внимание на то, что чуть ли не каждая вторая «самопальная» история, сочинённая очень самобытными и до умопомрачения самовлюблёнными местными «историками» старожильческих селений Красноярского края, объявляет с неудержимым и неиссякаемым восторгом своими основателями этих самых пресловутых «казаков-челдонов».
Истоки этой народной, глубочайшей любви к «людям с Дона» мне не понятны, и рациональному объяснению эта любовь не поддаётся. Эти народные фантазии о казаках-челдонах, если честно, уже оскомину набили, и печень всю выклевали, и всю плешь проели!
Извините за лексику, весьма далёкую от краеведения, но эти мифы от истины неизмеримо дальше.
Да, факт существования такой категории сибирских первожителей – челдонов – неоспорим, но прочитав тысячи листов архивных документов и исторических источников XVII-XVIII веков, удивительно, но мне ни разу не попалось слово «челдон».
Почему первопроходцы, путешественники, исследователи, воеводы и дети боярские, дьяки и подьячие, да все, кто обладал знаниями, кто владел и скрипел пером, игнорировали челдонов в своих записках?
Только в XIX веке темой челдонов заинтересовались ученые, историки, этнографы, но и они не нашли разгадки, хотя и совершали исследовательские экспедиции в Сибирь и опрашивали население, в том числе и тех, кто называл себя челдонами.
Кто ж они такие и откуда пришли в Сибирь, достоверных сведений нет до сих пор. Нет и современных сколько-нибудь содержательных работ по исследованию этого феномена сибирской этнографии, несмотря на то, что число версий и предположений высказано уже сравнимо разве что с числом версий о природе «Тунгусского метеорита», то есть несчётным.
Воспользуюсь случаем, выскажу свою, «стопятьсотпервую» версию, нисколько не претендующую на научность.
Как я уже писал чуть выше, несмотря на скептическое отношение серьёзных исследователей к «донской» версии, в народе укоренилось и живёт своей отдельной жизнью неистребимое мнение, что челдоны — это казаки/люди с Чала, с Дона. Я же обращу свой взгляд на Русский север, издревле принадлежавший Новгородской республике.
Жили там люди свободные и отважные. Крепостного права на этих территориях испокон не было! Поморы и их соседи проникали в Сибирь задолго до Ермака. Но не беглые они были, и, само собой разумеется, не староверы, а охотники за мягкой рухлядью – пушниной. Естественно, такие конкуренты коренному сибирскому населению были не нужны. И у русских добытчиков случались постоянные стычки с местными кочующими охотниками.
В. Даль: челдон – ирк. могольск. бродяга, беглый, варнак, каторжник
Действительно, монгольское владычество оказало значительное влияние на языки и на обычаи коренного населения Сибири. Вот отсюда у Даля предположение о монгольских корнях слова «челдон», которым татары ли, остяки ли, вогулы ли прозвали пришлых русичей. Со временем русские сибиряки привыкли к прозвищу и сами стали называть себя челдонами и довольно часто брали себе в жены местных сибирячек.
Так и сформировалась особая общность русского сибирского народа – челдоны, отличающаяся как внешностью, так и особым характером, особым укладом жизни.
Да, действительно, отряд Ермака состоял в большинстве своём из казаков, причем сборный, любителей «пофехтовать» саблей и пикой – с Дона, с Терека, с Волги и других мест. Привычки пахать и строить у них отродясь не было.
Ермак Тимофеевич с казаками разгромил Сибирское ханство и присоединил Сибирь к Русскому государству и тем навечно вписал своё имя в славную историю России. Но вот заселяли Сибирь уроженцы Русского Севера. В суровом климате жить и осваивать бескрайние просторы Сибири могли люди закалённые, смелые и предприимчивые, а не привыкшие к теплу и лёгкой наживе южане.
Копылов А.Н. в своей книге «Русские на берегах Енисея в XVII веке» на стр. 66 указывает, что:
«Русское население в Енисейском уезде в XVII веке сформировалось за счёт пришлых людей из северных областей Русского государства – Устюжского, Соль-Вычегодского, Яренского и других поморских уездов и лишь небольшая его часть – за счёт выходцев из других областей страны (Центр, Поволжье, Юг и Запад). При этом выходцы западных, южных, поволжских уездов преимущественно, а центральных – в значительной мере, попадали в Енисейский уезд в порядке ссылки за различные проступки, а жители Поморья в подавляющем большинстве прибывали в Сибирь по своей инициативе».
Во 2-й части «По страницам ревизских сказок»
я документально доказал, что основателями, первыми жителями Устьянска практически все были потомками уроженцев северных уездов Руси. А по воспоминаниям бабушек и дедушек устьянцы называли себя челдонами.
Прапраправнучка Григория Андреевича Турова – Мария Ануфриевна Турова (она и в замужестве была Турова, т.е. дважды челдонка), говорила, что они, Туровы, — челдоны. Об этом вспоминает внучка Марии Ануфриевны – Нина Егоровна Турова, ныне проживающая в Белоруссии. Об этих воспоминаниях мне сообщила дочь Нины Егоровны – Ирина Владимировна Игнатюк.
Так документы утверждают, что первый Туров на Усолке, Михаил Антонович, был родом из города Архангельска!
Туровы — челдоны, но ни разу не казаки и точно не с Дона!
Таким образом, напрашивается следующий вывод: челдоны — это северяне, русские крестьяне, торговый, промышленный и гулящий люд – архангелогородцы, вологжане, вятчане, пермяки, зыряне (коми), карелы и др.
Кому интересна тема челдонов, могут найти в Сети:
Бережнова М.Л. Загадка челдонов. Омск, 2007.
Возвращаюсь к аргументам уровня старшей группы детского сада стародавнего происхождения Устьянска.
Вот очередной "неотразимый аргумент":
«Недавно в Устьянске была найдена монета 1639 года».
Если бы мне указали: найденная монета, какого монетного двора чеканки, и какого номинала, можно было бы более предметно обсудить этот аргумент. Но и без того можно сходу привести множество причин, когда и каким образом монета могла оказаться в устьянской земле.
Эта конкретная монета, как любая другая, могла попасть в землю когда угодно, да хоть вчера.
Например, самая простая версия – выписал некто через интернет-магазин монетку и пока нёс «до хаты», потерял. Также могли потерять и древнеримскую монету[12], стали бы тогда устьянцы так же рьяно заявлять, что Устьянск ровесник Рима?
Или вот версия – монету потеряли асанские охотники, получив её в качестве оплаты от русских купцов за соболиную шкурку, когда их стойбище стояло на Каминском озере. Причём здесь тогда Устьянск?
Так что, это вообще не довод, мягко говоря.
И ещё, напомню, в конце XIX, начале XX веков через Устьянск шёл огромный поток переселенцев из России. Тысячи семей из разных уголков Империи следовали к новому месту жительства. Каких только денежных знаков, монет различных они не везли с собой!
Не сомневаюсь, тщательное изучение документов XVII века позволит дать однозначный ответ – усольские устьянцы потомки выходцев из уездов Северной Руси.
Вот очередной "неотразимый аргумент":
«Недавно в Устьянске была найдена монета 1639 года».
Если бы мне указали: найденная монета, какого монетного двора чеканки, и какого номинала, можно было бы более предметно обсудить этот аргумент. Но и без того можно сходу привести множество причин, когда и каким образом монета могла оказаться в устьянской земле.
Эта конкретная монета, как любая другая, могла попасть в землю когда угодно, да хоть вчера.
Например, самая простая версия – выписал некто через интернет-магазин монетку и пока нёс «до хаты», потерял. Также могли потерять и древнеримскую монету[12], стали бы тогда устьянцы так же рьяно заявлять, что Устьянск ровесник Рима?
Или вот версия – монету потеряли асанские охотники, получив её в качестве оплаты от русских купцов за соболиную шкурку, когда их стойбище стояло на Каминском озере. Причём здесь тогда Устьянск?
Так что, это вообще не довод, мягко говоря.
И ещё, напомню, в конце XIX, начале XX веков через Устьянск шёл огромный поток переселенцев из России. Тысячи семей из разных уголков Империи следовали к новому месту жительства. Каких только денежных знаков, монет различных они не везли с собой!
Не сомневаюсь, тщательное изучение документов XVII века позволит дать однозначный ответ – усольские устьянцы потомки выходцев из уездов Северной Руси.
О первых жителях Устьянска
Вначале о тех, кого записывают в основатели «древнего» Устьянска.
СУРОВЫ
Архивный документ.
Российский Государственный архив Древних актов (РГАДА, Москва)
Фонд 214 Опись 1 Дело 1614 лист 502
1719 год 1-я подушная перепись Енисейского уезда
Спасское Усолье, монастырские крестьяне.
«НИКИТА Ермолаев сын СУРОВ пятидесят шти [56 лет]
<…>
у Никиты детей
ТИМОФЕЙ дватцати пяти
ОСИП дватцати четырех
Нестор четырнатцати
Иван восми лет»
Ещё один документ
Государственный архив Красноярского края (ГАКК)
Ф.909 Оп.1 Д.7 л.362, 4-я Ревизия податного населения 1782 года, Устьянское село.
«ОСИП НИКИТИН сын СУРОВ [67 лет на год 3-й Переписи 1763-й]
<…>
Гаврило ТИМОФЕЕВ сын СУРОВ…»
Очевидные выводы
1. Суровы монастырские крестьяне, а не казаки!
2. В 1719 году Суровы значатся в Спасском Усолье (вотчина Енисейского Спасского монастыря на Усолке), и занимаются хлебопашеством. К Троицкому сользаводу не имеют абсолютно никакого отношения.
По итогам 4-й Ревизии Суровы уже живут в Устьянске и по-прежнему крестьяне.
3. В Ревизской книге 1782 года Суров Осип Никитич записан первым по Устьянску. Это, по моему мнению, является доказательством, что Суровы действительно были в числе основателей Устьянска, но не в 1610-м году, да и вообще не в XVII веке.
КУЗНЕЦОВЫ
РГАДА Ф. 214 Оп. 1 Д. 1614 л.504
1719 год 1-я подушная Перепись Енисейского уезда
Спасское Усолье, монастырские крестьяне
«Петр Павлов сын Кузнецовых тритцати пяти лет
у него три брата родных
ЕЛИСТРАТ дватцати лет
АНТОН семнатцати
АЛЕКСЕЙ двенатцати лет
у Петра Павлова детей
Киприян семи
Петр пяти
Петр же трех лет»
1782 год 4-я Ревизия
Ф.909 Оп.1 Д.7 лл.365-366 Устьянское село, крестьяне
«АНТОН Павлов Кузнецов<…>
АЛЕКСЕЙ Павлов Кузнецов<…>
Николай ЕЛИСТРАТов сын Кузнецов…»
Далее по пунктам, по аналогии с Суровыми:
1. Кузнецовы – не казаки, а монастырские крестьяне, жительствующие в Спасском Усолье.
2. Кузнецовы, согласно Переписи 1782 года, по-прежнему оставались крестьянами.
3. Кузнецовы, весьма вероятно, также входили в число основателей Устьянска, как и Суровы. Ни Суровы, ни Кузнецовы к Троицкому сользаводу ни в каком качестве не причастны.
У Спасского монастыря была своя собственная соляная варница на Усолке.
ТУРОВЫ
1. Туровы, как мной документально и неопровержимо установлено, были государственными крестьянами в период с 1672 по 1919 год, и никто из них никогда в казаках не значился.
2. Туровы не имели никакого отношения к основанию Устьянска, абсолютно! В архивных документах первое упоминание Туровых в Устьянске относится только к 1875 году (ГАКК Ф.Р-2453 Оп.1 Д.184 Л.258об.).
Кому интересно – всё о Туровых, в том числе и об устьянских Туровых, в моей исследовательской работе "Туровы".
Из этих документов следует, что ни Суровы, ни Кузнецовы, ни Туровы казаками не были, и основать Устьянск в XVII веке не могли.
Основание Устьянской деревни на Каминском озере произошло незадолго до т.н. Секуляризационной реформы[13] Екатерины II, манифест о проведении которой был объявлен 26.02.1764.
Основали Устьянск Суровы, Кузнецовы и другие крестьяне Енисейского Спасского монастыря проживавшие в деревнях по нижнему течению Усолки.
Вначале о тех, кого записывают в основатели «древнего» Устьянска.
СУРОВЫ
Архивный документ.
Российский Государственный архив Древних актов (РГАДА, Москва)
Фонд 214 Опись 1 Дело 1614 лист 502
1719 год 1-я подушная перепись Енисейского уезда
Спасское Усолье, монастырские крестьяне.
«НИКИТА Ермолаев сын СУРОВ пятидесят шти [56 лет]
<…>
у Никиты детей
ТИМОФЕЙ дватцати пяти
ОСИП дватцати четырех
Нестор четырнатцати
Иван восми лет»
Ещё один документ
Государственный архив Красноярского края (ГАКК)
Ф.909 Оп.1 Д.7 л.362, 4-я Ревизия податного населения 1782 года, Устьянское село.
«ОСИП НИКИТИН сын СУРОВ [67 лет на год 3-й Переписи 1763-й]
<…>
Гаврило ТИМОФЕЕВ сын СУРОВ…»
Очевидные выводы
1. Суровы монастырские крестьяне, а не казаки!
2. В 1719 году Суровы значатся в Спасском Усолье (вотчина Енисейского Спасского монастыря на Усолке), и занимаются хлебопашеством. К Троицкому сользаводу не имеют абсолютно никакого отношения.
По итогам 4-й Ревизии Суровы уже живут в Устьянске и по-прежнему крестьяне.
3. В Ревизской книге 1782 года Суров Осип Никитич записан первым по Устьянску. Это, по моему мнению, является доказательством, что Суровы действительно были в числе основателей Устьянска, но не в 1610-м году, да и вообще не в XVII веке.
КУЗНЕЦОВЫ
РГАДА Ф. 214 Оп. 1 Д. 1614 л.504
1719 год 1-я подушная Перепись Енисейского уезда
Спасское Усолье, монастырские крестьяне
«Петр Павлов сын Кузнецовых тритцати пяти лет
у него три брата родных
ЕЛИСТРАТ дватцати лет
АНТОН семнатцати
АЛЕКСЕЙ двенатцати лет
у Петра Павлова детей
Киприян семи
Петр пяти
Петр же трех лет»
1782 год 4-я Ревизия
Ф.909 Оп.1 Д.7 лл.365-366 Устьянское село, крестьяне
«АНТОН Павлов Кузнецов<…>
АЛЕКСЕЙ Павлов Кузнецов<…>
Николай ЕЛИСТРАТов сын Кузнецов…»
Далее по пунктам, по аналогии с Суровыми:
1. Кузнецовы – не казаки, а монастырские крестьяне, жительствующие в Спасском Усолье.
2. Кузнецовы, согласно Переписи 1782 года, по-прежнему оставались крестьянами.
3. Кузнецовы, весьма вероятно, также входили в число основателей Устьянска, как и Суровы. Ни Суровы, ни Кузнецовы к Троицкому сользаводу ни в каком качестве не причастны.
У Спасского монастыря была своя собственная соляная варница на Усолке.
ТУРОВЫ
1. Туровы, как мной документально и неопровержимо установлено, были государственными крестьянами в период с 1672 по 1919 год, и никто из них никогда в казаках не значился.
2. Туровы не имели никакого отношения к основанию Устьянска, абсолютно! В архивных документах первое упоминание Туровых в Устьянске относится только к 1875 году (ГАКК Ф.Р-2453 Оп.1 Д.184 Л.258об.).
Кому интересно – всё о Туровых, в том числе и об устьянских Туровых, в моей исследовательской работе "Туровы".
Из этих документов следует, что ни Суровы, ни Кузнецовы, ни Туровы казаками не были, и основать Устьянск в XVII веке не могли.
Основание Устьянской деревни на Каминском озере произошло незадолго до т.н. Секуляризационной реформы[13] Екатерины II, манифест о проведении которой был объявлен 26.02.1764.
Основали Устьянск Суровы, Кузнецовы и другие крестьяне Енисейского Спасского монастыря проживавшие в деревнях по нижнему течению Усолки.
Государственный архив Тюменской области (Тобольский филиал)
Ф. И-156, Оп.3, Д.62, лл.1-2.
(Полный текст всех документов Ф.И-156 Оп.3 Д.62 см. в Приложение 1)
«Великому господину преосвященнейшему Варлааму
епископу Тобольскому и Сибирскому
из Енисейского духовного правления
Покорнейшее доношение
Сего 773 году февраля 13 дня Енисейского ведомства бывшие Енисейского Спасского монастыря крестьяне
ВНОВЬ ПОСЕЛИВШИХСЯ ДЕРЕВЕНЬ Устьянской Кохинской Далайской Курышской обыватели
по данным в Енисейское духовное правление доношением объявили что когда состояли они в вотчине за Енисейским Спасским монастырем то и жительство имели в Спасском Солеваренном Заводе в приходе поблизости в Средней деревне при церкви Георгиевской<…>.
А в 763 годупо отобрании от монастырей вотчин за неимением во оном заводе ко хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов по Указу из Енисейской провинциальной канцелярии переселились оне крестьяне в показанные деревни ко хлебопашеству на преволном месте<…>
Ф. И-156, Оп.3, Д.62, лл.1-2.
(Полный текст всех документов Ф.И-156 Оп.3 Д.62 см. в Приложение 1)
«Великому господину преосвященнейшему Варлааму
епископу Тобольскому и Сибирскому
из Енисейского духовного правления
Покорнейшее доношение
Сего 773 году февраля 13 дня Енисейского ведомства бывшие Енисейского Спасского монастыря крестьяне
ВНОВЬ ПОСЕЛИВШИХСЯ ДЕРЕВЕНЬ Устьянской Кохинской Далайской Курышской обыватели
по данным в Енисейское духовное правление доношением объявили что когда состояли они в вотчине за Енисейским Спасским монастырем то и жительство имели в Спасском Солеваренном Заводе в приходе поблизости в Средней деревне при церкви Георгиевской<…>.
А в 763 годупо отобрании от монастырей вотчин за неимением во оном заводе ко хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов по Указу из Енисейской провинциальной канцелярии переселились оне крестьяне в показанные деревни ко хлебопашеству на преволном месте<…>
закащик игумен Маркиан протопоп Даниил Базлуцкий
1773 году февраля 17 дня».
Заметьте, в тексте речь идёт о вновь поселившихся деревнях, а не о вновь поселившихся крестьянах! И год переселения крестьян указан определённый – 1763-й. Переселение было массовым и из разных деревень и потому заселение новых деревень могло происходить в несколько лет.
Не сомневаюсь, найдутся люди, для которых и архивный документ не доказательство, и что эту фразу «ВНОВЬ ПОСЕЛИВШИХСЯ ДЕРЕВЕНЬ» может толковаться двояко.
Конечно, можно, и двояко толковать, и трояко, кому на сколько фантазии хватит, а уж фантазировать у нас народ любит и умеет.
Но по-русски фраза звучит однозначно!
Не сомневаюсь, найдутся люди, для которых и архивный документ не доказательство, и что эту фразу «ВНОВЬ ПОСЕЛИВШИХСЯ ДЕРЕВЕНЬ» может толковаться двояко.
Конечно, можно, и двояко толковать, и трояко, кому на сколько фантазии хватит, а уж фантазировать у нас народ любит и умеет.
Но по-русски фраза звучит однозначно!
Таким образом
год основания Устьянска
1763-й(точка!)
Кто же были эти переселенцы 1763 года? Ответ, думаю, кроется в Переписи 1782 года.
Просмотрим список жителей Устьянска и выпишем тех, кто записан с самого начала: Суровы, Комаровы, Чапогузовы (позже Чепогузовы), Сысоевы, Кузнецовы, Ветренных (позже Ветровы).
Все они (или их отцы) были монастырскими крестьянами Спасского Усолья согласно Переписи 1719 года.
Вот они и были реальными основателями Устьянска.
Просмотрим список жителей Устьянска и выпишем тех, кто записан с самого начала: Суровы, Комаровы, Чапогузовы (позже Чепогузовы), Сысоевы, Кузнецовы, Ветренных (позже Ветровы).
Все они (или их отцы) были монастырскими крестьянами Спасского Усолья согласно Переписи 1719 года.
Вот они и были реальными основателями Устьянска.
А что можно сказать об остальных жителях Устьянска на год 4-й Ревизии 1782-й?
После анализа имеющихся у меня данных Переписных книг 1679 г. (РГАДА Ф.214 Oп.1 Д.403), 1687 г. (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.942), 1719 г. (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614) и данных 3-й Ревизии по Спасскому монастырю 1763 года (РГАДА Ф.280 Оп.4 Д.2659) выяснилось, что практически все жители Устьянска (или их отцы и деды), являлись бывшими монастырскими крестьянами, выходцами из деревень ведомства Енисейского Спасского монастыря.
Более подробно о всех жителях Устьянска на 1782 год и о их происхождении во 2-й части.
Получается, что на год проведения 3-й ревизии 1763-й, он же и год основания Устьянска, практически всё население Устьянска состояло из новосёлов. Спрашивается, куда исчезли прежние жители, если допустить на секунду, что Устьянск существовал уже, как минимум, 100 лет? Куда подевались 75! больших крестьянских семей?
Откуда я взял это число – 75? Элементарно вычислил.
Как утверждает Неизвестный Автор Невероятной Истории Устьянска, которого я уже цитировал с сайта Устьянской сельской администрации:
«К 1710 году число построек в селе увеличилось до 100 домов…»
Вот, откуда Автор взял такое красивое число - 100 дворов на 1710 год в Устьянске? А год, из какого документа?
Неужели все сведения, претендующие на достоверность и эпичность, взяты с потолка? Или всё из того же бездонного источника народной фантазии?
В отличие от потолочных фактов, я даю слово архивным документам.
Документ Тобольского архива утверждает, что на 1773 год:
«… а в деревне Усьянской где оные крестьяне желают церковь построить дворов 25
поблизости ко оной в состоящих деревнях Кохинской 20 Далайской 10 Курышской 15 всего 70 дворов, в оных обоего полу душ 363» (ГАТО (ТФ) Ф.И-156 Оп.3 Д.62 л.1об.).
После анализа имеющихся у меня данных Переписных книг 1679 г. (РГАДА Ф.214 Oп.1 Д.403), 1687 г. (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.942), 1719 г. (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614) и данных 3-й Ревизии по Спасскому монастырю 1763 года (РГАДА Ф.280 Оп.4 Д.2659) выяснилось, что практически все жители Устьянска (или их отцы и деды), являлись бывшими монастырскими крестьянами, выходцами из деревень ведомства Енисейского Спасского монастыря.
Более подробно о всех жителях Устьянска на 1782 год и о их происхождении во 2-й части.
Получается, что на год проведения 3-й ревизии 1763-й, он же и год основания Устьянска, практически всё население Устьянска состояло из новосёлов. Спрашивается, куда исчезли прежние жители, если допустить на секунду, что Устьянск существовал уже, как минимум, 100 лет? Куда подевались 75! больших крестьянских семей?
Откуда я взял это число – 75? Элементарно вычислил.
Как утверждает Неизвестный Автор Невероятной Истории Устьянска, которого я уже цитировал с сайта Устьянской сельской администрации:
«К 1710 году число построек в селе увеличилось до 100 домов…»
Вот, откуда Автор взял такое красивое число - 100 дворов на 1710 год в Устьянске? А год, из какого документа?
Неужели все сведения, претендующие на достоверность и эпичность, взяты с потолка? Или всё из того же бездонного источника народной фантазии?
В отличие от потолочных фактов, я даю слово архивным документам.
Документ Тобольского архива утверждает, что на 1773 год:
«… а в деревне Усьянской где оные крестьяне желают церковь построить дворов 25
поблизости ко оной в состоящих деревнях Кохинской 20 Далайской 10 Курышской 15 всего 70 дворов, в оных обоего полу душ 363» (ГАТО (ТФ) Ф.И-156 Оп.3 Д.62 л.1об.).
Спустя четырнадцать лет, в 1787 году в Устьянске (уже волостном селе!) значилось 37 дворов, в которых проживало 126 душ мужского пола и 145 женского (ГАКК Ф.819 Оп.1 Д.5А л.11об.).
Даже по 9-й Переписи 1850 года зафиксировано в Устьянске 86 крестьянских дворов (ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478 лл.3-35об.).
Теперь сравнительная таблица для наглядности.
Судите сами.
1710 – 100 дворов (неизвестный Автор-фантазёр, без указания источника);
1773 – 25 дворов (ГАТО (ТФ) Ф.И-156 Оп.3 Д.62),
1787 – 37 дворов (ГАКК Ф.819 Оп.1 Д.5А, Исповедные росписи),
1850 – 86 дворов (ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478, 9-я Ревизия),
1865 – 99 дворов (ГАКК Ф.592 Оп.1 Д.1529, Исповедные росписи).
Очевидно же, что у неизвестного Сочинителя ничем не подкреплённая буйная фантазия по всем ключевым вопросам истории Устьянска.
Даже по 9-й Переписи 1850 года зафиксировано в Устьянске 86 крестьянских дворов (ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478 лл.3-35об.).
Теперь сравнительная таблица для наглядности.
Судите сами.
1710 – 100 дворов (неизвестный Автор-фантазёр, без указания источника);
1773 – 25 дворов (ГАТО (ТФ) Ф.И-156 Оп.3 Д.62),
1787 – 37 дворов (ГАКК Ф.819 Оп.1 Д.5А, Исповедные росписи),
1850 – 86 дворов (ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478, 9-я Ревизия),
1865 – 99 дворов (ГАКК Ф.592 Оп.1 Д.1529, Исповедные росписи).
Очевидно же, что у неизвестного Сочинителя ничем не подкреплённая буйная фантазия по всем ключевым вопросам истории Устьянска.
Церковь
Продолжу цитировать архивные документы Тобольского архива со своими комментариями к ним.
Ф.И-156 Оп.3 Д.62 лл.4-4об.
Доношение жителей деревень Устьянской, Кохинской, Далайской и Курышской в Енисейское духовное правление о построении церкви в д. Устьянскую и переносе Георгиевского прихода из д. Средней в Устьянскую. 13 февраля 1773 г.
«В Енисейское духовное правление
Енисейского ведомства бывших Енисейского Спаского монастыря крестьян
деревни Усьянской
Аврама да Осипа Комаровых Игнатия и Василья Суровых Андрея да Михаила Чапогузовых
Авксентия и Василья Сысоевых Егора Батакова
деревни Кохинской
Савы да Космы Шумиловых Харитона и Афанасья Копотиловых Самойла и Андрея Заморозовых
Ивана Поскотянных
Далайской деревни
Афанасья и Алексея Стрелошных Киприана да Наума Лютых
Курышинской деревни
Корнила Космы да Василья Буяновых
и всех вышеписанных деревень обывателей
Доношение
Напред сего когда состояли мы вышеимянованныи в вотчине за Енисейским Спаским монастырем то и жительство имели в Спаском соловаренном заводе поблизости в приходе Середней деревни при церкви Георгиевской <…>
А в 763 году по отобрании от монастырей вотчин за неимением в предписанном заводе по хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов <…> переселились мы в показанные деревни ко хлебопашеству на преволном месте разстоянием от Георгиевской церкви в двести верст где и жительство со всеми
своими домашними имеем а в приходе и поныне имеемся у предписанного священника Касьянова которого за далним разстоянием а особливо в вешнее время за разлитием рек не имея поблизости другого приходу священника со всеми требами достаем тако ж и сами с домашними на исповедь
и к святому причастию переезжаем весма с великою нуждою и претерпеваем крайнее разорение да при том во время того далнего разъезду младенцы без крещения болные без исповеди и святого причастия умирают <…>
почему мы все вышеимянованных деревень жители со общаго между собой согласия желаем вместо означенной обветшалой Георгиевской церкви построить вновь в то ж именование в деревне Усьянской деревянную церковь <…>
Февраля 13 дня 1773 году».
Сжато суть Доношения.
Бывшие монастырские крестьяне из деревень Спасского Усолья по нижнему течению Усолки, переселившись в 1763 г. на 200 верст южнее и вверх по Усолке, во «вновь поселившиеся деревни» – Устьянскую, Кохинскую, Далайскую, Курышинскую, жалуются на трудности в связи с поездками в церковь в д. Средней, прихожанами которой они по-прежнему оставались и вынуждены были на венчания, крестины и пр. ездить в д. Среднюю. Просят крестьяне церковную власть построить церковь в деревне Устьянской.
Вывод.
До 1773 года в Устьянске церкви не было!
Не было даже часовни (иначе в документе об этой часовне было бы непременно упомянуто, ибо это не пустяк).
И краденой иконы на бугорке тоже не было, к огорчению любителей исторической «развесистой клюквы».
Вся церковная утварь в т.ч. и образа были перемещены из д. Средней во вновь построенную церковь в деревне Устьянской на Каминском озере. И тот же священник переехал из д. Средней на новое место служения – в Устьянск.
Об этом свидетельствуют документы фонда Тобольского архива.
Хронология дальнейших событий кратко:
Ф.И-156 Оп.3 Д.62 лл.7-7об.
24 апреля 1773 г. Указ из Тобольской духовной консистории в Енисейское духовное правление о построении церкви в д. Устьянской.
Ф.И-156 Оп.3 Д.62 л.9
3 октября 1773 г. Рапорт Енисейского Спасского монастыря игумена Маркиана о заложении 22 сентября 1773 г. новой церкви в д. Устьянской.
Ф.И-156 Оп.3 Д.377 л.2
16 августа 1774 г. Доношение игумена Енисейского Спасского монастыря Маркиана в Тобольскую консисторию о готовности Георгиевской церкви в с. Устьянском к освящению.
Ф.И-156 Оп.3 Д.377 л.4
10 февраля 1775 г. Рапорт Енисейского Спасского монастыря игумена Маркиана об освящении 24 января 1775 г. Свято-Георгиевской церкви в с. Устьянском.
(Полный текст всех документов Ф.И-156 Оп.3 Д.62, в том числе и опись церковного имущества передаваемого из прежней церкви д.Средней во вновь построенную церковь в с. Устьянском в
Приложение 1)
Всё!
От закладки здания до освящения храма прошло менее полутора лет (3 октября 1773-24 января 1775)!
И с датой появления церкви в Устьянске вопрос также снят!
Продолжу цитировать архивные документы Тобольского архива со своими комментариями к ним.
Ф.И-156 Оп.3 Д.62 лл.4-4об.
Доношение жителей деревень Устьянской, Кохинской, Далайской и Курышской в Енисейское духовное правление о построении церкви в д. Устьянскую и переносе Георгиевского прихода из д. Средней в Устьянскую. 13 февраля 1773 г.
«В Енисейское духовное правление
Енисейского ведомства бывших Енисейского Спаского монастыря крестьян
деревни Усьянской
Аврама да Осипа Комаровых Игнатия и Василья Суровых Андрея да Михаила Чапогузовых
Авксентия и Василья Сысоевых Егора Батакова
деревни Кохинской
Савы да Космы Шумиловых Харитона и Афанасья Копотиловых Самойла и Андрея Заморозовых
Ивана Поскотянных
Далайской деревни
Афанасья и Алексея Стрелошных Киприана да Наума Лютых
Курышинской деревни
Корнила Космы да Василья Буяновых
и всех вышеписанных деревень обывателей
Доношение
Напред сего когда состояли мы вышеимянованныи в вотчине за Енисейским Спаским монастырем то и жительство имели в Спаском соловаренном заводе поблизости в приходе Середней деревни при церкви Георгиевской <…>
А в 763 году по отобрании от монастырей вотчин за неимением в предписанном заводе по хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов <…> переселились мы в показанные деревни ко хлебопашеству на преволном месте разстоянием от Георгиевской церкви в двести верст где и жительство со всеми
своими домашними имеем а в приходе и поныне имеемся у предписанного священника Касьянова которого за далним разстоянием а особливо в вешнее время за разлитием рек не имея поблизости другого приходу священника со всеми требами достаем тако ж и сами с домашними на исповедь
и к святому причастию переезжаем весма с великою нуждою и претерпеваем крайнее разорение да при том во время того далнего разъезду младенцы без крещения болные без исповеди и святого причастия умирают <…>
почему мы все вышеимянованных деревень жители со общаго между собой согласия желаем вместо означенной обветшалой Георгиевской церкви построить вновь в то ж именование в деревне Усьянской деревянную церковь <…>
Февраля 13 дня 1773 году».
Сжато суть Доношения.
Бывшие монастырские крестьяне из деревень Спасского Усолья по нижнему течению Усолки, переселившись в 1763 г. на 200 верст южнее и вверх по Усолке, во «вновь поселившиеся деревни» – Устьянскую, Кохинскую, Далайскую, Курышинскую, жалуются на трудности в связи с поездками в церковь в д. Средней, прихожанами которой они по-прежнему оставались и вынуждены были на венчания, крестины и пр. ездить в д. Среднюю. Просят крестьяне церковную власть построить церковь в деревне Устьянской.
Вывод.
До 1773 года в Устьянске церкви не было!
Не было даже часовни (иначе в документе об этой часовне было бы непременно упомянуто, ибо это не пустяк).
И краденой иконы на бугорке тоже не было, к огорчению любителей исторической «развесистой клюквы».
Вся церковная утварь в т.ч. и образа были перемещены из д. Средней во вновь построенную церковь в деревне Устьянской на Каминском озере. И тот же священник переехал из д. Средней на новое место служения – в Устьянск.
Об этом свидетельствуют документы фонда Тобольского архива.
Хронология дальнейших событий кратко:
Ф.И-156 Оп.3 Д.62 лл.7-7об.
24 апреля 1773 г. Указ из Тобольской духовной консистории в Енисейское духовное правление о построении церкви в д. Устьянской.
Ф.И-156 Оп.3 Д.62 л.9
3 октября 1773 г. Рапорт Енисейского Спасского монастыря игумена Маркиана о заложении 22 сентября 1773 г. новой церкви в д. Устьянской.
Ф.И-156 Оп.3 Д.377 л.2
16 августа 1774 г. Доношение игумена Енисейского Спасского монастыря Маркиана в Тобольскую консисторию о готовности Георгиевской церкви в с. Устьянском к освящению.
Ф.И-156 Оп.3 Д.377 л.4
10 февраля 1775 г. Рапорт Енисейского Спасского монастыря игумена Маркиана об освящении 24 января 1775 г. Свято-Георгиевской церкви в с. Устьянском.
(Полный текст всех документов Ф.И-156 Оп.3 Д.62, в том числе и опись церковного имущества передаваемого из прежней церкви д.Средней во вновь построенную церковь в с. Устьянском в
Приложение 1)
Всё!
От закладки здания до освящения храма прошло менее полутора лет (3 октября 1773-24 января 1775)!
И с датой появления церкви в Устьянске вопрос также снят!
24 января 1775 г.
освящена вновь построенная
Свято-Георгиевская церковь
в с. Устьянском
А теперь поинтересуемся, что на тему Устьянской церкви пишет неизвестный автор, текст которого выставлен на сайте Устьянской сельской администрации (орфография сохранена).
«В 1711 году [?] начали строительство в селе церкви.
Построена она была не сразу, а строительство велось с перерывами почти 50 лет [???]. Строило церковь все сельское общество.
С историей возникновение церкви связана интересная легенда.
В те времена, а это были времена эпохи Петра I, строительство церквей разрешалось в том случае, если имеется явления икона [???].
Но в Устьянское явленной иконы не оказалось, а следовательно, без нее и нельзя было приступить к строительству церкви. Нашлись, однако, из всего села пять мужиков, которые пошли на соляной завод, ныне Троицкий, где уже была построена церковь. Выдрали в церкви окно и унесли икону Георгия Победоносца. На обратном пути им пришлось идти лесами, а не по дорогам, и пока они дошли до села, то сильно по оборвались. И явленную икону они принесли в село Устьянское и положили на бугорок в том месте, где потом и была построена церковь».
Здесь всё! выдумка свободного незамутненного разума, ни на грамм не отягощённого знаниями!
Явленными называют иконы, которые были обретены чудесным образом. В всей Сибири их было считанные единицы. Церквей в России было десятки тысяч, где набраться столько явленных икон?
Ну, ладно, предположим невероятное, жителям предъявили требование добыть хотя бы список с явленной иконы (т.е. копию). Так таких икон было в каждой избе, зайди, попроси на благое дело и тебе дадут и благословят.
Но эти же попёрлись за двести верст! Ночью, как тати, взломали! церковь, украли икону!!!
А зачем пять человек пошли на дело? Одного бы хватило, шуму меньше. А, нет, правда, один бы не справился! Кому-то же надо было оглушить сторожа, и ещё один должен был отвлекать случайного запоздалого прохожего фразой «Вы не подскажите, как пройти в библиотеку?». Ещё двое наверно изображали дружинников. Кино!
В то время, как я уже выше писал, кража иконы было немыслимым святотатством. Да, бывали случаи, крали иконы на Руси, но ради наживы заурядные грабители. Выковыряв драгоценные камни, содрав с оклада позолоту, сбывали их в погоне за барышом. Но тут верующие, смиренные крестьяне решаются на чудовищное святотатство! Грабят одну церковь ради постройки другой! Чтобы, опоганенной нечестивыми воровскими руками, иконе молиться всем честным миром?
Да с подробностями какими! Ходили что-ли потом по Устьянску и бахвалились грабежом и воровской удалью своей?
А как вам эта умилительная подробность, как оборванные и грязные мужики принесли-таки в Устьянск вожделенную икону, ожидая вероятно достойной награды за «подвиг» – каждому по собольей шубе с царского плеча.
Что? и эти "героические" подробности из уст в уста передавали устьянцы, как послание будущим поколениям о славных бандитских делах своих пращуров?
В начальный период освоения Сибири для вновь построенных церквей иконы присылали из Москвы. Потом при монастырях имелись иконописные мастерские, было не мало и самородных умельцев, которые писали иконы, в народе их ещё называли богомазами. Во всех случаях икона подлежала освящению. Проблем на Руси с иконами не было. Никто не мог требовать у верующих для постройки церкви добывать иконы.
«Хоть лопните, хоть тресните, а добудьте, да не простую, а обязательно чудесную, явленную икону, тогда уж так и быть, мы разрешим вам строить церковь».
Но ведь же лютый бред! И ведь публикуют!!! И народ читает, принимая всё за откровение. Ужас, что в головах творится.
ГРОШ-ЦЕНА ОБЩЕСТВУ,
которое верит в басни, что якобы устьянские крестьяне ходили за двести верст ГРАБИТЬ ЦЕРКОВЬ!
ГРОШ-ЦЕНА ОБЩЕСТВУ,
которое не протестует против публикации подобных пасквилей на сайтах государственных учреждений, причем с согласия и одобрения местечковой власти!
«В 1711 году [?] начали строительство в селе церкви.
Построена она была не сразу, а строительство велось с перерывами почти 50 лет [???]. Строило церковь все сельское общество.
С историей возникновение церкви связана интересная легенда.
В те времена, а это были времена эпохи Петра I, строительство церквей разрешалось в том случае, если имеется явления икона [???].
Но в Устьянское явленной иконы не оказалось, а следовательно, без нее и нельзя было приступить к строительству церкви. Нашлись, однако, из всего села пять мужиков, которые пошли на соляной завод, ныне Троицкий, где уже была построена церковь. Выдрали в церкви окно и унесли икону Георгия Победоносца. На обратном пути им пришлось идти лесами, а не по дорогам, и пока они дошли до села, то сильно по оборвались. И явленную икону они принесли в село Устьянское и положили на бугорок в том месте, где потом и была построена церковь».
Здесь всё! выдумка свободного незамутненного разума, ни на грамм не отягощённого знаниями!
Явленными называют иконы, которые были обретены чудесным образом. В всей Сибири их было считанные единицы. Церквей в России было десятки тысяч, где набраться столько явленных икон?
Ну, ладно, предположим невероятное, жителям предъявили требование добыть хотя бы список с явленной иконы (т.е. копию). Так таких икон было в каждой избе, зайди, попроси на благое дело и тебе дадут и благословят.
Но эти же попёрлись за двести верст! Ночью, как тати, взломали! церковь, украли икону!!!
А зачем пять человек пошли на дело? Одного бы хватило, шуму меньше. А, нет, правда, один бы не справился! Кому-то же надо было оглушить сторожа, и ещё один должен был отвлекать случайного запоздалого прохожего фразой «Вы не подскажите, как пройти в библиотеку?». Ещё двое наверно изображали дружинников. Кино!
В то время, как я уже выше писал, кража иконы было немыслимым святотатством. Да, бывали случаи, крали иконы на Руси, но ради наживы заурядные грабители. Выковыряв драгоценные камни, содрав с оклада позолоту, сбывали их в погоне за барышом. Но тут верующие, смиренные крестьяне решаются на чудовищное святотатство! Грабят одну церковь ради постройки другой! Чтобы, опоганенной нечестивыми воровскими руками, иконе молиться всем честным миром?
Да с подробностями какими! Ходили что-ли потом по Устьянску и бахвалились грабежом и воровской удалью своей?
А как вам эта умилительная подробность, как оборванные и грязные мужики принесли-таки в Устьянск вожделенную икону, ожидая вероятно достойной награды за «подвиг» – каждому по собольей шубе с царского плеча.
Что? и эти "героические" подробности из уст в уста передавали устьянцы, как послание будущим поколениям о славных бандитских делах своих пращуров?
В начальный период освоения Сибири для вновь построенных церквей иконы присылали из Москвы. Потом при монастырях имелись иконописные мастерские, было не мало и самородных умельцев, которые писали иконы, в народе их ещё называли богомазами. Во всех случаях икона подлежала освящению. Проблем на Руси с иконами не было. Никто не мог требовать у верующих для постройки церкви добывать иконы.
«Хоть лопните, хоть тресните, а добудьте, да не простую, а обязательно чудесную, явленную икону, тогда уж так и быть, мы разрешим вам строить церковь».
Но ведь же лютый бред! И ведь публикуют!!! И народ читает, принимая всё за откровение. Ужас, что в головах творится.
ГРОШ-ЦЕНА ОБЩЕСТВУ,
которое верит в басни, что якобы устьянские крестьяне ходили за двести верст ГРАБИТЬ ЦЕРКОВЬ!
ГРОШ-ЦЕНА ОБЩЕСТВУ,
которое не протестует против публикации подобных пасквилей на сайтах государственных учреждений, причем с согласия и одобрения местечковой власти!
А теперь о некой загадке, связанной с Устьянской Свято-Георгиевской церковью.
Цветкова А.Т. Из истории абанских деревень. Газета «Красное Знамя» от 6 марта 1994 г.
«Старожилы Абана помнят большой церковный праздник,
посвящённый Святому Егорию (26 ноября по старому стилю) в Устьянске в 1917 году. Считается, что Устьянская церковь отмечала своё 300-летие (документально не подтверждено)».
Я не знаю первоисточника этих сведение и степень его достоверности (очевидно тоже из "бабушкиных рассказов"), но возникают закономерные вопросы:
– был ли праздник?
Да, в этом сомневаться не приходится, праздник был. Престольные праздники проводились ежегодно и во всех церквях. Праздники эти были многолюдными, народ съезжался со всех деревень прихода.
– не принял ли сторонний очевидец ежегодный престольный праздник за нечто грандиозное?
– действительно ли одновременно с престольным праздником отмечалось и 300-летие Устьянской церкви?
– не перепутал ли рассказчик-очевидец юбилейное число – не преувеличил ли его ради красного словца?
Как уже выше установлено документально, церковное здание в Устьянске было построено по указу Тобольского епископа Варлаама, причём в сжатые сроки в 1773-1774-х годах, а в начале 1775 года освящено.
Но к 1917 году этому событию не набиралось даже 150 лет.
Да, но и праздновать могли скорее не факт постройки деревянного здания (сруба) в Устьянске, а юбилей, как принято говорить в церковной среде, учреждения (установления) церкви, что, на мой взгляд, более логично.
Поскольку церковь в Устьянск была перенесена из деревни[14] Средней, значит и отсчёт возможно вёлся от учреждения церкви в Средней. И тогда возможная дата основания Свято-Георгиевской церкви отодвигается на ещё более ранний год. Церковь же в Средней была учреждена в 1690 году, а до того там была часовня. Но часовня не могла быть поставлена ранее 1648 года, когда земли по Усолке были отданы в вотчинное владение Енисейскому Спасскому монастырю. Но даже в этом случае 300 лет не набирается.
А если предположить, что и в Среднюю церковь была перенесена из другого места? Отлистаем календарь от 1917 года на 300 лет в прошлое и получим 1617-й. Ба! Так ведь и самого Енисейска ещё не было, и уж тем более Спасского монастыря (основан в 1642 году). Правда, на месте будущего Енисейска существовала пустынь монахов-подвижников, основанная иноком Тимофеем в 1592 году. А какой иконе молились пустынники, знает только Господь Бог.
Кстати, одна из башен Енисейского острога называлась Спасской потому, что на ней висел образ Спаса нерукотворного, а вскоре возле этой башни была построена и Спасская церковь. А другая башня Енисейского острога называлась Георгиевской, потому что на ней висела икона святого великомученика Георгия…
Но, похоже, я забрел в такие исторические дебри, из которых можно и вовек не выбраться. Да и всё равно доподлинно не известно, какого события круглую дату отмечали в Устьянске 26 ноября 1917 года.
Оставим-ка мы эту тайну будущим поколениям краеведов.
В Заключение этой главы.
Как бы там ни было, дата возведения церкви в Устьянске с документальной точностью установлена, и ни о каком 300-летнем «юбилее» в 1917 году речи быть не может!
И, наверное, я зря так глубоко копаю. На самом деле всё возможно, и так часто бывает, горазда проще, и легенда о трехсотлетии Устьянской церкви могла возникнуть следующем образом.
Читая многотомный труд Афанасьевой-Медведевой Г.В. Словарь говоров русских старожилов Байкальской Сибири. Иркутск, 2013, мне встретилась информация о престольных церковных праздниках.
Т.11, стр.53:
«ГОДОВЩИНА, -ы, ж. Народ. календ.
1. Престольный праздник (праздник в честь святого, с именем которого связана церковь)».
Слово «годовщина» с таким значением Галина Витальевна зафиксировала, опрашивая старожилов не только в Иркутской области и в Забайкалье, но и в регионах Красноярского края: «Богучанск., Енисейск., Канск., Кежемск., Мотыгинск., Тасеевск.».
Краеведы советского периода воспитанные на советских лозунгах («Да здравствует 50-я годовщина Великого Октября! Ура, товарищи!» и т.п.), не имея полной картины об эпохе и событиях освоения Енисейской земли, могли воспринять рассказ очевидца ежегодного храмового праздника, как событие грандиозного масштаба, а слово «годовщина» поняли в значении «юбилей, круглая дата».
Так и нынешние «изыскатели» не имея знаний, легко сочиняют, им же кажется, что так могло быть.
«Ну, ведь могло же так быть?!», - восклицают, вопрошая некоторые.
Могло быть, а могло не быть! Могло быть так, могло быть этак. Могло быть всяк! Или никак.
Занятие достойное для привокзальных гадалок известной национальности, но никак не для краеведов.
Цветкова А.Т. Из истории абанских деревень. Газета «Красное Знамя» от 6 марта 1994 г.
«Старожилы Абана помнят большой церковный праздник,
посвящённый Святому Егорию (26 ноября по старому стилю) в Устьянске в 1917 году. Считается, что Устьянская церковь отмечала своё 300-летие (документально не подтверждено)».
Я не знаю первоисточника этих сведение и степень его достоверности (очевидно тоже из "бабушкиных рассказов"), но возникают закономерные вопросы:
– был ли праздник?
Да, в этом сомневаться не приходится, праздник был. Престольные праздники проводились ежегодно и во всех церквях. Праздники эти были многолюдными, народ съезжался со всех деревень прихода.
– не принял ли сторонний очевидец ежегодный престольный праздник за нечто грандиозное?
– действительно ли одновременно с престольным праздником отмечалось и 300-летие Устьянской церкви?
– не перепутал ли рассказчик-очевидец юбилейное число – не преувеличил ли его ради красного словца?
Как уже выше установлено документально, церковное здание в Устьянске было построено по указу Тобольского епископа Варлаама, причём в сжатые сроки в 1773-1774-х годах, а в начале 1775 года освящено.
Но к 1917 году этому событию не набиралось даже 150 лет.
Да, но и праздновать могли скорее не факт постройки деревянного здания (сруба) в Устьянске, а юбилей, как принято говорить в церковной среде, учреждения (установления) церкви, что, на мой взгляд, более логично.
Поскольку церковь в Устьянск была перенесена из деревни[14] Средней, значит и отсчёт возможно вёлся от учреждения церкви в Средней. И тогда возможная дата основания Свято-Георгиевской церкви отодвигается на ещё более ранний год. Церковь же в Средней была учреждена в 1690 году, а до того там была часовня. Но часовня не могла быть поставлена ранее 1648 года, когда земли по Усолке были отданы в вотчинное владение Енисейскому Спасскому монастырю. Но даже в этом случае 300 лет не набирается.
А если предположить, что и в Среднюю церковь была перенесена из другого места? Отлистаем календарь от 1917 года на 300 лет в прошлое и получим 1617-й. Ба! Так ведь и самого Енисейска ещё не было, и уж тем более Спасского монастыря (основан в 1642 году). Правда, на месте будущего Енисейска существовала пустынь монахов-подвижников, основанная иноком Тимофеем в 1592 году. А какой иконе молились пустынники, знает только Господь Бог.
Кстати, одна из башен Енисейского острога называлась Спасской потому, что на ней висел образ Спаса нерукотворного, а вскоре возле этой башни была построена и Спасская церковь. А другая башня Енисейского острога называлась Георгиевской, потому что на ней висела икона святого великомученика Георгия…
Но, похоже, я забрел в такие исторические дебри, из которых можно и вовек не выбраться. Да и всё равно доподлинно не известно, какого события круглую дату отмечали в Устьянске 26 ноября 1917 года.
Оставим-ка мы эту тайну будущим поколениям краеведов.
В Заключение этой главы.
Как бы там ни было, дата возведения церкви в Устьянске с документальной точностью установлена, и ни о каком 300-летнем «юбилее» в 1917 году речи быть не может!
И, наверное, я зря так глубоко копаю. На самом деле всё возможно, и так часто бывает, горазда проще, и легенда о трехсотлетии Устьянской церкви могла возникнуть следующем образом.
Читая многотомный труд Афанасьевой-Медведевой Г.В. Словарь говоров русских старожилов Байкальской Сибири. Иркутск, 2013, мне встретилась информация о престольных церковных праздниках.
Т.11, стр.53:
«ГОДОВЩИНА, -ы, ж. Народ. календ.
1. Престольный праздник (праздник в честь святого, с именем которого связана церковь)».
Слово «годовщина» с таким значением Галина Витальевна зафиксировала, опрашивая старожилов не только в Иркутской области и в Забайкалье, но и в регионах Красноярского края: «Богучанск., Енисейск., Канск., Кежемск., Мотыгинск., Тасеевск.».
Краеведы советского периода воспитанные на советских лозунгах («Да здравствует 50-я годовщина Великого Октября! Ура, товарищи!» и т.п.), не имея полной картины об эпохе и событиях освоения Енисейской земли, могли воспринять рассказ очевидца ежегодного храмового праздника, как событие грандиозного масштаба, а слово «годовщина» поняли в значении «юбилей, круглая дата».
Так и нынешние «изыскатели» не имея знаний, легко сочиняют, им же кажется, что так могло быть.
«Ну, ведь могло же так быть?!», - восклицают, вопрошая некоторые.
Могло быть, а могло не быть! Могло быть так, могло быть этак. Могло быть всяк! Или никак.
Занятие достойное для привокзальных гадалок известной национальности, но никак не для краеведов.
Топоним «УСТЬЯНСК»
Выше мы выяснили, что основателями Устьянска были крестьяне из бывших монастырских деревень Спасской Усольской вотчины, среди которых – Средняя, Нижняя, Подкаменная, Ваховка, Бобровка и… деревня Устьянская!
Да! Я не оговорился! Я сознательно в предыдущих главах её ни разу не упомянул, оставил, образно говоря, на десерт. Такая деревня довольно длительное время (не менее 350 лет!) существовала. Располагалась она у места впадения Усолки в Тасееву, то есть в устье Усолки. Название у неё в разное время было различное. Усть-Усольская в документах 1679 года, Монастырская заимка у Миллера Г.Ф. в 1735 году, Устьянская деревня – в 4-й Ревизии, и в XIX веке в Тасеевской волости, а в XX веке – деревня Устье сначала в Тасеевском районе, потом поселок Устье отошёл к Мотыгинскому району, в 2010 году числилось в ней 16 человек.
Ещё в 1648 г. игумен Енисейского Спасского монастыря Варлаам добился отвода угодий по долинам рек Рыбная, Тасеева, Усолка. К этому периоду и надо относить появление первых монастырских деревень (заимок) на Усолке. А первой, по логике движения первопроходцев снизу-вверх (относительно течения Тасеевы и Усолки) можно предположить, и была эта самая Устьянская деревня в устье Усолки. И название естественное и легко объяснимое! Располагалась же у устья реки Усолки.
А попробуйте мне объяснить происхождение названия Устьянска, основанного вблизи озера Каминского? Где здесь устье, чьё устье? Ни у кого никогда не возникал этот вполне закономерный вопрос?
Устьянск есть, а устья нет!
(Тем более, что горе-краеведы утверждают, что Устьянск "пошёл" от грабленой иконы, с бугра.)
Посмотрим теперь, кто же в ней, в этой деревне Устьянской в устье Усолки жил по Переписи 1782 года.
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 Л.359
Аврам Осипов сын СУРОВ [36 лет в 1763 году].
А кто в этой же Переписи записан первым по списку в селе Устьянском?
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 Л.362
Осип Никитин сын СУРОВ [67 лет в 1763 году, он же и в Переписи 1719 года значится по Спасскому Усолью].
Сын и отец! Вот же, Осип Никитин Суров и привез с собой новое название для деревни на Каминском озере, название той деревни, в которой ранее жил с сыном - Устьянской!
И Кузнецовы по 4-й Ревизии значатся и д. Устьянской и в с. Устьянском. Название это первое время существовало, вероятно, только в устной речи, а потом закрепилось официально за селом Устьянским.
А теперь небольшое отступление.
А если предание о древности Устьянска на Каминском озере, это не что иное, как смутные отголоски памяти об основании деревни Устьянской в устье Усолки где-то около 1648 года? Тогда можно понять, откуда у легенды о древнем происхождении Устьянска – корни и фамилии его основателей – Суровых и Кузнецовых (Туровых же в эту легенду вставили, очевидно, много позже и совершенно, как выяснилось, зря).
А… добавлю ещё интриги! Может быть, и название деревни в устье Усолки, также было принесено… выходцами с Русского Севера, а конкретно жителями Устьянских волостей[15]?
Волости эти располагались по обоим берегам реки Устья (совр. Архангельская область). Название реки в документах встречается и как Устье, и как Устья. Принципиального значения это не имеет, но второй вариант объясняет, откуда в слове «УстьЯ-нск» могла появится буква «я».
Но не буду углубляться сейчас в тему. Версия эта, отсылающая нас на Русь, требуют дополнительного изучения. Для того чтобы эта версия зазвучала в полный голос, необходимо доподлинно установить прежнее местожительства первых жителей Устьянской деревни, что стояла в устье Усолки. Исследование на эту тему буду продолжать, но уже сейчас можно привести две любопытные выдержки из документов:
РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.942
Книга монастырских, служилых, крестьянских и посадских дворов Енисейского уезда, 7195 (1687) г.
Спасского монастыря деревня Бобровка на Усолке.
(Бобровка располагалась ниже Спасского Усолья в 4 верстах).
л.53об.
«во дворе крестьянин Стенка Олферьев сын Копотило
у него сын Спирка пяти лет сын Федка дву лет
сказался родом устьянец Шангалской волости …»
и
л.54об.
«во дворе крестьянин Терешка Матвеев сын Макаров
сказался родом устьянец Пежемской волости …».
Упомянутые в документах Шангальская и Пежемская волости и есть две из девяти Устьянских волостей, располагавшихся по берегам реки Устья, притоке реки Вага (совр. Архангельская обл.).
Выше мы выяснили, что основателями Устьянска были крестьяне из бывших монастырских деревень Спасской Усольской вотчины, среди которых – Средняя, Нижняя, Подкаменная, Ваховка, Бобровка и… деревня Устьянская!
Да! Я не оговорился! Я сознательно в предыдущих главах её ни разу не упомянул, оставил, образно говоря, на десерт. Такая деревня довольно длительное время (не менее 350 лет!) существовала. Располагалась она у места впадения Усолки в Тасееву, то есть в устье Усолки. Название у неё в разное время было различное. Усть-Усольская в документах 1679 года, Монастырская заимка у Миллера Г.Ф. в 1735 году, Устьянская деревня – в 4-й Ревизии, и в XIX веке в Тасеевской волости, а в XX веке – деревня Устье сначала в Тасеевском районе, потом поселок Устье отошёл к Мотыгинскому району, в 2010 году числилось в ней 16 человек.
Ещё в 1648 г. игумен Енисейского Спасского монастыря Варлаам добился отвода угодий по долинам рек Рыбная, Тасеева, Усолка. К этому периоду и надо относить появление первых монастырских деревень (заимок) на Усолке. А первой, по логике движения первопроходцев снизу-вверх (относительно течения Тасеевы и Усолки) можно предположить, и была эта самая Устьянская деревня в устье Усолки. И название естественное и легко объяснимое! Располагалась же у устья реки Усолки.
А попробуйте мне объяснить происхождение названия Устьянска, основанного вблизи озера Каминского? Где здесь устье, чьё устье? Ни у кого никогда не возникал этот вполне закономерный вопрос?
Устьянск есть, а устья нет!
(Тем более, что горе-краеведы утверждают, что Устьянск "пошёл" от грабленой иконы, с бугра.)
Посмотрим теперь, кто же в ней, в этой деревне Устьянской в устье Усолки жил по Переписи 1782 года.
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 Л.359
Аврам Осипов сын СУРОВ [36 лет в 1763 году].
А кто в этой же Переписи записан первым по списку в селе Устьянском?
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 Л.362
Осип Никитин сын СУРОВ [67 лет в 1763 году, он же и в Переписи 1719 года значится по Спасскому Усолью].
Сын и отец! Вот же, Осип Никитин Суров и привез с собой новое название для деревни на Каминском озере, название той деревни, в которой ранее жил с сыном - Устьянской!
И Кузнецовы по 4-й Ревизии значатся и д. Устьянской и в с. Устьянском. Название это первое время существовало, вероятно, только в устной речи, а потом закрепилось официально за селом Устьянским.
А теперь небольшое отступление.
А если предание о древности Устьянска на Каминском озере, это не что иное, как смутные отголоски памяти об основании деревни Устьянской в устье Усолки где-то около 1648 года? Тогда можно понять, откуда у легенды о древнем происхождении Устьянска – корни и фамилии его основателей – Суровых и Кузнецовых (Туровых же в эту легенду вставили, очевидно, много позже и совершенно, как выяснилось, зря).
А… добавлю ещё интриги! Может быть, и название деревни в устье Усолки, также было принесено… выходцами с Русского Севера, а конкретно жителями Устьянских волостей[15]?
Волости эти располагались по обоим берегам реки Устья (совр. Архангельская область). Название реки в документах встречается и как Устье, и как Устья. Принципиального значения это не имеет, но второй вариант объясняет, откуда в слове «УстьЯ-нск» могла появится буква «я».
Но не буду углубляться сейчас в тему. Версия эта, отсылающая нас на Русь, требуют дополнительного изучения. Для того чтобы эта версия зазвучала в полный голос, необходимо доподлинно установить прежнее местожительства первых жителей Устьянской деревни, что стояла в устье Усолки. Исследование на эту тему буду продолжать, но уже сейчас можно привести две любопытные выдержки из документов:
РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.942
Книга монастырских, служилых, крестьянских и посадских дворов Енисейского уезда, 7195 (1687) г.
Спасского монастыря деревня Бобровка на Усолке.
(Бобровка располагалась ниже Спасского Усолья в 4 верстах).
л.53об.
«во дворе крестьянин Стенка Олферьев сын Копотило
у него сын Спирка пяти лет сын Федка дву лет
сказался родом устьянец Шангалской волости …»
и
л.54об.
«во дворе крестьянин Терешка Матвеев сын Макаров
сказался родом устьянец Пежемской волости …».
Упомянутые в документах Шангальская и Пежемская волости и есть две из девяти Устьянских волостей, располагавшихся по берегам реки Устья, притоке реки Вага (совр. Архангельская обл.).
Продолжу об селе Устьянске на Каминском озере.
До массового переселения бывших монастырских крестьян из Низовских Усольских деревень поближе к Московско-Сибирскому тракту, как я предполагаю, на озере Каминском всё же могла существовать Монастырская Озёрная заимка. После прибытия переселенцев на озеро Каминское, заимка эта стала деревней Озёрной, потом она писалась двойным названием – Озёрная-Устьянская деревня, потом уже с переносом церкви из деревни Средней – Озёрное-Устьянское село, и ещё позже просто Устьянское село.
– Какие ваши доказательства? – зададут мне читатели вполне уместный и ожидаемый вопрос.
А они у меня есть!
В 4-й Переписи 1782 года, Устьянск записан, как село Устьянское, но в той же переписи есть упоминание некой Озёрной деревне.
– Да, мало ли было Озёрных деревень? Название не такое уж редкое.
Хорошо, тогда дадим слово документам для ясности.
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 Соколовой деревни крестьяне <…>
лл.542-542об.
«Антипа Степанов Смолин <…>
[его] дочь Фекла выдана взамужество в Тасеевский острог в Озерную деревню [в] 1780 году за крестьянина».
Что же это за Озёрная деревня, и кто такой крестьянин, за которого вышла замуж Фёкла Антиповна Смолина?
Ответ находится легко, когда знаешь где искать, и что искать!
Открываем 4-ю Перепись по селу Устьянскому и читаем:
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 л.365об.
«Арефий Антонов сын Кузнецов<…>
у Арефия дети в последнюю перепись написанныя
Семен
у Семена жена Фекла Антипова дочь
взята Чунского присуду у крестьянина Антипы Смолина».
Крестьянин из Соколовой деревни (речь здесь идет о деревне на берегу реки Она (Бирюса)) Антипа Смолин, отдавший свою дочь Фёклу замуж в далёкую деревню, вероятно не знал, что деревня эта уже село и имеет второе название, вот и сообщил переписчику старое название – Озёрная деревня.
Но не ограничусь только этим доказательством.
Обратимся к картографическому материалу.
Откроем карту Енисейского уезда 1784 года. На том месте, где должно быть село Устьянское, стоит село Озёрное.
И на карте Тобольского наместничества из «Российского атласа» 1792 года также – с. Озёрное, причем на карте наличествует и д. Устьянская в устье Усолки.
На карте Енисейского уезда 1798 года село уже с двойным названием Озёрное-Устьянское.
Даже на карте 1825 года уже вновь образованной Енисейской губернии всё то же двойное название – Озёрно-Устьянское.
До массового переселения бывших монастырских крестьян из Низовских Усольских деревень поближе к Московско-Сибирскому тракту, как я предполагаю, на озере Каминском всё же могла существовать Монастырская Озёрная заимка. После прибытия переселенцев на озеро Каминское, заимка эта стала деревней Озёрной, потом она писалась двойным названием – Озёрная-Устьянская деревня, потом уже с переносом церкви из деревни Средней – Озёрное-Устьянское село, и ещё позже просто Устьянское село.
– Какие ваши доказательства? – зададут мне читатели вполне уместный и ожидаемый вопрос.
А они у меня есть!
В 4-й Переписи 1782 года, Устьянск записан, как село Устьянское, но в той же переписи есть упоминание некой Озёрной деревне.
– Да, мало ли было Озёрных деревень? Название не такое уж редкое.
Хорошо, тогда дадим слово документам для ясности.
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 Соколовой деревни крестьяне <…>
лл.542-542об.
«Антипа Степанов Смолин <…>
[его] дочь Фекла выдана взамужество в Тасеевский острог в Озерную деревню [в] 1780 году за крестьянина».
Что же это за Озёрная деревня, и кто такой крестьянин, за которого вышла замуж Фёкла Антиповна Смолина?
Ответ находится легко, когда знаешь где искать, и что искать!
Открываем 4-ю Перепись по селу Устьянскому и читаем:
ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 л.365об.
«Арефий Антонов сын Кузнецов<…>
у Арефия дети в последнюю перепись написанныя
Семен
у Семена жена Фекла Антипова дочь
взята Чунского присуду у крестьянина Антипы Смолина».
Крестьянин из Соколовой деревни (речь здесь идет о деревне на берегу реки Она (Бирюса)) Антипа Смолин, отдавший свою дочь Фёклу замуж в далёкую деревню, вероятно не знал, что деревня эта уже село и имеет второе название, вот и сообщил переписчику старое название – Озёрная деревня.
Но не ограничусь только этим доказательством.
Обратимся к картографическому материалу.
Откроем карту Енисейского уезда 1784 года. На том месте, где должно быть село Устьянское, стоит село Озёрное.
И на карте Тобольского наместничества из «Российского атласа» 1792 года также – с. Озёрное, причем на карте наличествует и д. Устьянская в устье Усолки.
На карте Енисейского уезда 1798 года село уже с двойным названием Озёрное-Устьянское.
Даже на карте 1825 года уже вновь образованной Енисейской губернии всё то же двойное название – Озёрно-Устьянское.
Фрагмент карты
Тобольского наместничества
1792 года
Картография было и есть довольно консервативное и медлительное производство, и всегда запаздывало за переименованиями. Таких примеров, как я привёл с Устьянском, хоть отбавляй, как в прошлом, так и в современности.
Для наглядности – Ношинская деревня после переименования, в МК Христорождественской церкви конца 18 века довольно долго именовалась по-старому – Алацкой деревней.
И уже из 20 века пример. В МК Апанской Свято-Никольской церкви также довольно долго писали «деревня Хандальская» (сокращённое от первоначального названия – Хандальский волок), хотя официально деревня уже называлась Ермаковка.
Нет никаких сомнений, что первоначальное название Устьянска – Озёрная деревня!
И таким образом все мифы о древнем происхождении Устьянска, теряют под собой и без того зыбкую почву.
Будь то правдой, устьянцы, испокон веков из уст в уста (по «испорченному телефону») должны были передавать не только «иероглиф» «#ЗРИI» [7118/1610], (да хотя бы и «#ЗРМѲ» [7149/1641]), но и первое название своей деревни – Озёрная. Но все «древние легенды» почему-то об этом скромно помалкивают, и повествуют только об Устьянском селе, да трубят о грабеже Троицкой церкви.
А всё потому, что их слагатели и сказители не подозревали об изначальном названии деревни на Каминском озере.
Следовательно, не такие уж эти "легенды" древние, и достоверностью не обладают.
Ясно и другое. Слагатели и сказители этих сомнительных мифов не имели представления об истории заселения берегов Енисея, Ангары и Усолки в XVII - XVIII веках.
И Чупров Александр Степанович, в своей книге «Самойлова заимка», увязывавший с Устьянском маршрут путешествия Гмелина И.Г. не знал, что Устьянск первоначально был вовсе не Устьянском, иначе упоминал бы Озёрную деревню, а не Устьянское село.
А если уж искать истоки Устьянска, то надо искать время, хотя бы приблизительное, основания Спасским монастырем своей возможной Озёрной заимки на Каминском озере. А произойти это могло не ранее, чем монастырь получил в свою вотчину земли по Усолке.
Но это будет уже другая история, совсем непохожая на «мифы и сказания» сочинённые на завалинке!
Если у читателей возникнут вопросы и сомнения, возражения и опровержения по изложенному материалу, фактам и доводам - прошу писать на эл.адрес troshchenko2009@yandex.ru
С готовностью отвечу!
Для наглядности – Ношинская деревня после переименования, в МК Христорождественской церкви конца 18 века довольно долго именовалась по-старому – Алацкой деревней.
И уже из 20 века пример. В МК Апанской Свято-Никольской церкви также довольно долго писали «деревня Хандальская» (сокращённое от первоначального названия – Хандальский волок), хотя официально деревня уже называлась Ермаковка.
Нет никаких сомнений, что первоначальное название Устьянска – Озёрная деревня!
И таким образом все мифы о древнем происхождении Устьянска, теряют под собой и без того зыбкую почву.
Будь то правдой, устьянцы, испокон веков из уст в уста (по «испорченному телефону») должны были передавать не только «иероглиф» «#ЗРИI» [7118/1610], (да хотя бы и «#ЗРМѲ» [7149/1641]), но и первое название своей деревни – Озёрная. Но все «древние легенды» почему-то об этом скромно помалкивают, и повествуют только об Устьянском селе, да трубят о грабеже Троицкой церкви.
А всё потому, что их слагатели и сказители не подозревали об изначальном названии деревни на Каминском озере.
Следовательно, не такие уж эти "легенды" древние, и достоверностью не обладают.
Ясно и другое. Слагатели и сказители этих сомнительных мифов не имели представления об истории заселения берегов Енисея, Ангары и Усолки в XVII - XVIII веках.
И Чупров Александр Степанович, в своей книге «Самойлова заимка», увязывавший с Устьянском маршрут путешествия Гмелина И.Г. не знал, что Устьянск первоначально был вовсе не Устьянском, иначе упоминал бы Озёрную деревню, а не Устьянское село.
А если уж искать истоки Устьянска, то надо искать время, хотя бы приблизительное, основания Спасским монастырем своей возможной Озёрной заимки на Каминском озере. А произойти это могло не ранее, чем монастырь получил в свою вотчину земли по Усолке.
Но это будет уже другая история, совсем непохожая на «мифы и сказания» сочинённые на завалинке!
Если у читателей возникнут вопросы и сомнения, возражения и опровержения по изложенному материалу, фактам и доводам - прошу писать на эл.адрес troshchenko2009@yandex.ru
С готовностью отвечу!
Часть 2.
По страницам Ревизских сказок[16]
В тексте упоминаются фамилии в рамках исторического периода 1679-1782 гг.
Устьянск:
Суров, Комаров, Чепогузов, Сысоев, Кузнецов, Андреев, Лютых, Ветренных (Ветров), Осетров, Овсянников, Мышкин, Батаков, Козминых, Малетин, Гаврилов, Мезенин, Кокшаров (Кошкаров).
Коха:
Заморозов, Байкалов, Куклин, Берсенев, Копотилов, Архипов, Белоусов, Удачин, Поскотин, Овсянников, Батаков, Шумилов.
Далай:
Удачин, Матюшин, Гаврилов, Трофимов, Стрелошных (Стрелочных), Безпалов, Лютых, Лобанов, Мезенин, Мышкин Н.И., Тарских, Назимов, Мышкин М.Ф.
Курышинская (Курыш-Поповичи):
Буянов, Кремлев, Осетров, Тарских, Стрелошных.
По страницам Ревизских сказок[16]
В тексте упоминаются фамилии в рамках исторического периода 1679-1782 гг.
Устьянск:
Суров, Комаров, Чепогузов, Сысоев, Кузнецов, Андреев, Лютых, Ветренных (Ветров), Осетров, Овсянников, Мышкин, Батаков, Козминых, Малетин, Гаврилов, Мезенин, Кокшаров (Кошкаров).
Коха:
Заморозов, Байкалов, Куклин, Берсенев, Копотилов, Архипов, Белоусов, Удачин, Поскотин, Овсянников, Батаков, Шумилов.
Далай:
Удачин, Матюшин, Гаврилов, Трофимов, Стрелошных (Стрелочных), Безпалов, Лютых, Лобанов, Мезенин, Мышкин Н.И., Тарских, Назимов, Мышкин М.Ф.
Курышинская (Курыш-Поповичи):
Буянов, Кремлев, Осетров, Тарских, Стрелошных.
Образование и заселение указанных деревень происходило в период 1763-1773 годов.
Об этом неопровержимо свидетельствуют документ Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области (ГАТО ТФ Ф.И-156 Оп.3 Д.62 л.1а), приведённый мной в 1-й Части настоящего исследования.
Приведу кратко цитату:
«... вновь поселившихся деревень
Ус[т]ьянской, Кохинской, Далайской, Курышской <...> переселились оне крестьяне в показанные деревни <…>
в 763 году...».
Далее в подтверждение этого факта приведу документальные свидетельства того, что практически ВСЕ! жители[17] этих четырех деревень на время проведения 4-й Ревизии (Переписи) 1782 года были бывшими монастырскими крестьянами ведомства Спасского Усолья.
Нет ни единого! свидетельства о существовании этих деревень и их неких «древних» жителей до 1763 года, кроме тех, кто вновь поселился в 1763 году.
Обзор семей Устьяского села, Кохинской, Далайской, Курышинской деревень проведу в том порядке, в котором они записаны в 4-й Ревизии 1782 года.
Желающие могут проследить за этой последовательностью по адаптированному тексту 4-й Ревизии по ведомству Спасского Усолья в моём авторстве.
А особо недоверчивые могут удостовериться по самому архивному делу ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 ЛЛ.362-388, которое находится в открытом доступе на сайте ГАКК.
Генеалогия части этих семей прослеживается по имеющимся у меня архивным документам с 1679 года, а для некоторых есть даже указание места их выхода в Сибирь из уездов Северной Руси.
Об этом неопровержимо свидетельствуют документ Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области (ГАТО ТФ Ф.И-156 Оп.3 Д.62 л.1а), приведённый мной в 1-й Части настоящего исследования.
Приведу кратко цитату:
«... вновь поселившихся деревень
Ус[т]ьянской, Кохинской, Далайской, Курышской <...> переселились оне крестьяне в показанные деревни <…>
в 763 году...».
Далее в подтверждение этого факта приведу документальные свидетельства того, что практически ВСЕ! жители[17] этих четырех деревень на время проведения 4-й Ревизии (Переписи) 1782 года были бывшими монастырскими крестьянами ведомства Спасского Усолья.
Нет ни единого! свидетельства о существовании этих деревень и их неких «древних» жителей до 1763 года, кроме тех, кто вновь поселился в 1763 году.
Обзор семей Устьяского села, Кохинской, Далайской, Курышинской деревень проведу в том порядке, в котором они записаны в 4-й Ревизии 1782 года.
Желающие могут проследить за этой последовательностью по адаптированному тексту 4-й Ревизии по ведомству Спасского Усолья в моём авторстве.
А особо недоверчивые могут удостовериться по самому архивному делу ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 ЛЛ.362-388, которое находится в открытом доступе на сайте ГАКК.
Генеалогия части этих семей прослеживается по имеющимся у меня архивным документам с 1679 года, а для некоторых есть даже указание места их выхода в Сибирь из уездов Северной Руси.
Далее в тексте Информация обозначенная годом взята из:
- 1679-й - РГАДА Ф.214 Oп.1 Кн.403. Переписная книга Спасского и Троицкого монастырей крестьян и бобылей и всяких монастырских людей 1679 года.
- 1687-й - РГАДА Ф. 214 Оп.1 Д.942. Опись Енисейского Спасского монастыря крестьян, бобылей и монастырских людей, сенных покосов, угодьев и мельниц.
- 1719-й - РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614. Книга, заключающая в себе ревизские сказки о крестьянах мужского пола города Енисейска и его уезда и деревень.
- 1763-й - РГАДА Ф.280 Оп.4 Д.2659. 3-я Ревизия монастырских крестьян Енисейского Спасского монастыря.
- 1782-й - ГАКК Ф.909. Оп.1 Д.7. 4-я Ревизия податного населения Енисейского уезда.
УСТЬЯНСКОЕ село
СУРОВЫ
1679 год.
«Дрвня Спасково мнстря на Усть Усолке речке а в ней пашенные крестьяне <…>
[л.127об.] «Во дворе крестьянин Стенка Елфимов, женат на дочери служивого члвка Стефана Васильева, на вдове, а преж того[она]была замужем за монастырским же крестьянином за Савкою Павловым;
у него[у Стенки Елфимова] детей: сын Власко дву лет, у него ж [у Стенки же Елфимова] пасынки: Ивашко десяти лет, Микитка шти лет;
родом он Стенка сказался з Двины, а отец де ево и он были на Руси великого гсдря в крестьянском тягле, а как с Руси сошел [л.128] тому десять лет,
а за Спасской монастырь пришел своею волею во РКсиИ м году [в 168-м году, т.е. в 1660-м году от Рождества Христова];
на монастырь он пашет по десятине на год ржи, а на себя у него посеяно к нынешнему ко РПЗму году [187-му/1679-му] две десятины с полудесятиною ржи».
1687 год.
«Вверх по Тасееве реке деревня Спасского монастыря на Усть Усолке речке, а в ней живут своими дворами монастырские пашенные крестьяне <…>
[л.41об.] <…>
Во дворе крестьянин Стенка Елфимов сын Сур у него сын Васка четырех лет, пасынок Микитка [л.42] Ермолин тринатцати лет;
родом он Важевского уезду з Двины з Борку отец де ево и он Стенка на Двине жили великих государей в пашенных крестьянех,
а в Енисейск он пришел при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве и жил в гулящих,
и при стольнике и воеводе Михайле Приклонском он Стенка задался за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…»
Извлекаем нужную информацию из архивных документов.
Речь в них идёт об одной семье – Стеньки Елфимова (Степана Ефимовича). Во втором документе он уже с фамильным прозванием – Сур, и указано конкретное место прежнего жительства Важский уезд, деревня Борок, что на реке Двине, где он с отцом пахал землю великого государя, то есть были пашенными (государственными) крестьянами.
С Руси в Енисейск Стенька пришел в 1660 году. Был поначалу в гулящих людях, т.е. говоря по-современному без определённого места жительства и занятия. В Енисейский Спасский монастырь пришёл по доброй воле к началу 70-х годов XVII века и дал на себя «жилую запись»[18] – нанялся на работу в пашню.
У Степана Ефимовича в 1679 году был уже родной сын Влас двух лет от роду и пасынки, дети жены его от первого брака: Иван да Никита (Микитка) по отчеству Ермолины.
В 1687 году уже ни Влас, ни Иван не упоминаются. Тут не сложно догадаться, что они умерли, детская смертность в те, стародавние времена, была чрезвычайно высока.
Семья живёт в деревне расположенной в устье Усолки, которая позже будет именоваться - Устьянская деревня.
Переносимся в 1719 год и посмотрим, что записано в Переписи монастырских крестьян Спасского Усолья.
[л.502]
«Никита Ермолаев сын Суров пятидесят шти, у него брат родной Федор Степанов тритцати, увечен хром;
у Никиты детей: Тимофей дватцати пяти, Осип дватцати четырех, Нестор четырнатцати, Иван восьми лет»
Мы видим здесь Фёдора, увечного сына Степана Ефимовича Сура, родившегося уже после переписи 1687 года и очевидно бездетного, и пасынка Степана Ефимовича – Никиту Ермолаевича (Микитка Ермолин), единоутробного брата Фёдора, с фамилией приёмного отца, которая уже приобрела законченную форму – Суров.
Делаем ещё один прыжок во времени, в 1763 год. Посмотрим 3-ю Ревизию монастырских крестьян опять же Спасского Усолья.
[лл.733об.-734об.]
Здесь мы находим одну большую семью Суровых, главой которой является вдова, умершего в 1755 году Тимофея Никитовича Сурова – Ефимия Гаврилова. В семье из трёх поколений насчитывается 29 человек, в этом же числе и семья Осипа Никитовича. Нет только в переписи сведений о младших братьях Тимофея и Осипа – Иване и Несторе.
Не буду приводить весь состав большой семьи. Отмечу только сына Тимофея – Гавриила, и сын Осипа – Авраама.
Далее переходим в другой архив – Государственный архив Красноярского края (ГАКК), где находим 4-ю Ревизию 1782 года по селу Устьянскому [лл.362-362об.].
Обнаруживаем в Устьянске уже три семьи Суровых.
Первой по списку в селе Устьянск записана семья Осипа Никитовича Сурова, далее следуют семьи Гавриила Тимофеевича Сурова и, его отделившегося сына Степана.
А вот семью Авраама Осиповича, отмеченного мной специально в предыдущем абзаце находим в 1782 году в деревне Устьянской, той самой, что в устье Усолки – родной деревне Суровых по крайней мере с 1679 года.
В следствие Секуляризационной реформы из деревень Спасского Усолья при переселении в новые деревни – Устьянскую (на Каминском озере), Кохинскую, Далайскую, Курышинскую, почти все семьи раздробились, оставляя кого-то из семьи в прежних родных деревнях. Подобная тенденция переселения не всей семьи, а только части её четко прослеживается по анализу 3-й и 4-й Ревизий.
Кстати потомки Авраама Осиповича Сурова до сих пор живут в Тасеевском районе, впрочем, как и Кузнецовы, ныне уже далёкие родственники современным Суровым и Кузнецовым из Устьянска. Встречаются в деревнях Тасеевского района и другие фамилии, упомянутые мной в настоящем исследовании.
Вывод.
1. Родословная Суровых четко прослеживается с 1679 года вплоть до XX века.
2. Весь период 1679-1919 годов Суровы неизменно крестьяне, сначала монастырские, а после 1763 года именовались экономическими (практически то же самое, что и государственные).
Отчим Никиты Ермолаевича Сурова – Степан Ефимов (Стенька Елфимов) до прихода на Енисей проживал в Важском узде (совр. Архангельская область).
3. «Легенда» о том, что якобы «казаки Суровы» (вместе с «казаками» Кузнецовыми и «казаками» Туровыми») основали Устьянск ещё во времена приснопамятного царя Гороха I, полностью опровергается приведенными архивными документами.
1679 год.
«Дрвня Спасково мнстря на Усть Усолке речке а в ней пашенные крестьяне <…>
[л.127об.] «Во дворе крестьянин Стенка Елфимов, женат на дочери служивого члвка Стефана Васильева, на вдове, а преж того[она]была замужем за монастырским же крестьянином за Савкою Павловым;
у него[у Стенки Елфимова] детей: сын Власко дву лет, у него ж [у Стенки же Елфимова] пасынки: Ивашко десяти лет, Микитка шти лет;
родом он Стенка сказался з Двины, а отец де ево и он были на Руси великого гсдря в крестьянском тягле, а как с Руси сошел [л.128] тому десять лет,
а за Спасской монастырь пришел своею волею во РКсиИ м году [в 168-м году, т.е. в 1660-м году от Рождества Христова];
на монастырь он пашет по десятине на год ржи, а на себя у него посеяно к нынешнему ко РПЗму году [187-му/1679-му] две десятины с полудесятиною ржи».
1687 год.
«Вверх по Тасееве реке деревня Спасского монастыря на Усть Усолке речке, а в ней живут своими дворами монастырские пашенные крестьяне <…>
[л.41об.] <…>
Во дворе крестьянин Стенка Елфимов сын Сур у него сын Васка четырех лет, пасынок Микитка [л.42] Ермолин тринатцати лет;
родом он Важевского уезду з Двины з Борку отец де ево и он Стенка на Двине жили великих государей в пашенных крестьянех,
а в Енисейск он пришел при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве и жил в гулящих,
и при стольнике и воеводе Михайле Приклонском он Стенка задался за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…»
Извлекаем нужную информацию из архивных документов.
Речь в них идёт об одной семье – Стеньки Елфимова (Степана Ефимовича). Во втором документе он уже с фамильным прозванием – Сур, и указано конкретное место прежнего жительства Важский уезд, деревня Борок, что на реке Двине, где он с отцом пахал землю великого государя, то есть были пашенными (государственными) крестьянами.
С Руси в Енисейск Стенька пришел в 1660 году. Был поначалу в гулящих людях, т.е. говоря по-современному без определённого места жительства и занятия. В Енисейский Спасский монастырь пришёл по доброй воле к началу 70-х годов XVII века и дал на себя «жилую запись»[18] – нанялся на работу в пашню.
У Степана Ефимовича в 1679 году был уже родной сын Влас двух лет от роду и пасынки, дети жены его от первого брака: Иван да Никита (Микитка) по отчеству Ермолины.
В 1687 году уже ни Влас, ни Иван не упоминаются. Тут не сложно догадаться, что они умерли, детская смертность в те, стародавние времена, была чрезвычайно высока.
Семья живёт в деревне расположенной в устье Усолки, которая позже будет именоваться - Устьянская деревня.
Переносимся в 1719 год и посмотрим, что записано в Переписи монастырских крестьян Спасского Усолья.
[л.502]
«Никита Ермолаев сын Суров пятидесят шти, у него брат родной Федор Степанов тритцати, увечен хром;
у Никиты детей: Тимофей дватцати пяти, Осип дватцати четырех, Нестор четырнатцати, Иван восьми лет»
Мы видим здесь Фёдора, увечного сына Степана Ефимовича Сура, родившегося уже после переписи 1687 года и очевидно бездетного, и пасынка Степана Ефимовича – Никиту Ермолаевича (Микитка Ермолин), единоутробного брата Фёдора, с фамилией приёмного отца, которая уже приобрела законченную форму – Суров.
Делаем ещё один прыжок во времени, в 1763 год. Посмотрим 3-ю Ревизию монастырских крестьян опять же Спасского Усолья.
[лл.733об.-734об.]
Здесь мы находим одну большую семью Суровых, главой которой является вдова, умершего в 1755 году Тимофея Никитовича Сурова – Ефимия Гаврилова. В семье из трёх поколений насчитывается 29 человек, в этом же числе и семья Осипа Никитовича. Нет только в переписи сведений о младших братьях Тимофея и Осипа – Иване и Несторе.
Не буду приводить весь состав большой семьи. Отмечу только сына Тимофея – Гавриила, и сын Осипа – Авраама.
Далее переходим в другой архив – Государственный архив Красноярского края (ГАКК), где находим 4-ю Ревизию 1782 года по селу Устьянскому [лл.362-362об.].
Обнаруживаем в Устьянске уже три семьи Суровых.
Первой по списку в селе Устьянск записана семья Осипа Никитовича Сурова, далее следуют семьи Гавриила Тимофеевича Сурова и, его отделившегося сына Степана.
А вот семью Авраама Осиповича, отмеченного мной специально в предыдущем абзаце находим в 1782 году в деревне Устьянской, той самой, что в устье Усолки – родной деревне Суровых по крайней мере с 1679 года.
В следствие Секуляризационной реформы из деревень Спасского Усолья при переселении в новые деревни – Устьянскую (на Каминском озере), Кохинскую, Далайскую, Курышинскую, почти все семьи раздробились, оставляя кого-то из семьи в прежних родных деревнях. Подобная тенденция переселения не всей семьи, а только части её четко прослеживается по анализу 3-й и 4-й Ревизий.
Кстати потомки Авраама Осиповича Сурова до сих пор живут в Тасеевском районе, впрочем, как и Кузнецовы, ныне уже далёкие родственники современным Суровым и Кузнецовым из Устьянска. Встречаются в деревнях Тасеевского района и другие фамилии, упомянутые мной в настоящем исследовании.
Вывод.
1. Родословная Суровых четко прослеживается с 1679 года вплоть до XX века.
2. Весь период 1679-1919 годов Суровы неизменно крестьяне, сначала монастырские, а после 1763 года именовались экономическими (практически то же самое, что и государственные).
Отчим Никиты Ермолаевича Сурова – Степан Ефимов (Стенька Елфимов) до прихода на Енисей проживал в Важском узде (совр. Архангельская область).
3. «Легенда» о том, что якобы «казаки Суровы» (вместе с «казаками» Кузнецовыми и «казаками» Туровыми») основали Устьянск ещё во времена приснопамятного царя Гороха I, полностью опровергается приведенными архивными документами.
КОМАРОВЫ
1679 год.
«дрвня Спасского монастыря Середняя
[л.134об.] <…>
Во дворе крестьянин Ивашко Козмин, сказался родом вятчанин, а женат де он Ивашко на русской девке енисейсково [л.135] казака Осипка Еремеева;
у нево детей: сын Якунка осми лет, Родка дву лет;
у нево, Ивашка [Козмина], зять Ивашко Ларионов, женился на дочери ево, Ивашкове [т.е. дочери Ивана Козмина], в нынешнем во РПЗм году [187/1679];
из гулящих людей;
а на Вятке де он, Ивашко Козмин, жил великого гсдря в крестьянском тягле[19];
а как с Руси пришел в Енисейск тритцать лет и жил в Енисейком в гулящих людех;
а за Спасской монастырь пришёл своею волею в прошлом[20] во PОм году [170/1662]»
1687 год
«Деревня того ж Спасcкого мнстря на Усолке речке, словет[21] Середняя, а в ней живут дворами своими монастырские пашенные крестьяне
[л.49об.] <…>
Во дворе крестьянин Ивашко Ларионов сын Комаров сказался родом еренчанин, Ирты волости, отец ево и он Ивашко в той волости жили великих государей в пашенных крестьянех;
а в Енисейск он пришел при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве, и жил в гулящих;
а при боярине и воеводе князе Иване Петровиче Борятинском задался за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…».
Из представленных документов вытекает, что житель деревни Средней Ивашко Козмин, выходец с Вятки, где крестьянствовал с отцом. Но для нас важна информация о его зяте, Ивашке Ларионове, который в 1687 году живёт отдельно от тестя в той же деревне Средней, и уже имеет фамильное прозвание – Комаров. Родом он из Яренского уезда (совр. Архангельская обл.) где был в крестьянском тягле.
«Погуляв в гулящих», подался Ивашка Ларионов в Спасский монастырь. Заключив с монастырем «контракт», стал монастырским крестьянином.
Пройдём знакомым уже архивным коридором к книге 1-й Ревизии 1719 года по Спасскому Усолью, где находим Ивашку… нет-нет, не Ивашку, а Ивана! Ларионова сына Комарова.
В 1702 году Петр I запретил в официальных документах писать уменьшительные имена Ивашко, Петрушка, Андрюшка, и повелел писать всех подданных независимо от сословия полным именем.
Что мы и видим в тексте 1-й Ревизии 1719 года.
[л.501об.]
«Иван Ларионов сын Комаров девяноста, у него сын Михайло сорока;
у Михайла детей Аврам восми, Осип шти лет [шести лет от роду]».
На другой полке находим толстенный том 3-й Ревизии 1763 года почти в тысячу листов, где по Спасскому Усолью можно отыскать на листе 732 братьев Абрама (Авраама) и Осипа Михайловичей Комаровых, живущих одной большой семьей. Отец их Михайло Иванович умер в 1756 году.
Ну а дальше путь наш опять в Красноярск, где в ГАКК хранится 4-я Ревизия податного населения 1782 года. Внимательные читатели уже догадались, что и там мы обнаружим Комаровых.
Действительно, Осип и Абрам (Абрам, Аврам, Авраам - формы одного и того же имени), а также две семьи Абрамовых сыновей и дети вскормленника Абрама – Леонтия, отныне жительствуют в селе Устьянском, предки которых до этого жили в деревне Средней порядка ста лет. (ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 лл.362об.-363об.).
Потомки устьянских Суровых, Комаровых, если таковые найдутся и проявят живой интерес, смогут составить свою родословную, тщательно изучая документы ГАКК – Метрические книги и Исповедные росписи Устьянской Свято-Георгиевской церкви XVIII-XX веков, а также Ревизские сказки (Переписи) XIX века. Таким же образом могут поступить и другие, найдя свою фамилию в перечне семей в данном исследовании.
1679 год.
«дрвня Спасского монастыря Середняя
[л.134об.] <…>
Во дворе крестьянин Ивашко Козмин, сказался родом вятчанин, а женат де он Ивашко на русской девке енисейсково [л.135] казака Осипка Еремеева;
у нево детей: сын Якунка осми лет, Родка дву лет;
у нево, Ивашка [Козмина], зять Ивашко Ларионов, женился на дочери ево, Ивашкове [т.е. дочери Ивана Козмина], в нынешнем во РПЗм году [187/1679];
из гулящих людей;
а на Вятке де он, Ивашко Козмин, жил великого гсдря в крестьянском тягле[19];
а как с Руси пришел в Енисейск тритцать лет и жил в Енисейком в гулящих людех;
а за Спасской монастырь пришёл своею волею в прошлом[20] во PОм году [170/1662]»
1687 год
«Деревня того ж Спасcкого мнстря на Усолке речке, словет[21] Середняя, а в ней живут дворами своими монастырские пашенные крестьяне
[л.49об.] <…>
Во дворе крестьянин Ивашко Ларионов сын Комаров сказался родом еренчанин, Ирты волости, отец ево и он Ивашко в той волости жили великих государей в пашенных крестьянех;
а в Енисейск он пришел при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве, и жил в гулящих;
а при боярине и воеводе князе Иване Петровиче Борятинском задался за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…».
Из представленных документов вытекает, что житель деревни Средней Ивашко Козмин, выходец с Вятки, где крестьянствовал с отцом. Но для нас важна информация о его зяте, Ивашке Ларионове, который в 1687 году живёт отдельно от тестя в той же деревне Средней, и уже имеет фамильное прозвание – Комаров. Родом он из Яренского уезда (совр. Архангельская обл.) где был в крестьянском тягле.
«Погуляв в гулящих», подался Ивашка Ларионов в Спасский монастырь. Заключив с монастырем «контракт», стал монастырским крестьянином.
Пройдём знакомым уже архивным коридором к книге 1-й Ревизии 1719 года по Спасскому Усолью, где находим Ивашку… нет-нет, не Ивашку, а Ивана! Ларионова сына Комарова.
В 1702 году Петр I запретил в официальных документах писать уменьшительные имена Ивашко, Петрушка, Андрюшка, и повелел писать всех подданных независимо от сословия полным именем.
Что мы и видим в тексте 1-й Ревизии 1719 года.
[л.501об.]
«Иван Ларионов сын Комаров девяноста, у него сын Михайло сорока;
у Михайла детей Аврам восми, Осип шти лет [шести лет от роду]».
На другой полке находим толстенный том 3-й Ревизии 1763 года почти в тысячу листов, где по Спасскому Усолью можно отыскать на листе 732 братьев Абрама (Авраама) и Осипа Михайловичей Комаровых, живущих одной большой семьей. Отец их Михайло Иванович умер в 1756 году.
Ну а дальше путь наш опять в Красноярск, где в ГАКК хранится 4-я Ревизия податного населения 1782 года. Внимательные читатели уже догадались, что и там мы обнаружим Комаровых.
Действительно, Осип и Абрам (Абрам, Аврам, Авраам - формы одного и того же имени), а также две семьи Абрамовых сыновей и дети вскормленника Абрама – Леонтия, отныне жительствуют в селе Устьянском, предки которых до этого жили в деревне Средней порядка ста лет. (ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7 лл.362об.-363об.).
Потомки устьянских Суровых, Комаровых, если таковые найдутся и проявят живой интерес, смогут составить свою родословную, тщательно изучая документы ГАКК – Метрические книги и Исповедные росписи Устьянской Свято-Георгиевской церкви XVIII-XX веков, а также Ревизские сказки (Переписи) XIX века. Таким же образом могут поступить и другие, найдя свою фамилию в перечне семей в данном исследовании.
ЧЕПОГУЗОВЫ
1679 год.
«Дрвня Спасково мнстря на Усть Усолке речке, а в ней пашенные крестьяне».
[л.128]
«Во дворе крестьянин Васка Григорьев, женат он беломестново острожку казака Максимка Ксенофонтова на падчерице ево на девке, у него сын Евсевейко трех лет;
родом он Васка сказался лалетин, великого гсдря пашенной крестьянин, а как с Руси пришел своею волею тому ныне [л.128об.] пятнатцать лет, и жил в Енисейску в гулящих людех;
в прошлом во РОИм году [178/1670] пришел он в ту дрвню своею волею и пашет на монастырь…»
1687 год.
«Вверх по Тасееве реке деревня Спасского монастыря на Усть Усолке речке, а в ней живут своими дворами монастырские пашенные крестьяне <…>
[л.41]
Во дворе крестьянин Васка Григорьев у него сын Евсевейко десяти лет;
сказался родом лалетин[22], отец де ево и он Васка жили в Лальском[22] великих государей в пашенных крестьянех;
а в Енисейск он Васка пришел при воеводе Иване Ржевском и жил в гулящих;
и при стольнике и воеводе при Кириле Яковлеве дался за монастырь во крестьяне, и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…»
Итак, что мы имеем? В деревне Усть-Усолке (та самая Устьянская, откуда и Суровы) живёт некто Васька Григорьев, не имеющий ещё фамильного прозвания. И сын у него Евсей, небольшЕнький, примерно 1676 года рождения. Кто же это? Будем искать!
1719 год. Спасское Усолье.
[л.502]
«Евсевей Васильев сын пятидесят, у него детей Михайло дватцати четырех, Иев пятнатцати, Андрей двенатцати, Иван четырех лет, да внук ево Евсевьев – Михайлов сын – Федор годовой»
Нашёлся Евсевейко и возраст почти в яблочко, но всё ещё без фамилии. Не беда! Дело наживное. Теперь будем искать детей Евсевия Васильевича.
1763 год. Спасское Усолье.
На листах 736об.-737об. находим Михайла Евсевьева и его братьев Иева, Андрея да Ивана.
Глава одной большой общей семьи четырех братьев (всего 38 человек!) – Михаил Евсевьевич.
Семья наконец-то приобрела фамилию – Чапогузовы, позже она изменится чуть, на Чепогузовы, которая и сохранится до наших дней.
В 1782 году Чепогузовы живут в селе Устьянском, но большая семья уже распалась на шесть самостоятельных семей.
1679 год.
«Дрвня Спасково мнстря на Усть Усолке речке, а в ней пашенные крестьяне».
[л.128]
«Во дворе крестьянин Васка Григорьев, женат он беломестново острожку казака Максимка Ксенофонтова на падчерице ево на девке, у него сын Евсевейко трех лет;
родом он Васка сказался лалетин, великого гсдря пашенной крестьянин, а как с Руси пришел своею волею тому ныне [л.128об.] пятнатцать лет, и жил в Енисейску в гулящих людех;
в прошлом во РОИм году [178/1670] пришел он в ту дрвню своею волею и пашет на монастырь…»
1687 год.
«Вверх по Тасееве реке деревня Спасского монастыря на Усть Усолке речке, а в ней живут своими дворами монастырские пашенные крестьяне <…>
[л.41]
Во дворе крестьянин Васка Григорьев у него сын Евсевейко десяти лет;
сказался родом лалетин[22], отец де ево и он Васка жили в Лальском[22] великих государей в пашенных крестьянех;
а в Енисейск он Васка пришел при воеводе Иване Ржевском и жил в гулящих;
и при стольнике и воеводе при Кириле Яковлеве дался за монастырь во крестьяне, и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…»
Итак, что мы имеем? В деревне Усть-Усолке (та самая Устьянская, откуда и Суровы) живёт некто Васька Григорьев, не имеющий ещё фамильного прозвания. И сын у него Евсей, небольшЕнький, примерно 1676 года рождения. Кто же это? Будем искать!
1719 год. Спасское Усолье.
[л.502]
«Евсевей Васильев сын пятидесят, у него детей Михайло дватцати четырех, Иев пятнатцати, Андрей двенатцати, Иван четырех лет, да внук ево Евсевьев – Михайлов сын – Федор годовой»
Нашёлся Евсевейко и возраст почти в яблочко, но всё ещё без фамилии. Не беда! Дело наживное. Теперь будем искать детей Евсевия Васильевича.
1763 год. Спасское Усолье.
На листах 736об.-737об. находим Михайла Евсевьева и его братьев Иева, Андрея да Ивана.
Глава одной большой общей семьи четырех братьев (всего 38 человек!) – Михаил Евсевьевич.
Семья наконец-то приобрела фамилию – Чапогузовы, позже она изменится чуть, на Чепогузовы, которая и сохранится до наших дней.
В 1782 году Чепогузовы живут в селе Устьянском, но большая семья уже распалась на шесть самостоятельных семей.
СЫСОЕВЫ
1719 год. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Козма Григорьев сын Сысоевых пятидесят лет з годом,
у него детей: Петр семи, Авксентей пяти, Василей дву лет».
1763 год. Спасское Усолье.
[лл.738об.-739]
Авксентий Козмин сын Сысоев, у него брат Василей.
Дети Авксентия: Петр (отдан в рекруты в 1756 году), Никита, Павел, Елистрат, Максим, Пелагея, Мавра, Мария.
Дети Василия: Андрей, Александра, Прасковья, Гликерия.
1782 год. В Устьянске записаны 2 семьи Сысоевых.
[л.364]
1-я. Вдовы Авксентия – Марии Фёдоровны и её четырех сыновей – Никиты, Павла, Елистрата, Максима.
[л.369]
2-я. Василия Козмина Сысоева.
1719 год. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Козма Григорьев сын Сысоевых пятидесят лет з годом,
у него детей: Петр семи, Авксентей пяти, Василей дву лет».
1763 год. Спасское Усолье.
[лл.738об.-739]
Авксентий Козмин сын Сысоев, у него брат Василей.
Дети Авксентия: Петр (отдан в рекруты в 1756 году), Никита, Павел, Елистрат, Максим, Пелагея, Мавра, Мария.
Дети Василия: Андрей, Александра, Прасковья, Гликерия.
1782 год. В Устьянске записаны 2 семьи Сысоевых.
[л.364]
1-я. Вдовы Авксентия – Марии Фёдоровны и её четырех сыновей – Никиты, Павла, Елистрата, Максима.
[л.369]
2-я. Василия Козмина Сысоева.
КУЗНЕЦОВЫ
1679 год.
«деревня того ж Спасского монастыря Ваховская, а в ней пашенные крестьяне
[л.138об.] <…>
во дворе крестьянин Кирилко Кононов, сказался родом важенин, женат на Руси;
у него детей сын Пашко женат [л.139] в Енисейском на дочери гулящево члвка Дорошки Андреева;
другой сын Савка десяти лет;
у Пашка сын Лукьянко трех лет;
а на Ваге[23] де он Кирилко был в посаде, а с Руси де он пришел в Енисейск з женою и с сыном во РОЕ м году [175/1667] и в тое де Спасского монастыря в деревню пришел своею волею и поселен в пашню и дал в монастырь на себя запись что жить ему и детем ево за Спасским монастырем вечно, а на монастырь он пашет на год десятину ржи…»
1687 год.
[л.52]
«Деревня того ж Спасского мнстря словет Ваховская, а в ней живут мнстрские пашенные крестьяне во дворех.
Во дворе крестьянин Кирилко Кононов, у него детей Пашко женат, сын Савка холост шеснатцать лет, внук Лучка Павлов девяти лет; сказался родом он [Кирилко Кононов] важенин от прчтой Верховажской [Пречистые Богородицы церковь Верховажского погоста[24]], отец ево и он Кирилко на Ваге жили [л.52об.] великих гсдрей в пашенных крстянех, а в Енисейск он Кирилко пришел с Руси з женою и с сыном во РОЕ-м году [175/1667] и дался во Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на мнстрь».
В этих двух документах речь идет о семье Кирилла Кононовича, пришедшего в Енисейск в 1667 году с реки Ваги. Он был уже женат и у него был сын Павел, второй сын Савва родился уже в Сибири. Фамильного прозвания семья не имеет.
Что тут важного для дальнейшего исследования: имя сына – Павел и то, что Кирилл подписался на работу на Спасский монастырь за себя и за детей «навечно», это значит, что потомки Кирилла должны быть в последующих переписях записаны по Спасскому монастырю. И важно ещё то, что живут они в деревне Ваховка, что располагалась на речке Усолке между деревней Средней и Спасским Усольем[25] (селение при Спасской соляной варнице).
Сейчас же нам предстоит сложная работа – найти самого Кирилла Кононовича или потомков его в 1-й Ревизии 1719 года.
Открываю переписную книгу по Спасскому Усолью (замечу, что в этой книге не указывается конкретная деревня проживания переписываемых семей, как и позже в 3-й Ревизии 1763 года). Увы, ни Кирилла Кононовича, ни Павла Кирилловича найти не удаётся.
Памятуя, что Кирилл Кононович «дал в монастырь на себя запись, что жить ему и детем ево за Спасским монастырем вечно», поищем людей среди монастырских крестьян Спасского Усолья с отчеством Павловичи.
Нашлось две семьи.
1-я – Кирилл Павлов Соловаров 50-ти лет от роду, т.е. примерно 1669 года рождения, но в приведенных выше документах 1679 и 1687 годов у Павла Кирилловича такой сын не значится, и этот вариант нам не подходит.
2-я семья – это одна общая семья четырех братьев Кузнецовых.
РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614 л.504. Спасское Усолье.
«Петр Павлов сын Кузнецовых тритцати пяти лет,
у него три брата родных Елистрат дватцати лет, Антон семнатцати, Алексей двенатцати лет,
у Петра Павлова детей: Киприян семи, Петр пяти, Петр же трех лет».
Конечно же, здесь пока недостаточно идентификаторов, чтобы однозначно утверждать только на основании отчества и принадлежности к Спасскому Усолью (в данном случае, как вотчины Спасского монастыря).
Но нам на помощь приходит ещё один фактор. Дело в том, что во всех переписях наблюдается один особый принцип. При очередной ревизии/переписи брали книгу прошлой переписи и по ней в той же последовательности записывались сведения о семьях уже в новой книге. Конечно же, за прошедший период между переписями происходило не мало изменений и нельзя ожидать стопроцентного совпадения последовательности. Но, тем не менее, этот фактор присутствует, и он в значительной мере оказывает помощь в исследовании.
Например, последовательность записей семей в 1-й и 3-й ревизиях почти на 100% совпадает. Единственный существенный сбой произошел между 3-й и 4-й Ревизиями вследствие того, что между 1763 и 1782 годами произошло «великое переселение народов» из северных частей Енисейского уезда – с Енисея, Ангары, нижнего течения Усолки – в южные, прилегающие к Московско-Сибирскому тракту. При этом происходило дробление больших семей. Именно в этот период образовались новые («вновь поселённые») деревни – Устьянская на Каминском озере, Кохинская, Курышинская, Далай, Огурчикова.
Если вернуться к документам 1679 и 1687 годов и посмотреть, кто же в деревне Ваховке жил ещё кроме предполагаемых деда и отца братьев Кузнецовых из Книги 1-й Ревизии?
Выясняется, в Ваховке 1679-1687 гг. проживали всего две семьи, что существенно облегчает идентификацию.
1679 г. [лл.138об.-140] Ваховка:
«во дворе Кирилко Кононов…
во дворе крестьянин Стенка Тарской…»
1687 г. [лл.52-52об.] Ваховка:
«во дворе крестьянин Кирилко Кононов…
во дворе крестьянин Стенка Семенов сын Тарской…»
Фиксируем последовательность семей в 1679-1687 гг.
1. Кирилл Кононов с сыном Павлом.
2. Тарской Степан Семёнов с сыном Василием.
Теперь посмотрим 1-ю Ревизию 1719 года.
На том же листе 504, где записаны братья Кузнецовы по отчеству Павловичи, сразу же следом за ними записаны Тарские!
«Михайло Васильев сын Тарской, у него три брата…»
Вот этот принцип последовательности записи семей, даёт дополнительное и весьма веское основание утверждать – братья Кузнецовы в Переписи 1719 года и есть дети Павла Кирилловича и внуки Кирилла Кононовича из д. Ваховка 1679-1687 годов, пришедших с берегов реки Вага, что протекает на севере Руси.
Хочу ещё обратить внимание на то, что Кирилл Кононов указывал свое место выхода с Руси - Верховажский погост (село) на реке Вага, а это совсем близко (~20 км) от реки Устья, по берегам которой располагались Устьянские волости. Впору вспомнить о моей версии о происхождении названия Устьянской деревни, что стояла в устье Усолки.
Вывод.
Кузнецовы никогда не были казаками, и основать Устьянск ни в 1641-м, и, тем более, в 1610-м не могли.
Важный момент! Если жители Устьянска, по рассказам бабушек и дедушек, были челдонами, а из приведенных мною документов явствует, что первые жители Устьянска были сплошь из крестьянского сословия и в подавляющем числе своём уроженцы севернорусских уездов, то необходимо признать окончательно и бесповоротно – челдоны, это не пресловутые мифические «человеки/людыны с Дона», а русские крестьяне, северяне, поморы – архангелогородцы, вологодцы, вятчяне, пермяки, зыряне (коми), карелы и т.д.
Ставлю большую жирную точку в этом вопросе!
Если кто-то хочет возразить – возразите! Напишите мне, приведите свои доводы.
Завершаю о Кузнецовых.
Кузнецовы к 1782 году раздробились-разъехались и живут кто в д. Бобровке, кто в д. Устьянской в устье Усолки, но в большинстве своём в селе Устьянском.
Семья Тарских к 1782-у году также разъединилась, и проживают её представители в деревнях Курышинской и Далайской (подробно о происхождении Тарских ниже, в главе о деревне Курышинской).
На этом примере явно прослеживается картина дробление и переселение из деревень Спасского Усолья ранее единых, больших семей, как свидетельствует 3-я Ревизия 1763 года, во вновь поселённые, т.е. основанные деревни - Устьянскую, Кохинскую, Далайскую, Курышинскую, но никак не наоборот!
В этот период 1763-1782 из старинных деревень основанных ещё в XVII веке в северной части Енисейского уезда государственные и монастырские крестьяне массово переселяются в южные районы, прилегающие к Московско-Сибирскому тракту.
Совершенно очевидный ФАКТ, для тех, кто хоть немного изучал тему!
1679 год.
«деревня того ж Спасского монастыря Ваховская, а в ней пашенные крестьяне
[л.138об.] <…>
во дворе крестьянин Кирилко Кононов, сказался родом важенин, женат на Руси;
у него детей сын Пашко женат [л.139] в Енисейском на дочери гулящево члвка Дорошки Андреева;
другой сын Савка десяти лет;
у Пашка сын Лукьянко трех лет;
а на Ваге[23] де он Кирилко был в посаде, а с Руси де он пришел в Енисейск з женою и с сыном во РОЕ м году [175/1667] и в тое де Спасского монастыря в деревню пришел своею волею и поселен в пашню и дал в монастырь на себя запись что жить ему и детем ево за Спасским монастырем вечно, а на монастырь он пашет на год десятину ржи…»
1687 год.
[л.52]
«Деревня того ж Спасского мнстря словет Ваховская, а в ней живут мнстрские пашенные крестьяне во дворех.
Во дворе крестьянин Кирилко Кононов, у него детей Пашко женат, сын Савка холост шеснатцать лет, внук Лучка Павлов девяти лет; сказался родом он [Кирилко Кононов] важенин от прчтой Верховажской [Пречистые Богородицы церковь Верховажского погоста[24]], отец ево и он Кирилко на Ваге жили [л.52об.] великих гсдрей в пашенных крстянех, а в Енисейск он Кирилко пришел с Руси з женою и с сыном во РОЕ-м году [175/1667] и дался во Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на мнстрь».
В этих двух документах речь идет о семье Кирилла Кононовича, пришедшего в Енисейск в 1667 году с реки Ваги. Он был уже женат и у него был сын Павел, второй сын Савва родился уже в Сибири. Фамильного прозвания семья не имеет.
Что тут важного для дальнейшего исследования: имя сына – Павел и то, что Кирилл подписался на работу на Спасский монастырь за себя и за детей «навечно», это значит, что потомки Кирилла должны быть в последующих переписях записаны по Спасскому монастырю. И важно ещё то, что живут они в деревне Ваховка, что располагалась на речке Усолке между деревней Средней и Спасским Усольем[25] (селение при Спасской соляной варнице).
Сейчас же нам предстоит сложная работа – найти самого Кирилла Кононовича или потомков его в 1-й Ревизии 1719 года.
Открываю переписную книгу по Спасскому Усолью (замечу, что в этой книге не указывается конкретная деревня проживания переписываемых семей, как и позже в 3-й Ревизии 1763 года). Увы, ни Кирилла Кононовича, ни Павла Кирилловича найти не удаётся.
Памятуя, что Кирилл Кононович «дал в монастырь на себя запись, что жить ему и детем ево за Спасским монастырем вечно», поищем людей среди монастырских крестьян Спасского Усолья с отчеством Павловичи.
Нашлось две семьи.
1-я – Кирилл Павлов Соловаров 50-ти лет от роду, т.е. примерно 1669 года рождения, но в приведенных выше документах 1679 и 1687 годов у Павла Кирилловича такой сын не значится, и этот вариант нам не подходит.
2-я семья – это одна общая семья четырех братьев Кузнецовых.
РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614 л.504. Спасское Усолье.
«Петр Павлов сын Кузнецовых тритцати пяти лет,
у него три брата родных Елистрат дватцати лет, Антон семнатцати, Алексей двенатцати лет,
у Петра Павлова детей: Киприян семи, Петр пяти, Петр же трех лет».
Конечно же, здесь пока недостаточно идентификаторов, чтобы однозначно утверждать только на основании отчества и принадлежности к Спасскому Усолью (в данном случае, как вотчины Спасского монастыря).
Но нам на помощь приходит ещё один фактор. Дело в том, что во всех переписях наблюдается один особый принцип. При очередной ревизии/переписи брали книгу прошлой переписи и по ней в той же последовательности записывались сведения о семьях уже в новой книге. Конечно же, за прошедший период между переписями происходило не мало изменений и нельзя ожидать стопроцентного совпадения последовательности. Но, тем не менее, этот фактор присутствует, и он в значительной мере оказывает помощь в исследовании.
Например, последовательность записей семей в 1-й и 3-й ревизиях почти на 100% совпадает. Единственный существенный сбой произошел между 3-й и 4-й Ревизиями вследствие того, что между 1763 и 1782 годами произошло «великое переселение народов» из северных частей Енисейского уезда – с Енисея, Ангары, нижнего течения Усолки – в южные, прилегающие к Московско-Сибирскому тракту. При этом происходило дробление больших семей. Именно в этот период образовались новые («вновь поселённые») деревни – Устьянская на Каминском озере, Кохинская, Курышинская, Далай, Огурчикова.
Если вернуться к документам 1679 и 1687 годов и посмотреть, кто же в деревне Ваховке жил ещё кроме предполагаемых деда и отца братьев Кузнецовых из Книги 1-й Ревизии?
Выясняется, в Ваховке 1679-1687 гг. проживали всего две семьи, что существенно облегчает идентификацию.
1679 г. [лл.138об.-140] Ваховка:
«во дворе Кирилко Кононов…
во дворе крестьянин Стенка Тарской…»
1687 г. [лл.52-52об.] Ваховка:
«во дворе крестьянин Кирилко Кононов…
во дворе крестьянин Стенка Семенов сын Тарской…»
Фиксируем последовательность семей в 1679-1687 гг.
1. Кирилл Кононов с сыном Павлом.
2. Тарской Степан Семёнов с сыном Василием.
Теперь посмотрим 1-ю Ревизию 1719 года.
На том же листе 504, где записаны братья Кузнецовы по отчеству Павловичи, сразу же следом за ними записаны Тарские!
«Михайло Васильев сын Тарской, у него три брата…»
Вот этот принцип последовательности записи семей, даёт дополнительное и весьма веское основание утверждать – братья Кузнецовы в Переписи 1719 года и есть дети Павла Кирилловича и внуки Кирилла Кононовича из д. Ваховка 1679-1687 годов, пришедших с берегов реки Вага, что протекает на севере Руси.
Хочу ещё обратить внимание на то, что Кирилл Кононов указывал свое место выхода с Руси - Верховажский погост (село) на реке Вага, а это совсем близко (~20 км) от реки Устья, по берегам которой располагались Устьянские волости. Впору вспомнить о моей версии о происхождении названия Устьянской деревни, что стояла в устье Усолки.
Вывод.
Кузнецовы никогда не были казаками, и основать Устьянск ни в 1641-м, и, тем более, в 1610-м не могли.
Важный момент! Если жители Устьянска, по рассказам бабушек и дедушек, были челдонами, а из приведенных мною документов явствует, что первые жители Устьянска были сплошь из крестьянского сословия и в подавляющем числе своём уроженцы севернорусских уездов, то необходимо признать окончательно и бесповоротно – челдоны, это не пресловутые мифические «человеки/людыны с Дона», а русские крестьяне, северяне, поморы – архангелогородцы, вологодцы, вятчяне, пермяки, зыряне (коми), карелы и т.д.
Ставлю большую жирную точку в этом вопросе!
Если кто-то хочет возразить – возразите! Напишите мне, приведите свои доводы.
Завершаю о Кузнецовых.
Кузнецовы к 1782 году раздробились-разъехались и живут кто в д. Бобровке, кто в д. Устьянской в устье Усолки, но в большинстве своём в селе Устьянском.
Семья Тарских к 1782-у году также разъединилась, и проживают её представители в деревнях Курышинской и Далайской (подробно о происхождении Тарских ниже, в главе о деревне Курышинской).
На этом примере явно прослеживается картина дробление и переселение из деревень Спасского Усолья ранее единых, больших семей, как свидетельствует 3-я Ревизия 1763 года, во вновь поселённые, т.е. основанные деревни - Устьянскую, Кохинскую, Далайскую, Курышинскую, но никак не наоборот!
В этот период 1763-1782 из старинных деревень основанных ещё в XVII веке в северной части Енисейского уезда государственные и монастырские крестьяне массово переселяются в южные районы, прилегающие к Московско-Сибирскому тракту.
Совершенно очевидный ФАКТ, для тех, кто хоть немного изучал тему!
Егор Гаврилов АНДРЕЕВЫХ
1763 год, Спасское Усолье.
[л.756] «умершаго Гаврила Андреева дети: Егор, Осип, Михайло».
1782 год.
[л.367] Егор Гаврилов сын Андреевых.
1763 год, Спасское Усолье.
[л.756] «умершаго Гаврила Андреева дети: Егор, Осип, Михайло».
1782 год.
[л.367] Егор Гаврилов сын Андреевых.
ЛЮТЫХ
1679 год. Спасское Усолье, деревня Усть-Усолка
[л.128об.]
«Во дворе крстьянин Онисимко Ортемьев, женат на девке, а ту девку дал за вклад в монастырь великого гсдря пашенной крестьянин Федка Павлов прозвищем Малета дочь свою;
у него [Анисима Артемьева] детей: Акинфейко шти лет, Ивашко дву лет;
родом он Онисимко сказался сысолетин, сказал он, на Сысолье де был великого гсдря во крестьянском тягле, а как с Руси сшел в Сибирь тому дватцать лет;
а в Енисейску жил в промышленых людех,
в прошлом де во РОѲ м году [179-м/1671] пришел он за Спасской монастырь своею волею…»
1687 год. Спасское Усолье, деревня Усть-Усолка
[л.43об.]
«Во дворе крестьянин Онисимко Артемьев сын Чюмаков,
у него детей: сын Ивашко семи лет, сын Федка четырех лет;
сказался родом он Онисимко сысолятин Вотчи волости
отец де ево и он Онисимко в той Вотчи волости в государевых пашенных крестьянех;
а в Енисейск он пришел при воеводе Иване Ржевском, и жил в гулящих,
и дался за Спасской монастырь во крестьяне, и дал на себя в монастырь жилую запись и пашет на монастырь…»
Как наши очи видят, в обоих документах речь идёт об одном монастырском крестьянине – Анисиме Артемьевиче. Проживает он в деревне Усть-Усолка (в будущем будет называться – Устьянская), кстати, там же где и Суровы.
В 1687 году имел прозвание – Чюмаков (Чумаков), родом из Вотчинской волости, Усть-Сысольского уезда, что на Вологодочине.
Движемся дальше.
1719 год. Спасское Усолье.
«Иван Анисимов сын сорока дву лет, у него братей Федор Анисимов сорока лет з годом, Максим Анисимов тритцати пяти лет;
у Ивана детей Дементей двенатцати, Осип десяти, Тимофей семи, Федот четырех лет;
у Фёдора детей же Елисей двенатцати, Яков одиннатцати лет, Агафон году».
Здесь мы видим сыновей Анисима Артемьевича. Записаны они без отцовского фамильного прозвания. Отцово прозвище Чумак/Чумаков за ними не закрепилось, по-видимому, не соответствовало ни форме, ни содержанию (Чумак – перм., олонецк., тотемск., вологодск. – торговец солью и рыбой).
1763 год. Спасское Усолье.
В 3-й Переписи мы находим одну общую большую семью Ивана Анисимовича (сам то он умер в 1754 году) и его брата Фёдора и уже с приобретённой фамилией – Лютых. Семья насчитывает 44 человека!
Укажу только сыновей.
[л.743]
Сыновья Ивана Анисимовича: Дементей (его дети – Ефим, Конон, Иван), Тимофей, Макар.
Сыновья Фёдора Анисимовича: Елисей, Яков.
Очень скоро начнётся Секуляризационная реформа Екатерины II, вследствие которой семья Лютых, освободившись от монастырской зависимости, раздробилась и разъехалась.
По итогам 4-й Ревизии 1782 года вырисовывается следующая картина.
Макар Иванович Лютых умер в 1779 году, записан был в селе Устьянском, как одинокий.
Дементий Иванович Лютых со своими домочадцами в Далайской деревне.
Елисей Федорович Лютых в Далайской деревне
Сын Якова Федоровича Лютых – Карп (Поликарп) в д. Средней.
Конон Дементьев в штате Спасского монастыря, проживал в д. Заледеевой (что на Енисее, в уезде, кроме этой было ещё три Заледеевой деревни), жена его Мария Федорова, дети Конона – Матвей (1766), Яков (1772), Васса (1775).
1679 год. Спасское Усолье, деревня Усть-Усолка
[л.128об.]
«Во дворе крстьянин Онисимко Ортемьев, женат на девке, а ту девку дал за вклад в монастырь великого гсдря пашенной крестьянин Федка Павлов прозвищем Малета дочь свою;
у него [Анисима Артемьева] детей: Акинфейко шти лет, Ивашко дву лет;
родом он Онисимко сказался сысолетин, сказал он, на Сысолье де был великого гсдря во крестьянском тягле, а как с Руси сшел в Сибирь тому дватцать лет;
а в Енисейску жил в промышленых людех,
в прошлом де во РОѲ м году [179-м/1671] пришел он за Спасской монастырь своею волею…»
1687 год. Спасское Усолье, деревня Усть-Усолка
[л.43об.]
«Во дворе крестьянин Онисимко Артемьев сын Чюмаков,
у него детей: сын Ивашко семи лет, сын Федка четырех лет;
сказался родом он Онисимко сысолятин Вотчи волости
отец де ево и он Онисимко в той Вотчи волости в государевых пашенных крестьянех;
а в Енисейск он пришел при воеводе Иване Ржевском, и жил в гулящих,
и дался за Спасской монастырь во крестьяне, и дал на себя в монастырь жилую запись и пашет на монастырь…»
Как наши очи видят, в обоих документах речь идёт об одном монастырском крестьянине – Анисиме Артемьевиче. Проживает он в деревне Усть-Усолка (в будущем будет называться – Устьянская), кстати, там же где и Суровы.
В 1687 году имел прозвание – Чюмаков (Чумаков), родом из Вотчинской волости, Усть-Сысольского уезда, что на Вологодочине.
Движемся дальше.
1719 год. Спасское Усолье.
«Иван Анисимов сын сорока дву лет, у него братей Федор Анисимов сорока лет з годом, Максим Анисимов тритцати пяти лет;
у Ивана детей Дементей двенатцати, Осип десяти, Тимофей семи, Федот четырех лет;
у Фёдора детей же Елисей двенатцати, Яков одиннатцати лет, Агафон году».
Здесь мы видим сыновей Анисима Артемьевича. Записаны они без отцовского фамильного прозвания. Отцово прозвище Чумак/Чумаков за ними не закрепилось, по-видимому, не соответствовало ни форме, ни содержанию (Чумак – перм., олонецк., тотемск., вологодск. – торговец солью и рыбой).
1763 год. Спасское Усолье.
В 3-й Переписи мы находим одну общую большую семью Ивана Анисимовича (сам то он умер в 1754 году) и его брата Фёдора и уже с приобретённой фамилией – Лютых. Семья насчитывает 44 человека!
Укажу только сыновей.
[л.743]
Сыновья Ивана Анисимовича: Дементей (его дети – Ефим, Конон, Иван), Тимофей, Макар.
Сыновья Фёдора Анисимовича: Елисей, Яков.
Очень скоро начнётся Секуляризационная реформа Екатерины II, вследствие которой семья Лютых, освободившись от монастырской зависимости, раздробилась и разъехалась.
По итогам 4-й Ревизии 1782 года вырисовывается следующая картина.
Макар Иванович Лютых умер в 1779 году, записан был в селе Устьянском, как одинокий.
Дементий Иванович Лютых со своими домочадцами в Далайской деревне.
Елисей Федорович Лютых в Далайской деревне
Сын Якова Федоровича Лютых – Карп (Поликарп) в д. Средней.
Конон Дементьев в штате Спасского монастыря, проживал в д. Заледеевой (что на Енисее, в уезде, кроме этой было ещё три Заледеевой деревни), жена его Мария Федорова, дети Конона – Матвей (1766), Яков (1772), Васса (1775).
ВЕТРЕНЫХ (Ветренных, Ветровы)
Упоминание о Ветровых в архивных документах мы находим в Переписи 1687 года.
[л.60]
«Того ж Спасского монастыря деревня Подкаменная ж словет Ветряново, а в ней во дворе крестьянин Алешка Фролов сын Ветряной у него детей: сын Александрик девяти лет, сын Микишка [Никифор] пяти лет, сын Андреянко годовой;
сказался родом он Тоболскаго городу, отец ево был в Тоболску в казачье службе, а он Олешка в Тоболску после отца своево был в малых летах и в Енисейск он пришел при воеводе Афонасье Пашкове [ориентировочный период 1650-1655 гг.] и жил в Спасском монастыре два года в срок и после сроку жил в коровниках в том же Спасском монастыре и в прошлом во РЧм году [190-м/1682] он Олешка дался в монастырь в пашню и дал на себя запись и пашет на монастырь…».
Детей Алексея Фроловича – Андрияна (Андрея) и Никифора мы найдем в 1-й и Ревизии.
А по результатам 3-й и 4-й Ревизии 1782 года, потомки Андрея (Андрияна) проживают в д. Нижней, так же как и семья сына Никифора – Семена.
В Устьянск переселятся семья сына Никифора Алексеевича – Ивана, и семья сына Андрея (Андрияна) Алексеевича – Федота. Далее Ветровы в Устьянске прослеживаются вплоть до XX века.
Упоминание о Ветровых в архивных документах мы находим в Переписи 1687 года.
[л.60]
«Того ж Спасского монастыря деревня Подкаменная ж словет Ветряново, а в ней во дворе крестьянин Алешка Фролов сын Ветряной у него детей: сын Александрик девяти лет, сын Микишка [Никифор] пяти лет, сын Андреянко годовой;
сказался родом он Тоболскаго городу, отец ево был в Тоболску в казачье службе, а он Олешка в Тоболску после отца своево был в малых летах и в Енисейск он пришел при воеводе Афонасье Пашкове [ориентировочный период 1650-1655 гг.] и жил в Спасском монастыре два года в срок и после сроку жил в коровниках в том же Спасском монастыре и в прошлом во РЧм году [190-м/1682] он Олешка дался в монастырь в пашню и дал на себя запись и пашет на монастырь…».
Детей Алексея Фроловича – Андрияна (Андрея) и Никифора мы найдем в 1-й и Ревизии.
А по результатам 3-й и 4-й Ревизии 1782 года, потомки Андрея (Андрияна) проживают в д. Нижней, так же как и семья сына Никифора – Семена.
В Устьянск переселятся семья сына Никифора Алексеевича – Ивана, и семья сына Андрея (Андрияна) Алексеевича – Федота. Далее Ветровы в Устьянске прослеживаются вплоть до XX века.
ОСЕТРОВЫ
1679 год. Деревня Средняя.
[лл.136об.-137]
«Во дворе крстьянин Мишка Никифоров сказался родом Устюжсково уезду з Брусенца,
а отец ево и дед были во дьячках в Брусенской волости у церкви;
а с Руси пришел в Енисейск во РПА м году [в 181-м/1673] жил в гулящих людех,
а в Спасской монастырь в тое деревню пришёл своею волею в прошлом во РПS м году [186/1678]…»
1687. Деревня Средняя.
[л.49]
«Во дворе крестьянин Мишка Микифоров сын Осетровых, детей у него: сын Ивашко трех лет, сын Егорко годовой;
сказался родом устюжанин з Брусенцов, отец ево в Брусенцах жил в церковных дьячках, а он Мишка ни в каком тягле не бывал,
а в Енисейск он пришел в РПА м году [181/1673] и жил в гулящих, и при боярине и воеводе князе Иване Петровиче Борятинском задался за Спасской монастырь во крестьяне, и дал на себя в монастырь жилую запись и пашет на монастырь…»
1719. Спасское Усолье.
[л.503]
«Захар Платонов сын восмидесят, у него два племянника Иван сорока, Василей тритцати;
у них детей: у Ивана Михайлова сына Попкова сын Иван двенатцати, у Василья Попкова сын Илья девяти лет».
Итак, по факту приведенных документов видно, что сын дьячка Мишка Никифоров, родом из Устюжского уезда пришел в Енисейск в 1673 году. Побыв в гулящих какое-то время, задался он, Мишка, за Спасский монастырь и пашет монастырскую землю в деревне Средней на Усолке.
В 1687 году у него уже два сына Иван да Егор.
В 1719 году Егора нет в Переписи, но остался Иван, да добавился ещё один сын Василий. Живут у дяди Захара Платонова. Пишутся они под фамильным прозванием Попковы, вероятно в память о дедовом служении в дьячках на Руси.
[л.740об.]
В 1763 году Василий с племянниками (брата Ивана детьми) живет на прежнем месте. Общая семья насчитывает 20 человек. А фамилия у них снова – Осетровы.
Далее всё та же самая история – дробление семьи и переселение в новые деревни.
На 1782 год сын Ивана – Исаак с семьёй в д. Курышинской.
Василий с домочадцами в Устьянском селе. А кто-то из семьи остался в родной деревне Средней.
1679 год. Деревня Средняя.
[лл.136об.-137]
«Во дворе крстьянин Мишка Никифоров сказался родом Устюжсково уезду з Брусенца,
а отец ево и дед были во дьячках в Брусенской волости у церкви;
а с Руси пришел в Енисейск во РПА м году [в 181-м/1673] жил в гулящих людех,
а в Спасской монастырь в тое деревню пришёл своею волею в прошлом во РПS м году [186/1678]…»
1687. Деревня Средняя.
[л.49]
«Во дворе крестьянин Мишка Микифоров сын Осетровых, детей у него: сын Ивашко трех лет, сын Егорко годовой;
сказался родом устюжанин з Брусенцов, отец ево в Брусенцах жил в церковных дьячках, а он Мишка ни в каком тягле не бывал,
а в Енисейск он пришел в РПА м году [181/1673] и жил в гулящих, и при боярине и воеводе князе Иване Петровиче Борятинском задался за Спасской монастырь во крестьяне, и дал на себя в монастырь жилую запись и пашет на монастырь…»
1719. Спасское Усолье.
[л.503]
«Захар Платонов сын восмидесят, у него два племянника Иван сорока, Василей тритцати;
у них детей: у Ивана Михайлова сына Попкова сын Иван двенатцати, у Василья Попкова сын Илья девяти лет».
Итак, по факту приведенных документов видно, что сын дьячка Мишка Никифоров, родом из Устюжского уезда пришел в Енисейск в 1673 году. Побыв в гулящих какое-то время, задался он, Мишка, за Спасский монастырь и пашет монастырскую землю в деревне Средней на Усолке.
В 1687 году у него уже два сына Иван да Егор.
В 1719 году Егора нет в Переписи, но остался Иван, да добавился ещё один сын Василий. Живут у дяди Захара Платонова. Пишутся они под фамильным прозванием Попковы, вероятно в память о дедовом служении в дьячках на Руси.
[л.740об.]
В 1763 году Василий с племянниками (брата Ивана детьми) живет на прежнем месте. Общая семья насчитывает 20 человек. А фамилия у них снова – Осетровы.
Далее всё та же самая история – дробление семьи и переселение в новые деревни.
На 1782 год сын Ивана – Исаак с семьёй в д. Курышинской.
Василий с домочадцами в Устьянском селе. А кто-то из семьи остался в родной деревне Средней.
ОВСЯННИКОВЫ
1719. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Федор Давыдов сын Овсяников восмидесят у него детей:
Василей дватцати четырех, Василей же семнатцати, Амос двенатцати, Елисей семи;
да внучат ево Федоровых, Васильевых детей болшаво: Дементей пяти, Петр трех лет, Борис году».
В 1782 году мы увидим Елисея Фёдоровича Овсянникова в селе Устьянском.
Сына Бориса Васильевича – Ивана в Кохинской деревни.
В более ранних документах, чем 1-я Ревизия 1719 года Овсянниковых пока найти не удалось.
1719. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Федор Давыдов сын Овсяников восмидесят у него детей:
Василей дватцати четырех, Василей же семнатцати, Амос двенатцати, Елисей семи;
да внучат ево Федоровых, Васильевых детей болшаво: Дементей пяти, Петр трех лет, Борис году».
В 1782 году мы увидим Елисея Фёдоровича Овсянникова в селе Устьянском.
Сына Бориса Васильевича – Ивана в Кохинской деревни.
В более ранних документах, чем 1-я Ревизия 1719 года Овсянниковых пока найти не удалось.
МЫШКИНЫ
Первое упоминание Мышкиных в документах находим в Переписи 1679 года, но не на Усолке, а в монастырской деревне, что стояла у места впадения речушки Зырянки в Енисей.
[л.44]
«Дрвня Спасского ж мнстря вверх по Енисею реке на заречной стороне пониж Зырянки речки что словет Зырянская <…>
крстьянин Петрушка Степанов сказался родился де он Петрушка в Туруханском, а отец де ево был промышленой члвк,
а женат он, Петрушка, на русской девке енисейского служилого члвка Стенки Лютнова, на дочере ево Анютке,
а детей у него, Петрушки: сын Лучка дватцати лет, сын Митка осмнатцати лет, сын Федка тринатцати лет, сын Ондрюшка одиннатцати лет, сын Гришка девяти лет, сын Ивашко шти лет, сын Петрушка дву лет…».
1687 год.
[лл.333-333об.]
«Деревня пониж [речки] Зырянки Монастырская, во дворе монастырской крестьянин Петрушка Степанов сын Мышкин, у него детей: сын Лучка женат, сын Митка женат, сын Федка женат, сын Ондрюшка холост шеснатцати лет, сын Гришка пятнатцати лет, сын Ивашко двенатцати лет, сын Петрушка одиннатцати лет; у Митки детей: сын Якунка трех лет, сын Ивашко годовой;
сказался родом он Туруханского городу, отец де ево на Турухане был в промышленых, а ис Туруханскаго пришел он Петрушка в Енисейск при воеводе Прокопье Соковнине и жил в Спасском мнстре за вклад, и после того дался в Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись, и ныне пашет он Петрушка з детми на мнстрь…».
1719 год. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Дмитрей Петров сын Мышкин [Митка в предыдущих документах] семидесят, у него детей Яков сорока, Терентей тритцати восми, Макар тритцати пяти, Пахом девяти; да внучат ево Дмитреевых Яковлевых детей: Афонасей трех, Прокопей дву лет; Терентьев сын Иван годовой».
На 1782 год записаны:
внуки Терентия Дмитриевича, Федотовы дети: Елистрат в Бобровке, а Максим почему-то записан дважды: в Устьянске одиночно, а в Далайской деревне с пометкой, что его в 1776 году забрали в рекруты, в Далае же осталась его жена и сын Тимофей.
Сам Федот Терентьевич по 3-й Ревизии записан умершим (очевидно со слов родственников), но на самом деле он был в бегах неизвестно где, а в 4-й ревизии он записан в Бобровке, как вернувшийся из бегов.
Ивана Дмитриева (Ивашко в док.1687 года) дети: Петр и Роман в Средней, Нестер в Далайской деревне, Никита в Спасском Усолье. Примечательно, что Иван Дмитриевич в 1-й Ревизии 1719 года не записан (может в бегах был?), а в 3-й Ревизии 1763 году указано, что он умер в 1749 году.
В Устьянском селе проживает племянник Терентия Дмитриевича – Сидор Яковлев Мышкин.
Первое упоминание Мышкиных в документах находим в Переписи 1679 года, но не на Усолке, а в монастырской деревне, что стояла у места впадения речушки Зырянки в Енисей.
[л.44]
«Дрвня Спасского ж мнстря вверх по Енисею реке на заречной стороне пониж Зырянки речки что словет Зырянская <…>
крстьянин Петрушка Степанов сказался родился де он Петрушка в Туруханском, а отец де ево был промышленой члвк,
а женат он, Петрушка, на русской девке енисейского служилого члвка Стенки Лютнова, на дочере ево Анютке,
а детей у него, Петрушки: сын Лучка дватцати лет, сын Митка осмнатцати лет, сын Федка тринатцати лет, сын Ондрюшка одиннатцати лет, сын Гришка девяти лет, сын Ивашко шти лет, сын Петрушка дву лет…».
1687 год.
[лл.333-333об.]
«Деревня пониж [речки] Зырянки Монастырская, во дворе монастырской крестьянин Петрушка Степанов сын Мышкин, у него детей: сын Лучка женат, сын Митка женат, сын Федка женат, сын Ондрюшка холост шеснатцати лет, сын Гришка пятнатцати лет, сын Ивашко двенатцати лет, сын Петрушка одиннатцати лет; у Митки детей: сын Якунка трех лет, сын Ивашко годовой;
сказался родом он Туруханского городу, отец де ево на Турухане был в промышленых, а ис Туруханскаго пришел он Петрушка в Енисейск при воеводе Прокопье Соковнине и жил в Спасском мнстре за вклад, и после того дался в Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись, и ныне пашет он Петрушка з детми на мнстрь…».
1719 год. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Дмитрей Петров сын Мышкин [Митка в предыдущих документах] семидесят, у него детей Яков сорока, Терентей тритцати восми, Макар тритцати пяти, Пахом девяти; да внучат ево Дмитреевых Яковлевых детей: Афонасей трех, Прокопей дву лет; Терентьев сын Иван годовой».
На 1782 год записаны:
внуки Терентия Дмитриевича, Федотовы дети: Елистрат в Бобровке, а Максим почему-то записан дважды: в Устьянске одиночно, а в Далайской деревне с пометкой, что его в 1776 году забрали в рекруты, в Далае же осталась его жена и сын Тимофей.
Сам Федот Терентьевич по 3-й Ревизии записан умершим (очевидно со слов родственников), но на самом деле он был в бегах неизвестно где, а в 4-й ревизии он записан в Бобровке, как вернувшийся из бегов.
Ивана Дмитриева (Ивашко в док.1687 года) дети: Петр и Роман в Средней, Нестер в Далайской деревне, Никита в Спасском Усолье. Примечательно, что Иван Дмитриевич в 1-й Ревизии 1719 года не записан (может в бегах был?), а в 3-й Ревизии 1763 году указано, что он умер в 1749 году.
В Устьянском селе проживает племянник Терентия Дмитриевича – Сидор Яковлев Мышкин.
Семен Васильев БАТАКОВ и сын его Гурий
1719. Спасское Усолье.
[лл.503об.-504]
«Осип Андреев сын Батаковых семидесят, у него детей: Василей тритцати, Федор семнатцати, да внучат ево Осиповых – Васильевых детей: Семен семи, Евпсихий шти лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.746] Семен Васильев Батаков.
1782 Устьянск.
[л.368] Гурий Семенов Батаков, 48 лет.
1719. Спасское Усолье.
[лл.503об.-504]
«Осип Андреев сын Батаковых семидесят, у него детей: Василей тритцати, Федор семнатцати, да внучат ево Осиповых – Васильевых детей: Семен семи, Евпсихий шти лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.746] Семен Васильев Батаков.
1782 Устьянск.
[л.368] Гурий Семенов Батаков, 48 лет.
КОЗМИНЫХ (Кузьминых)
1763. Спасское Усолье.
[л.732]
Леонтий Козмин (1727-1756), вскормленник Аврама Михайлова Комарова.
1782 Устьянск.
[л.368об.]
Фёдор Леонтьев сын Козминых, с 1770 года в Русской армии.
Ефим – брат Фёдора.
1763. Спасское Усолье.
[л.732]
Леонтий Козмин (1727-1756), вскормленник Аврама Михайлова Комарова.
1782 Устьянск.
[л.368об.]
Фёдор Леонтьев сын Козминых, с 1770 года в Русской армии.
Ефим – брат Фёдора.
Трифан Семенов МАЛЕТИН
1763 год.
[л.720]
Трифан значится в деревне Борчанской, что на Енисее, ведомства Енисейского Спасского монастыря.
По Переписи 1782 года он и семья его сына Иева записаны в Устьянске.
1763 год.
[л.720]
Трифан значится в деревне Борчанской, что на Енисее, ведомства Енисейского Спасского монастыря.
По Переписи 1782 года он и семья его сына Иева записаны в Устьянске.
Дмитрий Никифоров ГАВРИЛОВ
1763. Спасское Усолье.
[л.754об.]
Дмитрий Никифоров сын Гаврилов, дети: Семен, Яков.
1782. Устьянск.
[л.369]
«Дмитрей Никифоров сын Гаврилов,
у него жена, оставшая вдова Дария Никитина дочь,
взята Троицкого Усолья крестьянина Никиты Колмакова;
у него сын написанной в последнюю ревизию Яков».
1763. Спасское Усолье.
[л.754об.]
Дмитрий Никифоров сын Гаврилов, дети: Семен, Яков.
1782. Устьянск.
[л.369]
«Дмитрей Никифоров сын Гаврилов,
у него жена, оставшая вдова Дария Никитина дочь,
взята Троицкого Усолья крестьянина Никиты Колмакова;
у него сын написанной в последнюю ревизию Яков».
МЕЗЕНИНЫ
1719. Спасское Усолье.
[л.505об.]
«Еким Васильев сын Мезеня, штидесят трех лет, у него детей:
Григорей сорока, Филип пятнатцати лет…»
1763. Спасское Усолье.
[л.753об.]
«Григорей Екимов сын Мезенин, у него брат Филип…»
1782. Устьянское село, 2 семьи.
Родная деревня Мезениных до переселения в Устьянск – Подкаменная, той же Спасской вотчины, но стоявшая на Тасееве реке выше от устья Усолки (от Устьянской деревни), сам Еким Григорьевич в ней и умер в 1778 году в возрасте 98 лет. Семья его сына Егора переселилась Устьянское село с племянником Иваном Алексеевичем (отец Ивана – Алексей Екимович остался в Подкаменной).
Дети Филиппа Екимовича – Василий и Артем по итогам 4-й Ревизии 1782 года оказались в Далайской деревне, там же записан и Андрей, как сын Василия Филипповича, в действительности он вскормленник семьи Мезениных.
Ещё один сын Филиппа – Симан, по итогам 4-й Ревизии оказался в д. Средней.
В Спасском Усолье значилась ещё одна семья.
1719. [л.502]
«Тимофей Григорьев сын Мезенец штидесят, у него сын Козма пятнатцати лет…».
Внук Тимофея и сын Кузьмы – Яков в 1782 году проживал в деревне Устьянской в устье Усолки, его родословная ветвь пресеклась из-за отсутствия сыновей.
Родственники ли Еким Васильевич и Тимофей Григорьевич установить, пока не удалось. Может быть и родственники, но возможно, что и однофамильцы, так как в Енисейско-Ангарском регионе было очень много выходцев с реки Мезени (Архангельская губ.), и многие из них, не будучи родственниками, брали себе фамилию Мезенин (или Мезенцев, или в иных вариациях).
1719. Спасское Усолье.
[л.505об.]
«Еким Васильев сын Мезеня, штидесят трех лет, у него детей:
Григорей сорока, Филип пятнатцати лет…»
1763. Спасское Усолье.
[л.753об.]
«Григорей Екимов сын Мезенин, у него брат Филип…»
1782. Устьянское село, 2 семьи.
Родная деревня Мезениных до переселения в Устьянск – Подкаменная, той же Спасской вотчины, но стоявшая на Тасееве реке выше от устья Усолки (от Устьянской деревни), сам Еким Григорьевич в ней и умер в 1778 году в возрасте 98 лет. Семья его сына Егора переселилась Устьянское село с племянником Иваном Алексеевичем (отец Ивана – Алексей Екимович остался в Подкаменной).
Дети Филиппа Екимовича – Василий и Артем по итогам 4-й Ревизии 1782 года оказались в Далайской деревне, там же записан и Андрей, как сын Василия Филипповича, в действительности он вскормленник семьи Мезениных.
Ещё один сын Филиппа – Симан, по итогам 4-й Ревизии оказался в д. Средней.
В Спасском Усолье значилась ещё одна семья.
1719. [л.502]
«Тимофей Григорьев сын Мезенец штидесят, у него сын Козма пятнатцати лет…».
Внук Тимофея и сын Кузьмы – Яков в 1782 году проживал в деревне Устьянской в устье Усолки, его родословная ветвь пресеклась из-за отсутствия сыновей.
Родственники ли Еким Васильевич и Тимофей Григорьевич установить, пока не удалось. Может быть и родственники, но возможно, что и однофамильцы, так как в Енисейско-Ангарском регионе было очень много выходцев с реки Мезени (Архангельская губ.), и многие из них, не будучи родственниками, брали себе фамилию Мезенин (или Мезенцев, или в иных вариациях).
Василий Михайлов КОКШАРОВ (Кошкаров)
Фамилия Кокшаров довольно часто встречается в документах 17-18 веков в Енисейском уезде.
Происхождение этой фамилии очевидно связана с рекой Кокшенга (совр. Кокшеньга, Архангельская обл.). В Сети встречаются и другие ферсии происхождения фамильного прозвания, я же соотношу с:
«В течение XIV и XV веков кипела упорная борьба Новгорода с Москвой. Борьба эта проносилась по окрестностям Устьи, - по Двине, Сухоне и даже Кокшеньге, где в 1452 году будущий великий князь Иван III «города кокшенские взял, а кокшаров секл множество».
Романов М.И. «История одного северного захолустья», Великий Устюг, 1925, стр.15.
У некоторых авторов уточняется, что по берегам реки Кокшеньги в то время обитало языческое племя кокшаров. Уже в XVII веке уйдя с берегов Кокшеньги в Сибирь, на Енисее люди по привычке называли себя кокшарами, от прозвища этого и произошла очевидно фамилия Кокшаров.
Аналогично, как выше я писал о разных Мезениных, что пришли с реки Мезени, Кокшаровы не обязательно были родственниками, и даже вряд ли были знакомыми между собой, живя в разных частях Енисейского уезда.
Первое упоминание представителей этой фамилии на Енисее относится к 1633 году.
РГАДА ф.214 оп.1 кн.47 «Книги имянные Енисейского острогу государевым служилым людем и ружником и оброчником з денежными их оклады на 141 год» [7141 год от Сотворения мира соответствует 1633 году], из которой мы узнаём, что Васка Климентьев Кокшар, стрелец Енисейского острога получал жалование 5 рублей на год.
Позже Кокшаровы встречаются и среди посадских, и среди государственных пашенных крестьян, так и среди крестьян Мангазейского (Туруханского) Троицкого монастыря.
А в Троицкой Заозёрной деревне (вероятно это совр. г. Заозёрный) в иконописной мастерской трудился по росписи икон Степан Кокшаров. В 1782 году на него Енисейский уездный суд завел дело за уничтожение иконы, которую он сам же сначала расписал для Николаевской Бирюсинской церкви (совр. село Бирюса, Иркутская обл.), а потом изрубил и сжёг её.
Устьянским Кокшаровым положил начало Василий Михайлович Кокшаров 1688 года рождения. Это была единственная семья на 1782 год переселившаяся в Устьянск не из деревень Спасского монастыря. Они были из Троицкого Усолья, а в Устьянское село прибыли 1776 году.
Надо отметить, что в 4-й Переписи 1782 года семья записана как Кошкаровы, хотя в Исповедных росписях того же периода они писались по старинной изначальной форме – Кокшаровы. В XIX веке фамилия окончательно трансформировалась в Кошкаров, а в XX веке даже писалась, как Кошкарёв, хотя название реки Кокшенги явно никакого отношения к семейству кошачьих не имеет.
Фамилия Кокшаров довольно часто встречается в документах 17-18 веков в Енисейском уезде.
Происхождение этой фамилии очевидно связана с рекой Кокшенга (совр. Кокшеньга, Архангельская обл.). В Сети встречаются и другие ферсии происхождения фамильного прозвания, я же соотношу с:
«В течение XIV и XV веков кипела упорная борьба Новгорода с Москвой. Борьба эта проносилась по окрестностям Устьи, - по Двине, Сухоне и даже Кокшеньге, где в 1452 году будущий великий князь Иван III «города кокшенские взял, а кокшаров секл множество».
Романов М.И. «История одного северного захолустья», Великий Устюг, 1925, стр.15.
У некоторых авторов уточняется, что по берегам реки Кокшеньги в то время обитало языческое племя кокшаров. Уже в XVII веке уйдя с берегов Кокшеньги в Сибирь, на Енисее люди по привычке называли себя кокшарами, от прозвища этого и произошла очевидно фамилия Кокшаров.
Аналогично, как выше я писал о разных Мезениных, что пришли с реки Мезени, Кокшаровы не обязательно были родственниками, и даже вряд ли были знакомыми между собой, живя в разных частях Енисейского уезда.
Первое упоминание представителей этой фамилии на Енисее относится к 1633 году.
РГАДА ф.214 оп.1 кн.47 «Книги имянные Енисейского острогу государевым служилым людем и ружником и оброчником з денежными их оклады на 141 год» [7141 год от Сотворения мира соответствует 1633 году], из которой мы узнаём, что Васка Климентьев Кокшар, стрелец Енисейского острога получал жалование 5 рублей на год.
Позже Кокшаровы встречаются и среди посадских, и среди государственных пашенных крестьян, так и среди крестьян Мангазейского (Туруханского) Троицкого монастыря.
А в Троицкой Заозёрной деревне (вероятно это совр. г. Заозёрный) в иконописной мастерской трудился по росписи икон Степан Кокшаров. В 1782 году на него Енисейский уездный суд завел дело за уничтожение иконы, которую он сам же сначала расписал для Николаевской Бирюсинской церкви (совр. село Бирюса, Иркутская обл.), а потом изрубил и сжёг её.
Устьянским Кокшаровым положил начало Василий Михайлович Кокшаров 1688 года рождения. Это была единственная семья на 1782 год переселившаяся в Устьянск не из деревень Спасского монастыря. Они были из Троицкого Усолья, а в Устьянское село прибыли 1776 году.
Надо отметить, что в 4-й Переписи 1782 года семья записана как Кошкаровы, хотя в Исповедных росписях того же периода они писались по старинной изначальной форме – Кокшаровы. В XIX веке фамилия окончательно трансформировалась в Кошкаров, а в XX веке даже писалась, как Кошкарёв, хотя название реки Кокшенги явно никакого отношения к семейству кошачьих не имеет.
В самом конце Переписи по Устьянскому селу Ревизской книги 1782 года значится странная «компания» одиноких и уже давно умерших стариков. И в этой же «компании» записан ребёнок, умерший четырех лет от роду, и без указания родителей!
Вот этот список:
Иван Григорьев Петров (1696-1776),
Иван Федоров Удачин (1710-1769),
Иван Иванов Клюев (1762-1766),
Андрей Куклин (1708-1765),
Алексей Ключев (1691-1764).
По обычаям тех времён родственники своих стариков в одиночестве не бросали и уж тем более младенцев.
Потому-то и выглядит этот список из четырех стариков и одного младенца более чем странным.
Этот 4-х летний Ваня Клюев по сведениям 3-й Ревизии родился в монастырской деревне Заледеево, что на Енисее. Дед Вани по факту 4-й Ревизии приписан к Спасскому солеваренному заводу. Ещё Клюевы, а также Петровы жили в Огурчиковой деревне.
Удачины в Далайской и Кохинской деревнях (о происхождении Удачиных в главе «Далайская деревня»).
Семья брата Андрея Куклина проживала в Кохинской деревне (о происхождении Куклиных в главе «Кохинская деревня»).
По Ключеву вообще никакой информации пока найти не удалось. Возможно, фамилия его в Переписи записана с ошибками.
Этот загадочный список пока внятному объяснению не поддаётся. Но всё же предположу, что все они записаны были в Устьянске формально, но по факту никогда там не жили.
Сделано это было, возможно, чтобы свести «баланс» с предыдущей 3-й Ревизией, чтобы не искать, не разбираться, где эти давно умершие люди жили по книге 3-й Ревизии, ибо ни на что уже эти «мертвые души» не влияли.
В ЗАКЛЮЧЕНИЕ «Устьянской» главы основополагающий и определяющий ФАКТ.
На 1782 год практически ВСЕ жители села Устьянского являлись бывшими монастырскими крестьянами ведомства Спасского Усолья, уроженцы деревень – Средней, Нижней, Устьянской, Подкаменной, Бобровки, Ваховки, и лишь Кокшаровы из Троицкого Усолья. Все они переселились в Устьянск после 3-й Ревизии 1763 года, как в новую деревню.
Не оказалось ни единой семьи, про которую можно было сказать, что вот она «издревле» с незапамятных времён живёт в Устьянске, ещё до прихода русских первопроходцев на Енисей.
Растиражированный МИФ неизвестного происхождения и авторства о том, что якобы Устьянск был основан вороватыми беглыми казаками – по сути, уголовниками, абсолютный ВЫМЫСЕЛ от первой и до последней буквы!!!
Того же бредового уровня и миф о закладке церкви в Устьянске такими же уголовниками, якобы крестьянами.
Горе-краеведы предлагают устьянцам гордиться уголовниками.
Документально установлено.
Устьянск был основан в 1763 году бывшими монастырскими крестьянами Енисейского Спасского монастыря.
Церковь была построена в 1775 году по указу Тобольской духовной епархии.
Иконостас был перенесён из прежней церкви, что стояла в д. Средней.
Вот этот список:
Иван Григорьев Петров (1696-1776),
Иван Федоров Удачин (1710-1769),
Иван Иванов Клюев (1762-1766),
Андрей Куклин (1708-1765),
Алексей Ключев (1691-1764).
По обычаям тех времён родственники своих стариков в одиночестве не бросали и уж тем более младенцев.
Потому-то и выглядит этот список из четырех стариков и одного младенца более чем странным.
Этот 4-х летний Ваня Клюев по сведениям 3-й Ревизии родился в монастырской деревне Заледеево, что на Енисее. Дед Вани по факту 4-й Ревизии приписан к Спасскому солеваренному заводу. Ещё Клюевы, а также Петровы жили в Огурчиковой деревне.
Удачины в Далайской и Кохинской деревнях (о происхождении Удачиных в главе «Далайская деревня»).
Семья брата Андрея Куклина проживала в Кохинской деревне (о происхождении Куклиных в главе «Кохинская деревня»).
По Ключеву вообще никакой информации пока найти не удалось. Возможно, фамилия его в Переписи записана с ошибками.
Этот загадочный список пока внятному объяснению не поддаётся. Но всё же предположу, что все они записаны были в Устьянске формально, но по факту никогда там не жили.
Сделано это было, возможно, чтобы свести «баланс» с предыдущей 3-й Ревизией, чтобы не искать, не разбираться, где эти давно умершие люди жили по книге 3-й Ревизии, ибо ни на что уже эти «мертвые души» не влияли.
В ЗАКЛЮЧЕНИЕ «Устьянской» главы основополагающий и определяющий ФАКТ.
На 1782 год практически ВСЕ жители села Устьянского являлись бывшими монастырскими крестьянами ведомства Спасского Усолья, уроженцы деревень – Средней, Нижней, Устьянской, Подкаменной, Бобровки, Ваховки, и лишь Кокшаровы из Троицкого Усолья. Все они переселились в Устьянск после 3-й Ревизии 1763 года, как в новую деревню.
Не оказалось ни единой семьи, про которую можно было сказать, что вот она «издревле» с незапамятных времён живёт в Устьянске, ещё до прихода русских первопроходцев на Енисей.
Растиражированный МИФ неизвестного происхождения и авторства о том, что якобы Устьянск был основан вороватыми беглыми казаками – по сути, уголовниками, абсолютный ВЫМЫСЕЛ от первой и до последней буквы!!!
Того же бредового уровня и миф о закладке церкви в Устьянске такими же уголовниками, якобы крестьянами.
Горе-краеведы предлагают устьянцам гордиться уголовниками.
Документально установлено.
Устьянск был основан в 1763 году бывшими монастырскими крестьянами Енисейского Спасского монастыря.
Церковь была построена в 1775 году по указу Тобольской духовной епархии.
Иконостас был перенесён из прежней церкви, что стояла в д. Средней.
Кохинская деревня
ЗАМОРОЗОВЫ
1702 год. РГАДА Ф.214. Оп.1 Д.1333 л.4
«Спаского мнстря в дрвне в Опошной [Опочная] <…>
Спаского мнстря с крестьянина с Федки Заморозова
на прошлой #АѰАй [1701-й] и на нынешней #АѰВй [1702-й] годы марта в ДI де [14 марта] поворотных денег по восми алтын по две денги на год взято».
1719. Спасское Усолье.
[л.504об.]
«Федор Зеновьев сын Заморозов семидесят, у него брат родной Дмитрей пятидесят; у них детей: у Федора сын Иван дву, у Дмитрея сын же Самойло девяти, Федоров пасынок Григорей Федоров десяти лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.752-752об.]
«Самойло Дмитрев сын Заморозов, у него жена Зиновья Кирилова дочь, взята Троецкого мнстря у крестьянина Кирила Пулкина»
у них дети: Андрей, Федор, Тимофей, Родион, Изот (но по 4-й Ревизии он оказывается не Изот, а Федот).
1782. Кохинская деревня.
[лл.371-372]
«Самойло Дмитреев сын Заморозов, у Самойла жена Зеновия Кирилова дочь».
Все пятеро сыновей Самуила Дмитриевича уже женаты (Родиона забрали в рекруты).
Заморозовы живут одной семьёй, в которой насчитывается 41 человек!
БАЙКАЛОВЫ
1719. Спасское Усолье. 1 семья, пока ещё без фамильного прозвания.
[л.504об.]
«Вдова Дарья Никитина дочь, у нее сын Василей пятнатцати лет, да внучата [внуки Дарьи Никитичны]: Степан пятнатцати ж лет, Иван двенатцати, Кондратей пяти, Марко четырех лет».
1763. Спасское Усолье.
По 3-й Переписи Байкаловых две семьи и бобыль.
[л.752об.]
1-я семья «Иван Борисов сын Байкалов [находился в бегах], у него братья, написанные в ревизию: Кондратей, Марко».
[л.758]
Явившиеся из бегов
2-я семья «Василий Андреев сын Байкалов, у него жена Дарья Григорьева дочь, взята того же монастыря у крестьянина Григорья Кузнецова;
у них дети родившиеся с той ревизии Михайло, Трифилей»;
и бобыль «Стефан Борисов сын Байкалов».
1782. Кохинская деревня.
На этот год в Кохинской деревне записаны:
Кондратий Борисов, он одинок, два его сына служат в Русской армии;
ещё две семьи сыновей беглого Ивана Борисовича – Александра (вместе с ним брат его Федор со своей семьёй) и Андриана.
4-й сын Ивана Борисовича – Поликарп жил в 1782 году в деревне Бобровке, там же и дядька его Степан Борисович. В Бобровке проживали ещё и сыновья Василия Андреевича – Михаил и Трифил.
1719. Спасское Усолье. 1 семья, пока ещё без фамильного прозвания.
[л.504об.]
«Вдова Дарья Никитина дочь, у нее сын Василей пятнатцати лет, да внучата [внуки Дарьи Никитичны]: Степан пятнатцати ж лет, Иван двенатцати, Кондратей пяти, Марко четырех лет».
1763. Спасское Усолье.
По 3-й Переписи Байкаловых две семьи и бобыль.
[л.752об.]
1-я семья «Иван Борисов сын Байкалов [находился в бегах], у него братья, написанные в ревизию: Кондратей, Марко».
[л.758]
Явившиеся из бегов
2-я семья «Василий Андреев сын Байкалов, у него жена Дарья Григорьева дочь, взята того же монастыря у крестьянина Григорья Кузнецова;
у них дети родившиеся с той ревизии Михайло, Трифилей»;
и бобыль «Стефан Борисов сын Байкалов».
1782. Кохинская деревня.
На этот год в Кохинской деревне записаны:
Кондратий Борисов, он одинок, два его сына служат в Русской армии;
ещё две семьи сыновей беглого Ивана Борисовича – Александра (вместе с ним брат его Федор со своей семьёй) и Андриана.
4-й сын Ивана Борисовича – Поликарп жил в 1782 году в деревне Бобровке, там же и дядька его Степан Борисович. В Бобровке проживали ещё и сыновья Василия Андреевича – Михаил и Трифил.
КУКЛИНЫ
1679 год. Спасское Усолье, деревня Средняя.
[лл.135об.-136]
«Во дворе крстьянин Сенка Сидоров, родом сказался с Мезени, был на Мезени великого гсдря в бобылях; а с Руси пришел в Енисейcк во РКсиЗм году [167-м/1659] и жил в гулящих людях; а за Спасской монастырь в тое деревню пришел своею волею в прошлом во РОм году[170-м/1659]; а на монастырь пашет он Сенка десятину на год ржи, а на себя у него посеяно к ннешнему ко РПЗму году две десятiны с четью ржи; а женат он Сенка на падчерице енисейсково посадцково члвка Семена Бурнаша, детей у него: сын Савинко четырнатцати лет, Гришка десяти лет, Онтонко четырех лет».
1687 г. Спасское Усолье, д. Средняя.
[лл.50-50об.]
«Во дворе крестьянин Семейка Сидоров, у него детей: сын Савинко женат, сын Гришка холост шеснатцати лет, сын Онтонко десяти лет, сын Васка пяти лет;
сказался родом мезенец с Вертомы реки, отец де ево и он Сенка на Мезене жили в бобылях, а в Енисейск пришел он, Сенка, в РКсиЗ м году [167/1659] и жил в гулящих и при воеводе Василье Голохвастове задался он за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…».
1719 г. Спасское Усолье.
Здесь мы находим две семьи сыновей и внуков Семейки (Семёна) Сидорова из д. Средней и уже с приобретённой фамилией – Куклины.
[л.501об.]
«Антон Семёнов сын Куклин пятидесят (Онтонко), у него два сына: Прокопей четырнатцати, Андрей двенатцати; племянников: Андрей Григорьев дватцати, Мокей Гаврилов дватцати»
и
«Савин Семёнов сын Куклин (Савинко) пятидесят девяти, у него сын Иван дватцати пяти лет».
1763 год. Спасское Усолье.
[л.732об.]
Прокопий Антонов сын Куклин, жена Евдокия Иванова; дети: Никифор, Петр.
В этой же семье значится и брат Прокопа – Андрей, живущий бобылем, о котором я уже упоминал в заключительном абзаце в главе «Устьянск».
1782 год.
В деревне Кохинской: Никифор Прокопьев сын Куклин.
В деревне Средней: Петр Никифоров сын Куклин.
1679 год. Спасское Усолье, деревня Средняя.
[лл.135об.-136]
«Во дворе крстьянин Сенка Сидоров, родом сказался с Мезени, был на Мезени великого гсдря в бобылях; а с Руси пришел в Енисейcк во РКсиЗм году [167-м/1659] и жил в гулящих людях; а за Спасской монастырь в тое деревню пришел своею волею в прошлом во РОм году[170-м/1659]; а на монастырь пашет он Сенка десятину на год ржи, а на себя у него посеяно к ннешнему ко РПЗму году две десятiны с четью ржи; а женат он Сенка на падчерице енисейсково посадцково члвка Семена Бурнаша, детей у него: сын Савинко четырнатцати лет, Гришка десяти лет, Онтонко четырех лет».
1687 г. Спасское Усолье, д. Средняя.
[лл.50-50об.]
«Во дворе крестьянин Семейка Сидоров, у него детей: сын Савинко женат, сын Гришка холост шеснатцати лет, сын Онтонко десяти лет, сын Васка пяти лет;
сказался родом мезенец с Вертомы реки, отец де ево и он Сенка на Мезене жили в бобылях, а в Енисейск пришел он, Сенка, в РКсиЗ м году [167/1659] и жил в гулящих и при воеводе Василье Голохвастове задался он за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…».
1719 г. Спасское Усолье.
Здесь мы находим две семьи сыновей и внуков Семейки (Семёна) Сидорова из д. Средней и уже с приобретённой фамилией – Куклины.
[л.501об.]
«Антон Семёнов сын Куклин пятидесят (Онтонко), у него два сына: Прокопей четырнатцати, Андрей двенатцати; племянников: Андрей Григорьев дватцати, Мокей Гаврилов дватцати»
и
«Савин Семёнов сын Куклин (Савинко) пятидесят девяти, у него сын Иван дватцати пяти лет».
1763 год. Спасское Усолье.
[л.732об.]
Прокопий Антонов сын Куклин, жена Евдокия Иванова; дети: Никифор, Петр.
В этой же семье значится и брат Прокопа – Андрей, живущий бобылем, о котором я уже упоминал в заключительном абзаце в главе «Устьянск».
1782 год.
В деревне Кохинской: Никифор Прокопьев сын Куклин.
В деревне Средней: Петр Никифоров сын Куклин.
БЕРСЕНЕВ
1763 год. Спасское Усолье.
«Того ж Спасского мнстря явившиеся из бегов: <…>
Сила Пименов сын Берсенев (31 года от роду), у него жена Матрена Иевлева дочь, взята того ж мнстря у крестьянина Иева Чапогузова, у них сын Яков, дочь Марья, у него ж [т.е. у Силы Пименова] брат Ларион».
1782. Кохинская.
Сила Пименов сын Берсенев 50 лет от роду, у него жена Ирина Тимофеева дочь, взята Троицкого Усолья крестьянина Тимофея Талуева; у Силы дети: Яков, Еким, Стефан.
1763 год. Спасское Усолье.
«Того ж Спасского мнстря явившиеся из бегов: <…>
Сила Пименов сын Берсенев (31 года от роду), у него жена Матрена Иевлева дочь, взята того ж мнстря у крестьянина Иева Чапогузова, у них сын Яков, дочь Марья, у него ж [т.е. у Силы Пименова] брат Ларион».
1782. Кохинская.
Сила Пименов сын Берсенев 50 лет от роду, у него жена Ирина Тимофеева дочь, взята Троицкого Усолья крестьянина Тимофея Талуева; у Силы дети: Яков, Еким, Стефан.
КОПОТИЛОВЫ
1679 год, Спасское Усолье, деревня Бобровка.
[лл.141об.-142]
«В тех же дву дворех поселен вновь в пашню из гулящих людей Федка Олферьев, сказался родом важенин[23], женат у монастырсково крстьянина у Мишки Сидорова на дочере; у него детей сын полугоду; а на Руси он кормился Христовым именем[26] и отца своего не помнит, остался мал, а в Енисейск пришел во РОВ году [172/1664], а с тестем де у них было с Мишкою по договору жить вместе до ево Мишкины смерти, а в животе[27] де было ему во всем у нево Мишки взята половина, а их де совет не взят[28] и он де Федка отшел от нево Мишки и порядился в пашню за Спасской монастырь в нынешнем во РПЗм году [187/1679], а пашни на монастырь и на себя не пахать до РПѲ года [189/1681] на льготе, а как льгота отойдет и ему пахать на монастырь против[29] той Бобровской деревни пашенных крстьян…».
1687 год.
[лл.53об.-54]
«И того ж Спского мнстря дрвня Бобровка, стоит над Усолкою рекою, а в ней живут Спского мнстря пашенные крестьяне дворами своими.
Во дворе крестьянин Стенка* Олферьев сын Копотило, у него сын Спирка пяти лет, сын Федка дву лет; сказался родом устьянец Шангалские волости, отец ево жил в Шангалской волости великих государей в пашенных крестьянех, а в Енисейск он Стенка пришел при стольнике и воеводе Михайле Приклонском, и жил в гулящих, и при боярине и воеводе князе Иване Петровиче Борятинском дался за Спской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь в одном поле десятину ржи …».
____________
*) здесь с именем переписчик явно ошибся, т.к. в 1679 он Федка Олферьев, и в 1719 Фёдор Алферьев, а сын его – Фёдор Фёдоров!
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Федор Федоров сын Копотилов тритцати пяти, у него детей: Евдоким шеснатцати, Мартын двенатцати лет».
<…>
[лл.504-504об.]
«Федор Алферьев сын Копотило семидесят пяти, у него детей:
Спиридон сорока пяти, Иван тритцати трех;
да внучат ево Федоровых, Спиридоновых детей:
Василей, девятнатцати, Иван четырех;
Ивановых детей: Игнатей четырех лет, Афонасей месяцу».
1763 год. Спасское Усолье.
[лл.750-751]
Как и в 1719 году две семьи Копотиловых:
1-я Григория Евдокимовича, это внук Федора Федоровича (семья из 8 человек).
И ещё одна общая семья из 27 человек Василия Спиридоновича и его племянника Афанасия Ивановича.
По итогам Переписи 1782 года мы наблюдаем следующую картину.
В Кохинской деревне род Копотиловых продолжается четырьмя ветвями:
1-я – Харитон Васильевич*
2-я – Самсон Васильевич
3-я – Григорий Евдокимович
4-я – Афанасий Иванович
Авксентий Кириллович, внук Василия Спиридоновича, женившись на дочери Алексея Стрелошных из деревни Далайской в 1787 году переедет к тестю в примаки. А вскоре и его отец Кирилл Васильевич переселится в Далай. Так образуется далайская ветвь Копотиловых.
____________
*) в книге 4-й Ревизии Харитон записан, как сын Спиридона, но по факту 3-й Ревизии он сын Василия Спиридоновича, записан он также Васильевичем и в Исповедных росписях Устьянской Свято-Георгиевской церкви, таким образом, очевидно, что в книге 4-й Ревизии сыном Спиридона он записан ошибочно.
1679 год, Спасское Усолье, деревня Бобровка.
[лл.141об.-142]
«В тех же дву дворех поселен вновь в пашню из гулящих людей Федка Олферьев, сказался родом важенин[23], женат у монастырсково крстьянина у Мишки Сидорова на дочере; у него детей сын полугоду; а на Руси он кормился Христовым именем[26] и отца своего не помнит, остался мал, а в Енисейск пришел во РОВ году [172/1664], а с тестем де у них было с Мишкою по договору жить вместе до ево Мишкины смерти, а в животе[27] де было ему во всем у нево Мишки взята половина, а их де совет не взят[28] и он де Федка отшел от нево Мишки и порядился в пашню за Спасской монастырь в нынешнем во РПЗм году [187/1679], а пашни на монастырь и на себя не пахать до РПѲ года [189/1681] на льготе, а как льгота отойдет и ему пахать на монастырь против[29] той Бобровской деревни пашенных крстьян…».
1687 год.
[лл.53об.-54]
«И того ж Спского мнстря дрвня Бобровка, стоит над Усолкою рекою, а в ней живут Спского мнстря пашенные крестьяне дворами своими.
Во дворе крестьянин Стенка* Олферьев сын Копотило, у него сын Спирка пяти лет, сын Федка дву лет; сказался родом устьянец Шангалские волости, отец ево жил в Шангалской волости великих государей в пашенных крестьянех, а в Енисейск он Стенка пришел при стольнике и воеводе Михайле Приклонском, и жил в гулящих, и при боярине и воеводе князе Иване Петровиче Борятинском дался за Спской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь в одном поле десятину ржи …».
____________
*) здесь с именем переписчик явно ошибся, т.к. в 1679 он Федка Олферьев, и в 1719 Фёдор Алферьев, а сын его – Фёдор Фёдоров!
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Федор Федоров сын Копотилов тритцати пяти, у него детей: Евдоким шеснатцати, Мартын двенатцати лет».
<…>
[лл.504-504об.]
«Федор Алферьев сын Копотило семидесят пяти, у него детей:
Спиридон сорока пяти, Иван тритцати трех;
да внучат ево Федоровых, Спиридоновых детей:
Василей, девятнатцати, Иван четырех;
Ивановых детей: Игнатей четырех лет, Афонасей месяцу».
1763 год. Спасское Усолье.
[лл.750-751]
Как и в 1719 году две семьи Копотиловых:
1-я Григория Евдокимовича, это внук Федора Федоровича (семья из 8 человек).
И ещё одна общая семья из 27 человек Василия Спиридоновича и его племянника Афанасия Ивановича.
По итогам Переписи 1782 года мы наблюдаем следующую картину.
В Кохинской деревне род Копотиловых продолжается четырьмя ветвями:
1-я – Харитон Васильевич*
2-я – Самсон Васильевич
3-я – Григорий Евдокимович
4-я – Афанасий Иванович
Авксентий Кириллович, внук Василия Спиридоновича, женившись на дочери Алексея Стрелошных из деревни Далайской в 1787 году переедет к тестю в примаки. А вскоре и его отец Кирилл Васильевич переселится в Далай. Так образуется далайская ветвь Копотиловых.
____________
*) в книге 4-й Ревизии Харитон записан, как сын Спиридона, но по факту 3-й Ревизии он сын Василия Спиридоновича, записан он также Васильевичем и в Исповедных росписях Устьянской Свято-Георгиевской церкви, таким образом, очевидно, что в книге 4-й Ревизии сыном Спиридона он записан ошибочно.
АРХИПОВЫ
1679. Средняя деревня.
[лл.136-136об.]
«Во дворе крстьянин Оска да Ивашко, Вахрушко, Пахомко, Федка Архиповы дети, сказались родились де они и зросли за Спасским монастырем, а отец де их с коих мест родиною был того оне не упомнят, остались де от отца своево малы в Спасском монастыре, а в Енисейску де отец их был в промышленых людех, а они де Оска з братьями поселены Спасского монастыря в тои деревне в пашню в прошлом во РПДм году, а до ннешняго РПЗм году жили они за Спасским монастырем на льготе, а ныне де десятинной пашни на них положить, что великий гсдрь укажет, а к нынешнему ко РПЗму году посеяно у них семь десятин ржи; а Оска женат великого гсдря у пашенново крстьянина у Митки Евсеева на дочери в Яланской деревни, а четыре брата холосты, меншей из них Федка четырнатцати лет».
1687. Средняя деревня.
[лл.50об.-51об.]
«Во дворе крестьянин Ивашко Архипов, у него сын Мишка годовой у него ж братья родные женаты: Федка да Пахомко Архиповы; у Федки сын Стенка дву лет; сказались родом оне города Енисейска природные Спасского мнстря, и есть де отца их Архипа и на них Ивашка, и Федку, и Пахомка в мнстре вечная служная запись, что им жить за мнстрем вечно, и поселены они из мнстря в мнстрскую пашню во крестьяне и пашут Ивашко да Федка вместе на мнстрь в одном поле десятину ржи, а на себя у них спахано нынешного РЧДго году пять десятин ржи четь десятины яровово, а ко РЧЕму году посеяно у них три десятины с полудесятиною ржи, сенных покосов у них по наволочкам и в ялане в березниках четыре десятины, а Пахомко пашет на мнстрь одно от братей своих…»
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Иван Осипов сын Архипов сорока, у него брат родной Иван же тритцати пяти; у Ивана болшево детей Иван шти, Созон дву лет»
1763. Спасское Усолье.
[лл.737об.-738]
Иван Осипов сын Архипов (1685-1750),
у него племянник Иван Иванов (1724-1751),
братья Ивана Архипова: Самойло, Еремей (1730-1752),
у него ж Ивана дети: Лаврентей (1751-1755), Пиман отдан в рекруты в 1756 году;
у Ивана меншаго сын Яков отдан в рекруты в 1756 году.
1782. Кохинская.
Самойло Осипов АРХИПОВ 1725гр умер в 1779 году.
Это был последний представитель из Архиповых. В поздних документах они более не значатся.
1679. Средняя деревня.
[лл.136-136об.]
«Во дворе крстьянин Оска да Ивашко, Вахрушко, Пахомко, Федка Архиповы дети, сказались родились де они и зросли за Спасским монастырем, а отец де их с коих мест родиною был того оне не упомнят, остались де от отца своево малы в Спасском монастыре, а в Енисейску де отец их был в промышленых людех, а они де Оска з братьями поселены Спасского монастыря в тои деревне в пашню в прошлом во РПДм году, а до ннешняго РПЗм году жили они за Спасским монастырем на льготе, а ныне де десятинной пашни на них положить, что великий гсдрь укажет, а к нынешнему ко РПЗму году посеяно у них семь десятин ржи; а Оска женат великого гсдря у пашенново крстьянина у Митки Евсеева на дочери в Яланской деревни, а четыре брата холосты, меншей из них Федка четырнатцати лет».
1687. Средняя деревня.
[лл.50об.-51об.]
«Во дворе крестьянин Ивашко Архипов, у него сын Мишка годовой у него ж братья родные женаты: Федка да Пахомко Архиповы; у Федки сын Стенка дву лет; сказались родом оне города Енисейска природные Спасского мнстря, и есть де отца их Архипа и на них Ивашка, и Федку, и Пахомка в мнстре вечная служная запись, что им жить за мнстрем вечно, и поселены они из мнстря в мнстрскую пашню во крестьяне и пашут Ивашко да Федка вместе на мнстрь в одном поле десятину ржи, а на себя у них спахано нынешного РЧДго году пять десятин ржи четь десятины яровово, а ко РЧЕму году посеяно у них три десятины с полудесятиною ржи, сенных покосов у них по наволочкам и в ялане в березниках четыре десятины, а Пахомко пашет на мнстрь одно от братей своих…»
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Иван Осипов сын Архипов сорока, у него брат родной Иван же тритцати пяти; у Ивана болшево детей Иван шти, Созон дву лет»
1763. Спасское Усолье.
[лл.737об.-738]
Иван Осипов сын Архипов (1685-1750),
у него племянник Иван Иванов (1724-1751),
братья Ивана Архипова: Самойло, Еремей (1730-1752),
у него ж Ивана дети: Лаврентей (1751-1755), Пиман отдан в рекруты в 1756 году;
у Ивана меншаго сын Яков отдан в рекруты в 1756 году.
1782. Кохинская.
Самойло Осипов АРХИПОВ 1725гр умер в 1779 году.
Это был последний представитель из Архиповых. В поздних документах они более не значатся.
БЕЛОУСОВЫ
1687 год. Средняя деревня.
[лл.49об.-50]
«Во дворе крестьянин Ивашко Володимеров, у него брат родной Сенка женат; сказались оне родом города Енисейска, отец де их в Енисейску был в посадцком тягле и в прошлых годех отец их умре, а Ивашка жил в Красноярском уезде в посадцком тягле и то его посадцкое тягло снял с него Ивашка в РПѲ м году [189/1681] гулящей человек Стенка Дементьев, и в том он Ивашко взял у него Стенки за рукою ево Стенькиною росписку и в прошлом во РЧАм году задался он за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя он Ивашко в монастырь жилую запись, а брата своего Стенку в ту запись не писал, и пашет он Ивашко на монастырь в одном поле десятину ржи…»
1719 год. Спасское Усолье.
[л.501об.]
«Семен Володимеров сын Белоусов восмидесят, у него детей: Василей тритцати, Яков восмнатцати лет».
1763 год. Спасское Усолье.
[л.732об.]
«Василей Семенов сын Белоусов <…> у него ж Василья племянник Петр Яковлев сын Белоусов».
1782 год. Кохинская д.
Петр Яковлев сын БЕЛОУСОВ (1751-1776), у Петра сын Гурий, у Гурия жена Вера Сергеева.
1687 год. Средняя деревня.
[лл.49об.-50]
«Во дворе крестьянин Ивашко Володимеров, у него брат родной Сенка женат; сказались оне родом города Енисейска, отец де их в Енисейску был в посадцком тягле и в прошлых годех отец их умре, а Ивашка жил в Красноярском уезде в посадцком тягле и то его посадцкое тягло снял с него Ивашка в РПѲ м году [189/1681] гулящей человек Стенка Дементьев, и в том он Ивашко взял у него Стенки за рукою ево Стенькиною росписку и в прошлом во РЧАм году задался он за Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя он Ивашко в монастырь жилую запись, а брата своего Стенку в ту запись не писал, и пашет он Ивашко на монастырь в одном поле десятину ржи…»
1719 год. Спасское Усолье.
[л.501об.]
«Семен Володимеров сын Белоусов восмидесят, у него детей: Василей тритцати, Яков восмнатцати лет».
1763 год. Спасское Усолье.
[л.732об.]
«Василей Семенов сын Белоусов <…> у него ж Василья племянник Петр Яковлев сын Белоусов».
1782 год. Кохинская д.
Петр Яковлев сын БЕЛОУСОВ (1751-1776), у Петра сын Гурий, у Гурия жена Вера Сергеева.
Сёмен Никитин УДАЧИН
Установить, чей сын Семён не удалось, т.к. по данным Ревизии 1719 года в семье Удачиных было два Никиты: Никита Дмитриев (1694гр) и Никита Федоров (1705гр), но оба они внуки Игнатия Андреевича, первого Удачина на Усолке из д. Нижней.
Более подробно о первых поколениях Удачиных в главе о Далайской деревне.
Установить, чей сын Семён не удалось, т.к. по данным Ревизии 1719 года в семье Удачиных было два Никиты: Никита Дмитриев (1694гр) и Никита Федоров (1705гр), но оба они внуки Игнатия Андреевича, первого Удачина на Усолке из д. Нижней.
Более подробно о первых поколениях Удачиных в главе о Далайской деревне.
ПОСКОТИНЫ
1719. Спасское Усолье.
[л.504]
«Никифор Терентьев сын сорока, у него три брата:
Семен тритцати увечен слеп, Алексей дватцати пяти,
Евдоким семнатцати, Миней девяти у них детей:
у Никифора сын Иван семи, у Алексея Харитон
дву лет; да у них же Никифора с братьями отец Терентей увечной слепой семидесят лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.749-749об.]
Никифор Терентьев Поскотинской и братья его Семён, Алексей.
1782. Кохинская.
Иван Никифоров сын Поскотинской и сыновья его Иван, Ермолай, Григорий.
Двоюродный брат Ивана – Харитон Алексеев записан в эту Ревизию в деревне Бобровке, в которой вероятно и жили все Поскотины по крайней мере ещё с 1687 года.
Предположительно предок Поскотиных «Терешка Матвеев сын Макаров», живший в Бобровке в 1687 году [л.54об.] был родом из Пежемской волости, одной из девяти Устьянских волостей.
1719. Спасское Усолье.
[л.504]
«Никифор Терентьев сын сорока, у него три брата:
Семен тритцати увечен слеп, Алексей дватцати пяти,
Евдоким семнатцати, Миней девяти у них детей:
у Никифора сын Иван семи, у Алексея Харитон
дву лет; да у них же Никифора с братьями отец Терентей увечной слепой семидесят лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.749-749об.]
Никифор Терентьев Поскотинской и братья его Семён, Алексей.
1782. Кохинская.
Иван Никифоров сын Поскотинской и сыновья его Иван, Ермолай, Григорий.
Двоюродный брат Ивана – Харитон Алексеев записан в эту Ревизию в деревне Бобровке, в которой вероятно и жили все Поскотины по крайней мере ещё с 1687 года.
Предположительно предок Поскотиных «Терешка Матвеев сын Макаров», живший в Бобровке в 1687 году [л.54об.] был родом из Пежемской волости, одной из девяти Устьянских волостей.
ОВСЯННИКОВЫ
Повторю то, что уже писал выше в главе об устьянских Овсянниковых.
1719. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Федор Давыдов сын Овсяников восмидесят у него детей:
Василей дватцати четырех, Василей же семнатцати, Амос двенатцати, Елисей семи;
да внучат ево Федоровых, Васильевых детей болшаво:
Дементей пяти, Петр трех лет, Борис году».
В 1782 году в Кохинской деревни проживала семья Ивана – сына Бориса Васильева.
«У Ивана жена Ефимия Яковлева дочь, взята того же Спасского ведомства крестьянина Якова Семенова сына Белоусова, у них дети рожденные после ревизии: Никифор, Егор…».
Повторю то, что уже писал выше в главе об устьянских Овсянниковых.
1719. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Федор Давыдов сын Овсяников восмидесят у него детей:
Василей дватцати четырех, Василей же семнатцати, Амос двенатцати, Елисей семи;
да внучат ево Федоровых, Васильевых детей болшаво:
Дементей пяти, Петр трех лет, Борис году».
В 1782 году в Кохинской деревни проживала семья Ивана – сына Бориса Васильева.
«У Ивана жена Ефимия Яковлева дочь, взята того же Спасского ведомства крестьянина Якова Семенова сына Белоусова, у них дети рожденные после ревизии: Никифор, Егор…».
БАТАКОВЫ
1719. Спасское Усолье.
[лл.503об.-504]
«Осип Андреев сын Батаковых семидесят, у него детей: Василей тритцати, Федор семнатцати, да внучат ево, Осиповых, Васильевых детей: Семен семи, Евпсихий шти лет»
1763. Спасское Усолье.
[лл.749-746об.]
«Семен Васильев сын Батаков, у него жена Лукерья Осипова дочь, взята того ж мнстря у крестьянина Осипа Сурова;
у них дети: Гурей, Ермолай; Семеновы братья: Николай, Назар».
1782. Кохинская д.
[л.376]
«Николай Васильев сын Батаков…»
1719. Спасское Усолье.
[лл.503об.-504]
«Осип Андреев сын Батаковых семидесят, у него детей: Василей тритцати, Федор семнатцати, да внучат ево, Осиповых, Васильевых детей: Семен семи, Евпсихий шти лет»
1763. Спасское Усолье.
[лл.749-746об.]
«Семен Васильев сын Батаков, у него жена Лукерья Осипова дочь, взята того ж мнстря у крестьянина Осипа Сурова;
у них дети: Гурей, Ермолай; Семеновы братья: Николай, Назар».
1782. Кохинская д.
[л.376]
«Николай Васильев сын Батаков…»
ШУМИЛОВЫ
1679. Деревня Зырянская на Енисее.
[лл.44об.-45]
«дрвня Спаского ж мнстря вверх по Енисею реке, на заречной стороне, пониж Зырянки речки, что словет Зырянская <...>
изба мнстрьская, против избы клеть, во дворе крстьянин Аврамко Логунов з братом ОЛФЕРКОМ,
сказали родились вь Енисейску, а отец де у них был вь Енисейску служилой члвк,
а женат он Аврамко у служилого члвка у Якунки Зыряна на дочере ево Федосьице;
и дал де отец их в Спасской мнстрь на себя запись, что жить отцу их в Спасском мнстре
во крстьянех до своей смерти, а они де Аврамко з братом Олферком в прошлом
во РПДм году [184/1676] при архимадрите Андреяне порядились, что жить ему Аврамку з братом
в Спасском мнстре во крстьянех в пашне…»
1687. «Деревня пониж Зырянки Монастырская»
[л.334]
Во дворе крестьянин АЛФЕРКО Логинов сын Резвой,
у него детей: сын Тимошка дву лет;
у него ж, Олферка, брат родной Аврамко Логинов, женат;
у Аврамка детей: сын Федка девяти лет, сын Ивашко шти лет;
сказался родом города Енисейска, отец де ево был в Енисейску в казачей службе и после службы жил де отец ево в Спасском мнстре за вклад и после того дался в Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя отец ево в мнстрь жилую запись
а он Олферко после отца своево по той же отцовой[жилой записи] ныне пашет на мнстрь…».
1719. Спасское Усолье.
[л.504об.]
«АЛФЕР Логинов сын Шумилов семидесят дву, у него детей:
Петр тритцати, увечен хром, Федор дватцати з годом,
Семен дватцати лет, Сава десяти лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.751об.-752]
«Петр АЛФЕРОВ сын Шумилов, у него братья: ФЕДОР, Савва; у Федора сын Козма…»
1782. Кохинская д.
[л.376об.]
Козма Фёдоров Шумилов.
1679. Деревня Зырянская на Енисее.
[лл.44об.-45]
«дрвня Спаского ж мнстря вверх по Енисею реке, на заречной стороне, пониж Зырянки речки, что словет Зырянская <...>
изба мнстрьская, против избы клеть, во дворе крстьянин Аврамко Логунов з братом ОЛФЕРКОМ,
сказали родились вь Енисейску, а отец де у них был вь Енисейску служилой члвк,
а женат он Аврамко у служилого члвка у Якунки Зыряна на дочере ево Федосьице;
и дал де отец их в Спасской мнстрь на себя запись, что жить отцу их в Спасском мнстре
во крстьянех до своей смерти, а они де Аврамко з братом Олферком в прошлом
во РПДм году [184/1676] при архимадрите Андреяне порядились, что жить ему Аврамку з братом
в Спасском мнстре во крстьянех в пашне…»
1687. «Деревня пониж Зырянки Монастырская»
[л.334]
Во дворе крестьянин АЛФЕРКО Логинов сын Резвой,
у него детей: сын Тимошка дву лет;
у него ж, Олферка, брат родной Аврамко Логинов, женат;
у Аврамка детей: сын Федка девяти лет, сын Ивашко шти лет;
сказался родом города Енисейска, отец де ево был в Енисейску в казачей службе и после службы жил де отец ево в Спасском мнстре за вклад и после того дался в Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя отец ево в мнстрь жилую запись
а он Олферко после отца своево по той же отцовой[жилой записи] ныне пашет на мнстрь…».
1719. Спасское Усолье.
[л.504об.]
«АЛФЕР Логинов сын Шумилов семидесят дву, у него детей:
Петр тритцати, увечен хром, Федор дватцати з годом,
Семен дватцати лет, Сава десяти лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.751об.-752]
«Петр АЛФЕРОВ сын Шумилов, у него братья: ФЕДОР, Савва; у Федора сын Козма…»
1782. Кохинская д.
[л.376об.]
Козма Фёдоров Шумилов.
ДАЛАЙСКАЯ деревня
(совр. д. Далай, Иланский район)
(совр. д. Далай, Иланский район)
Афанасий УДАЧИН
В книге 4-й ревизии отчество Афанасия – Васильевич, но по результатам 1-й Ревизии 1719 года он сын Иван Федоровича.
Несомненно, ошибка "закралась" в 4-й Ревизии.
Афанасий умер в 1777 году, а семью возглавляет его сын Меркурий.
О происхождении предков Афанасия.
УДАЧИНЫ
1679 г. Спасское Усолье, деревня Нижняя.
[лл.132-132об.]
«Во дворе крстьянин Игнашка Андреев, женат у манастырсково закладчика у Микитки Терентьева на дочери;
а у нево [Игнашки Андреева] детей: сын Федка десяти лет, Митка осми лет, Васка дву лет;
родом он Игнашка сказался устюжанин, а на Русе де он был великого гсдря в крестьянском тягле, а как он с Руси сшел – тому дватцат три годы, а жил в Енисейком в гулящих людях, а за Спаcской монастырь в тое деревню пришел он, Игнашка, своею волею в прошлом во РОЗм году [177/1669], а на манастырь пашет он по десятине на год ржи…».
К 1687 году семья приобретает фамильное прозвание. Проживает в той же деревне Нижней.
[лл.45-45об.]
«Во дворе крестьянин Игнашка Андреев сын Удачиных, у него детей: сын Федка женат, Митка холост пятнатцати лет, сын Васка семи лет, сын Олешка четырех лет;
сказался родом он устюжанин Луженские волости, отец де ево и он Игнашка в той Луженской волости жили великих государей в пашенных крестьянех, а в Енисейск он пришел при воеводе Максиме Ртищеве и жил в гулящих,
и при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве задался за Спасской мнстрь во крестьяне, и дал на себя жилую запись и пашет на мнстрь…».
1719 г. Спасское Усолье.
На этот год записано две семьи Удачиных: Федора Игнатьева (Федка) и Дмитрия Игнатьева (Митка).
[л.501об.]
1-я семья
«выборной Федор Игнатьев Удачиных пятидесят трех,
у него брат родной Василей Удачиных сорока пяти лет холост;
у Федора детей: Василей тритцати восми, Иван тритцати, Иван же дватцати пяти, Никита четырнатцати лет; внучат: Васильев сын Иларион семи лет;
Иванов сын болшево Афонасей годовой».
2-я семья
«Дмитрей Игнатьев сын Удачиных пятидесят, у него сын Никита дватцати пяти лет».
1763 год. В Спасском Усолье также записаны две семьи Удачиных.
[л.731]
Возглавляет одну семью Афанасий*, в этой же семье живут и дети Иллариона Васильевича, и двоюродные братья Афанасия – дети Василия Фёдоровича.
____________
*) отчество Афанасия в книге 1763 года не указано, но в соответствие с 1-й Ревизий 1719 года он сын Иван, а в 1782 году записан как Васильевич, и это явная ошибка.
[л.757об.]
Вторая семья Удачина Ивана Федоровича (вероятнее всего это Иван Федорович младший).
У него было двое сыновей – Игнат, которого в 1757 году забрали в рекруты, и Семён, который в 1760 году сбежал неизвестно куда. В бегах был и сам Иван Фёдорович, да вернулся ещё до 3-й Ревизии. Умер он в 1776 году и записан был по Ревизской книге в Устьянске, в самом конце списка в «компании» таких же одиноких и уже давно умерших стариков.
А вот первая семья Удачиных, как и многие другие семьи из деревень ведомства Спасского Усолья в период после Переписи 1763 года «рассыпалась».
По итогам 4-й Ревизии 1782 года в Далайской деревне оказалась семья Меркурия Афанасьева,
в д. Кохинской Семена Никитина.
Ещё некоторые потомки Федора Игнатьева Удачина на 1782 год проживали в деревне Средней, того же Спасского ведомства.
МАТЮШИНЫ
1719. Спасское Усолье.
[л.502]
«Артемей Матвеев сын штидесят лет, у него брат родной Яков пятидесят;
Артемьев сын - Пимен тринатцати лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.736]
Пимен Артемьев сын Матюшин и дети его: Евсей, Филат, Устин, Родион, Карп
Вывод: Пимен Артемьев взял себе фамильное прозвание по имени своего деда Матвея (Матвей – Матюшка в орфографии XVII века - отсюда фамилия Матюшин).
1782.
«В деревне Подкаменной[30] написанной в бывшую ревизию
Пимен Артемьев сын Матюшин и его сыновья Карп и Родион».
В деревне Далайской
Филат Пименов сын Матюшин.
В Далайскую Филат Пименов переселился из Подкаменной деревни, где остались его отец и братья.
1719. Спасское Усолье.
[л.502]
«Артемей Матвеев сын штидесят лет, у него брат родной Яков пятидесят;
Артемьев сын - Пимен тринатцати лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.736]
Пимен Артемьев сын Матюшин и дети его: Евсей, Филат, Устин, Родион, Карп
Вывод: Пимен Артемьев взял себе фамильное прозвание по имени своего деда Матвея (Матвей – Матюшка в орфографии XVII века - отсюда фамилия Матюшин).
1782.
«В деревне Подкаменной[30] написанной в бывшую ревизию
Пимен Артемьев сын Матюшин и его сыновья Карп и Родион».
В деревне Далайской
Филат Пименов сын Матюшин.
В Далайскую Филат Пименов переселился из Подкаменной деревни, где остались его отец и братья.
Григорий Антонов ГАВРИЛОВЫХ
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Афонасей Борисов сын Гавриловых дватцати пяти лет
у него два брата: Антон восмнатцати, Иван семнатцати лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.738об.]
Афонасей Борисов сын Гаврилов
у него братья: Антон, Иван.
1782. Далай.
Григорий Антонов сын Гавриловых.
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Афонасей Борисов сын Гавриловых дватцати пяти лет
у него два брата: Антон восмнатцати, Иван семнатцати лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.738об.]
Афонасей Борисов сын Гаврилов
у него братья: Антон, Иван.
1782. Далай.
Григорий Антонов сын Гавриловых.
Игнат Лазарев ТРОФИМОВЫХ
1687 г. д. Средняя, Спасское Усолье.
[лл.48-48об.]
«Во дворе крестьянин Федка Трифонов сын Кропышев
у него брат родной Лазарко холост дватцати лет
сказался родом он сысолятин[31] с Вотчи волости
отец де ево и он Федка в Вотчи волости жил великих
государей в пашенных крестьянех
а в Енисейск он пришел при стольнике и воеводе Михайле Приклонском и жил в гулящих
и в РЧАм году [191-м/1683]задался он Федка в Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую
запись и пашет на монастырь…».
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Игнатей Лазарев сын Трифонов тритцати лет, бездетен».
Игнатей Лазарев по каким-то причинам отказался от фамильного прозвания отца, и, очевидно, взял себе фамилию, образованную от имени деда – Трифона.
1763. Спасское Усолье.
[л.740]
Игнатей Лазарев сын Трофимов 55 лет, у него сын Степан 17 лет.
Фамилия у Игнатия Лазарева со времени 1-й Ревизии трансформировалась на Трофимов.
1782. Далай.
«Игнат Лазарев сын Трофимовых, умер в 1767 году,
у него сын Стефан умер в 1768 году, у Стефана сын Яков…»
1687 г. д. Средняя, Спасское Усолье.
[лл.48-48об.]
«Во дворе крестьянин Федка Трифонов сын Кропышев
у него брат родной Лазарко холост дватцати лет
сказался родом он сысолятин[31] с Вотчи волости
отец де ево и он Федка в Вотчи волости жил великих
государей в пашенных крестьянех
а в Енисейск он пришел при стольнике и воеводе Михайле Приклонском и жил в гулящих
и в РЧАм году [191-м/1683]задался он Федка в Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую
запись и пашет на монастырь…».
1719. Спасское Усолье.
[л.502об.]
«Игнатей Лазарев сын Трифонов тритцати лет, бездетен».
Игнатей Лазарев по каким-то причинам отказался от фамильного прозвания отца, и, очевидно, взял себе фамилию, образованную от имени деда – Трифона.
1763. Спасское Усолье.
[л.740]
Игнатей Лазарев сын Трофимов 55 лет, у него сын Степан 17 лет.
Фамилия у Игнатия Лазарева со времени 1-й Ревизии трансформировалась на Трофимов.
1782. Далай.
«Игнат Лазарев сын Трофимовых, умер в 1767 году,
у него сын Стефан умер в 1768 году, у Стефана сын Яков…»
СТРЕЛОШНЫХ (Стрелочных)
1679. Спасское Усолье, д. Средняя.
«Во дворе крестьянин Дениско Иванов да дядя ево Якунка Агафонов родом сказался сысолич и были [л.137об.] на Сысолье [Усть-Сысольский уезд] великого гсдря в бобылях
и с Руси де сошли во РОВм году [172/1664] и жили в Енисейском в гулящих людех;
а за Спасской монастырь пришли своею волею в прошлом во РПД году [184/1676] и жили преж сево на Стрелке[32] на монастырской земле <…>
ис Стрелки де их перевели в Середную деревню на Усолку <…>
Дениско женат на Стрелке у енисейсково посадцково члвка у Орефки Григорева Козули на дочери;
детей у нево сын Офонка шести лет, Ивашко трех лет, Якунка женат…»
1687. Спасское Усолье, д. Средняя.
[л.47об.]
«во дворе крестьянин Якунька Агафонов у него детей сын Ивашко семи лет;
сказался родом сысолятин, отец ево на Сысолье жил великих государей в пашенных крестьянех,
а в Енисейск он, Якунка, пришел при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве и жил в гулящих,
и при стольнике и воеводе Михайле Приклонском задался он в Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…»
[л.48]
«во дворе крестьянин Дениско Иванов, у него детей
сын Офонка двенатцати лет сын Ивашко семи лет сын Пронка трех лет;
сказался родом он сысолятин, отец де ево на Сысолье жил великих государей в пашенных крестьянех, а в Енисейск он Дениска пришел при воеводе Василье Голохвастове и жил в промышленых, и после того при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве задался в Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…».
Здесь те же самые что и в 1679 году – Дениска Иванов и его дядька Якунька Агафонов, но живут уже раздельно семьями.
1719. Спасское Усолье.
[л.503]
«Афонасей Денисов сын Стрелошных, холост пятидесят лет з годом;
у него два брата родных: Иван сорока девяти, Прокопей сорока лет з годом;
у Прокопья детей: Кондратей двенатцати, Харитон пяти, Агафон дву лет.
Яков Агафонов сын Стрелошных восмидесят пяти,
у него сын Иван сорока, у Ивана детей: Трофим двенатцати лет, Алексей полугоду».
1763. Спасское Усолье.
[л.741об.]
«Прокопей Денисов сын Стрелошных
дети его: Кондратей, Афонасей, Лев, Григорей, Карп, Самсон, Михайло».
[л.742об.]
«Трофим Иванов сын Стрелошных,
сыновья: Михайло, Володимер, Сергей».
1782.
На этот год почти все потомки первых Стрелошных записаны в Далайской деревне.
Это:
[лл.379об.-381]
Афанасий Прокопьев Стрелошных,
Ларион Кондратьев Стрелошных,
Трофим Иванов Стрелошных,
Варлам Кондратьев Стрелошных,
Сергей Трофимов Стрелошных.
И только Владимир Трофимович Стрелошных живёт в Курышинской деревне.
1679. Спасское Усолье, д. Средняя.
«Во дворе крестьянин Дениско Иванов да дядя ево Якунка Агафонов родом сказался сысолич и были [л.137об.] на Сысолье [Усть-Сысольский уезд] великого гсдря в бобылях
и с Руси де сошли во РОВм году [172/1664] и жили в Енисейском в гулящих людех;
а за Спасской монастырь пришли своею волею в прошлом во РПД году [184/1676] и жили преж сево на Стрелке[32] на монастырской земле <…>
ис Стрелки де их перевели в Середную деревню на Усолку <…>
Дениско женат на Стрелке у енисейсково посадцково члвка у Орефки Григорева Козули на дочери;
детей у нево сын Офонка шести лет, Ивашко трех лет, Якунка женат…»
1687. Спасское Усолье, д. Средняя.
[л.47об.]
«во дворе крестьянин Якунька Агафонов у него детей сын Ивашко семи лет;
сказался родом сысолятин, отец ево на Сысолье жил великих государей в пашенных крестьянех,
а в Енисейск он, Якунка, пришел при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве и жил в гулящих,
и при стольнике и воеводе Михайле Приклонском задался он в Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…»
[л.48]
«во дворе крестьянин Дениско Иванов, у него детей
сын Офонка двенатцати лет сын Ивашко семи лет сын Пронка трех лет;
сказался родом он сысолятин, отец де ево на Сысолье жил великих государей в пашенных крестьянех, а в Енисейск он Дениска пришел при воеводе Василье Голохвастове и жил в промышленых, и после того при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве задался в Спасской монастырь во крестьяне и дал на себя жилую запись и пашет на монастырь…».
Здесь те же самые что и в 1679 году – Дениска Иванов и его дядька Якунька Агафонов, но живут уже раздельно семьями.
1719. Спасское Усолье.
[л.503]
«Афонасей Денисов сын Стрелошных, холост пятидесят лет з годом;
у него два брата родных: Иван сорока девяти, Прокопей сорока лет з годом;
у Прокопья детей: Кондратей двенатцати, Харитон пяти, Агафон дву лет.
Яков Агафонов сын Стрелошных восмидесят пяти,
у него сын Иван сорока, у Ивана детей: Трофим двенатцати лет, Алексей полугоду».
1763. Спасское Усолье.
[л.741об.]
«Прокопей Денисов сын Стрелошных
дети его: Кондратей, Афонасей, Лев, Григорей, Карп, Самсон, Михайло».
[л.742об.]
«Трофим Иванов сын Стрелошных,
сыновья: Михайло, Володимер, Сергей».
1782.
На этот год почти все потомки первых Стрелошных записаны в Далайской деревне.
Это:
[лл.379об.-381]
Афанасий Прокопьев Стрелошных,
Ларион Кондратьев Стрелошных,
Трофим Иванов Стрелошных,
Варлам Кондратьев Стрелошных,
Сергей Трофимов Стрелошных.
И только Владимир Трофимович Стрелошных живёт в Курышинской деревне.
Василей Никифоров БЕЗПАЛОВ
1719. Спасское Усолье.
[л.503] «Никифор Алексеев сын Беспаловых семидесят, у него детей Василей дватцати Федот шти лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.743] Василей Никифоров Безпалов, одинокий.
1782
[л.381] Василей Никифоров Безпалов (одинокий, умер в 1777 г.).
1719. Спасское Усолье.
[л.503] «Никифор Алексеев сын Беспаловых семидесят, у него детей Василей дватцати Федот шти лет».
1763. Спасское Усолье.
[л.743] Василей Никифоров Безпалов, одинокий.
1782
[л.381] Василей Никифоров Безпалов (одинокий, умер в 1777 г.).
ЛЮТЫХ
История предыдущих поколений семьи расписана в главе о селе Устьянском.
На 1782 год в Далайской деревни отмечены:
Федор Анисимов Лютых и Елисей Федоров Лютых «а по ревиской книге [1763 года] написан Макаров сын»;
Зеновий и Киприан Елисеевы Лютых и их двоюродный брат Федор Яковлев Лютых.
Дементей Иванов Лютых и Ефим Дементьев Лютых.
История предыдущих поколений семьи расписана в главе о селе Устьянском.
На 1782 год в Далайской деревни отмечены:
Федор Анисимов Лютых и Елисей Федоров Лютых «а по ревиской книге [1763 года] написан Макаров сын»;
Зеновий и Киприан Елисеевы Лютых и их двоюродный брат Федор Яковлев Лютых.
Дементей Иванов Лютых и Ефим Дементьев Лютых.
ЛОБАНОВЫ
1719. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Иван Архипов сын Лобан восмидесят, у него детей:
Никифор сорока, Григорей тритцати трех, Никифор тритцати, Иван дватцати семи, Андрей дватцати дву;
да внук ево, Иванов, Григориев сын Михайло дву лет».
К 1782 году род Лобановых прекратил своё существование.
1719. Спасское Усолье.
[л.503об.]
«Иван Архипов сын Лобан восмидесят, у него детей:
Никифор сорока, Григорей тритцати трех, Никифор тритцати, Иван дватцати семи, Андрей дватцати дву;
да внук ево, Иванов, Григориев сын Михайло дву лет».
К 1782 году род Лобановых прекратил своё существование.
НАЗИМОВЫ
1679. Спасское Усолье.
«Вкладчик Васка Осипов Назимов, холост, сказался родом енисеец, [л.147] отец де ево был в Енисейску в посаде и после де того отец ево и с ним Васкою пришли в то Усолье своею волею и жили за вклад и взросл де он Васка за Спасским монастырем и доныне живет и работает кузнишную работу».
1719. Спасское Усолье.
[л.505] «Василий Осипов сын Назимовых семидесят пяти,
у него сын Прокопей дватцати пяти;
два племянника Козма Данилов восми, Григорей Данилов трех лет».
1763. Спасское Усолье. 2 семьи.
[лл.753-753об.]
«Прокопей Васильев сын Назимов, у него дети: Кирило, Родион;
у Кирила дети: Фома, Ананий».
и
«Козма Данилов сын Назимов, у него сын Демид».
1782. Далай.
Ананий Кириллов Назимов, 29 лет от роду, одинокий.
1679. Спасское Усолье.
«Вкладчик Васка Осипов Назимов, холост, сказался родом енисеец, [л.147] отец де ево был в Енисейску в посаде и после де того отец ево и с ним Васкою пришли в то Усолье своею волею и жили за вклад и взросл де он Васка за Спасским монастырем и доныне живет и работает кузнишную работу».
1719. Спасское Усолье.
[л.505] «Василий Осипов сын Назимовых семидесят пяти,
у него сын Прокопей дватцати пяти;
два племянника Козма Данилов восми, Григорей Данилов трех лет».
1763. Спасское Усолье. 2 семьи.
[лл.753-753об.]
«Прокопей Васильев сын Назимов, у него дети: Кирило, Родион;
у Кирила дети: Фома, Ананий».
и
«Козма Данилов сын Назимов, у него сын Демид».
1782. Далай.
Ананий Кириллов Назимов, 29 лет от роду, одинокий.
КУРЫШИНСКАЯ деревня
(совр. Курыш-Поповичи, Иланский р.)
(совр. Курыш-Поповичи, Иланский р.)
БУЯНОВЫ
1763. Спасское Усолье.
[л.756об.]
«Корнило Корнилов сын Буянов, 28 лет,
братья ево: Козма (22), Василей (19);
У Корнила жена Пелагея Ильина дочь (28), взята того ж мнстря у крестьянина Ильи Осетрова, у них сын Прокопей 3 лет и дочери Анна 5 лет, Пелагея 6 недель от роду.
у Козмы жена Марья Трифилова дочь (22), взята того ж мнстря у крестьянина Трифила Тарского, у них дочь Агафья 5 лет.
У Василья жена Ирина Ильина дочь (21), взята того ж мнстря у крестьянина Ильи Архипова, у них сын Григорей (1)».
1782. Курышинская д.
2 семьи – Корнила Корнилова Буянова и его брата Василия.
Отец Василия и Корнила - Корнилий предположительно был сыном священника Спасской Свято-Георгиевской церкви в деревне Средней (на Усолке) Степана Герасимовича, семья которого записана в Переписной книге священнослужителей Енисейского уезда 1720 года.
1763. Спасское Усолье.
[л.756об.]
«Корнило Корнилов сын Буянов, 28 лет,
братья ево: Козма (22), Василей (19);
У Корнила жена Пелагея Ильина дочь (28), взята того ж мнстря у крестьянина Ильи Осетрова, у них сын Прокопей 3 лет и дочери Анна 5 лет, Пелагея 6 недель от роду.
у Козмы жена Марья Трифилова дочь (22), взята того ж мнстря у крестьянина Трифила Тарского, у них дочь Агафья 5 лет.
У Василья жена Ирина Ильина дочь (21), взята того ж мнстря у крестьянина Ильи Архипова, у них сын Григорей (1)».
1782. Курышинская д.
2 семьи – Корнила Корнилова Буянова и его брата Василия.
Отец Василия и Корнила - Корнилий предположительно был сыном священника Спасской Свято-Георгиевской церкви в деревне Средней (на Усолке) Степана Герасимовича, семья которого записана в Переписной книге священнослужителей Енисейского уезда 1720 года.
КРЕМЛЕВЫ
1719. Спасское Усолье.
[л.504]
«Савелей Осипов сын Кремлев восмнатцати, у него пять братьев родных:
Григорей одинатцати, Козма девяти, Матвей восми, Козма ж четырех, Ефим дву лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.751-751об.]
«Сава Осипов сын Кремлев, 61 года,
у него братья: Григорей (54), Козма (1710-1754), Матфей (51), Ефим (45).
У Савы сын Федор (13)
У Григорья жена Федосья Андреева дочь, взята Рожественского девичья мнстря у крестьянина Андрея Демина.
У Матфея жена Парасковья Иванова дочь (60), взята того ж мнстря у крестьянина Ивана Стрелошных, у них сын Иван (17).
У Ефима жена Васса Никифорова дочь (50), взята того ж мнстря у крестьянина Никифора Лобанова».
1782. Курышинская д.
«Григорей Осипов Кремлев».
1719. Спасское Усолье.
[л.504]
«Савелей Осипов сын Кремлев восмнатцати, у него пять братьев родных:
Григорей одинатцати, Козма девяти, Матвей восми, Козма ж четырех, Ефим дву лет».
1763. Спасское Усолье.
[лл.751-751об.]
«Сава Осипов сын Кремлев, 61 года,
у него братья: Григорей (54), Козма (1710-1754), Матфей (51), Ефим (45).
У Савы сын Федор (13)
У Григорья жена Федосья Андреева дочь, взята Рожественского девичья мнстря у крестьянина Андрея Демина.
У Матфея жена Парасковья Иванова дочь (60), взята того ж мнстря у крестьянина Ивана Стрелошных, у них сын Иван (17).
У Ефима жена Васса Никифорова дочь (50), взята того ж мнстря у крестьянина Никифора Лобанова».
1782. Курышинская д.
«Григорей Осипов Кремлев».
ТАРСКИХ
1679. Спасское Усолье, деревня Ваховская.
«Во дворе крстьянин Стенка Тарской
[л.139об.]
сказался Тарской казачей сын, женат на купленой на русской девке, а ту девку он купил у таможенново подьячево у Наума Федотова;
а детей у нево сын Васка осми лет, Федка пяти лет;
а за Спасской монастырь он, Стенка, пришел своею волею в прошлом во РОѲ м году [179/1671],
а на монастырь он пашет по десятине на год ржи…»
1687. Спасское Усолье, деревня Ваховская.
[лл.52об.-53]
«Во дворе крестьянин Стенка Семенов сын Тарской,
у него детей: сын Васка тринатцати лет, сын Федка десяти лет, сын Ивашко пяти лет, сын Гераско годовой;
сказался он родом Тарского города, отец ево был по Тарскому городу в детех боярских, а он, Стенка, по Тоболскому городу был в стрельцах, и ис Тоболска де шел он на судах через море в Монгозей за хлебными великих государей запасы
и из Монгозей де он Стенка пришел в Енисейск при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве,и дался за Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись, и пашет на мнстрь…».
1719. Спасское Усолье.
[л.504]
«Михайло Васильев сын Тарской, у него три брата:
Филат восмнатцати, Яков шеснатцати, Клементей двенатцати; он Михайло дватцати;
у него Михайла сын Трифилей трех лет».
1763. Спасское Усолье. 2 семьи.
[лл.748-748об.]
«Михайло Васильев сын Тарских,
у него братья: Филат, Климентей;
у Михайла дети: Трифилей, у него дети Фока, Филип, Осип».
«Фадей Яковлев сын Тарских, брат ево Аверкий;
у Фадея дети: Кирило, Иван;
у Аверкия сын Иван».
На 1782 год в Курышинской записаны:
Михайло Васильев Тарских и его внуки: Фокей и Филип, Трифиловы дети.
Фадей Яковлев Тарских и племянник его Иван Аверкиев Тарских.
Леонтей Клементьев Тарских.
Другой сын Климентия – Ефим в 1782 году проживал в Далайской деревне.
1679. Спасское Усолье, деревня Ваховская.
«Во дворе крстьянин Стенка Тарской
[л.139об.]
сказался Тарской казачей сын, женат на купленой на русской девке, а ту девку он купил у таможенново подьячево у Наума Федотова;
а детей у нево сын Васка осми лет, Федка пяти лет;
а за Спасской монастырь он, Стенка, пришел своею волею в прошлом во РОѲ м году [179/1671],
а на монастырь он пашет по десятине на год ржи…»
1687. Спасское Усолье, деревня Ваховская.
[лл.52об.-53]
«Во дворе крестьянин Стенка Семенов сын Тарской,
у него детей: сын Васка тринатцати лет, сын Федка десяти лет, сын Ивашко пяти лет, сын Гераско годовой;
сказался он родом Тарского города, отец ево был по Тарскому городу в детех боярских, а он, Стенка, по Тоболскому городу был в стрельцах, и ис Тоболска де шел он на судах через море в Монгозей за хлебными великих государей запасы
и из Монгозей де он Стенка пришел в Енисейск при стольнике и воеводе Кириле Яковлеве,и дался за Спасской мнстрь во крестьяне и дал на себя жилую запись, и пашет на мнстрь…».
1719. Спасское Усолье.
[л.504]
«Михайло Васильев сын Тарской, у него три брата:
Филат восмнатцати, Яков шеснатцати, Клементей двенатцати; он Михайло дватцати;
у него Михайла сын Трифилей трех лет».
1763. Спасское Усолье. 2 семьи.
[лл.748-748об.]
«Михайло Васильев сын Тарских,
у него братья: Филат, Климентей;
у Михайла дети: Трифилей, у него дети Фока, Филип, Осип».
«Фадей Яковлев сын Тарских, брат ево Аверкий;
у Фадея дети: Кирило, Иван;
у Аверкия сын Иван».
На 1782 год в Курышинской записаны:
Михайло Васильев Тарских и его внуки: Фокей и Филип, Трифиловы дети.
Фадей Яковлев Тарских и племянник его Иван Аверкиев Тарских.
Леонтей Клементьев Тарских.
Другой сын Климентия – Ефим в 1782 году проживал в Далайской деревне.
ДОПОЛНЕНИЕ
Список фамилий этих же деревень и села Устьянского по факту 9-й Ревизии 1850 года.
ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478:
[лл.2об.-35]
Устьянск:
Суров (9 семей), Комаров (3), Чепогузов (9), Сысоев (6), Кузнецов (9), Осетров (3), Ветренных (3), Мышкин, Кузминых (2), Малетин, Кошкаров, Мезенин (4), Балашов, Тюленев, Толстых, Коптев.
[лл.56об.-78]
Коха:
Заморозов (9), Байкалов (2), Куклин, Берсенев (2), Копотилов (5), Удачин, Поскотин (6), Овсянников (3), Шумилов (7).
[лл.82об.-99об.]
Далай:
Удачин (2), Матюшин (2), Гаврилов, Стрелошных (8), Лютых (12), Мезенин (3), Мышкин, Тарских (3), Копотилов.
[лл.104об.-119]
Курышинская:
Буянов (5), Осетров, Кремлев, Тарских (6).
Список фамилий этих же деревень и села Устьянского по факту 9-й Ревизии 1850 года.
ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478:
[лл.2об.-35]
Устьянск:
Суров (9 семей), Комаров (3), Чепогузов (9), Сысоев (6), Кузнецов (9), Осетров (3), Ветренных (3), Мышкин, Кузминых (2), Малетин, Кошкаров, Мезенин (4), Балашов, Тюленев, Толстых, Коптев.
[лл.56об.-78]
Коха:
Заморозов (9), Байкалов (2), Куклин, Берсенев (2), Копотилов (5), Удачин, Поскотин (6), Овсянников (3), Шумилов (7).
[лл.82об.-99об.]
Далай:
Удачин (2), Матюшин (2), Гаврилов, Стрелошных (8), Лютых (12), Мезенин (3), Мышкин, Тарских (3), Копотилов.
[лл.104об.-119]
Курышинская:
Буянов (5), Осетров, Кремлев, Тарских (6).
Для вопросов, сомнений, поправок, возражений и замечаний о фактологических и прочих ошибках -
эл.адрес troshchenko2009@yandex.ru
эл.адрес troshchenko2009@yandex.ru
Приложение
Приложение 1
Государственный архив Тюменской области (Тобольский филиал)
Ф. И-156 Оп.3 Д.62 лл.1-9
Дело по доношению Енисейского духовного правления о строительстве в деревне Усьянской, Спасского Усолья Георгиевской церкви. 1773 г.
(Титульный лист)
Дело
о построении Енисейского заказа прихода Спаского Усолья в деревне Усьянской вновь вместо обветшалой во оном Спаском Усолье Георгиевской церкви и о бытии Спаским обывателям в приходе Троицкого Усолья.
1773 год
(л.1-а)
№756 Подано 1773 года марта 27 дня
ВЕЛИКОМУ ГОСПОДИНУ ПРЕОСВЕЩЕННЕЙШЕМУ
ВАРЛААМУ ЕПИС-ПУ ТОБОЛСКОМУ И СИБИРСКОМУ
из Енисейскаго духовнаго правления
Покорнеишее доношение
Сего 773 году февраля 13 дня Енисейскаго ведомства бывшие Енисейскаго Спаскаго мнстря крестьяне вновь поселившихся деревень Усьянской Кохинской Далаиской Курышской обыватели поданным в Енисейское духовное правление доношением объявили что когда состояли они в вотчине за Енисейским Спаским мнстрем то и жителство имели в Спаском солеваренном заводе в приходе поблизости в Средней деревне при церкви Георгиевской и всеми принадлежащими требами заведывал их означенной Георгиевской церкви священник Василий Касьянов
А в 763 году по отобрании от мнстрей вотчин за неимением во оном заводе ко хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов по Указу из Енисейской провинциалной канцелярии переселились оне крестьяне в показанные деревни ко хлебопашеству на преволном месте разстоянием от Георгиевской церкви в двести верстах где и жителство со всеми домашними имеют а в приходе и поныне состоят у предписаннаго священника Касьянова котораго за такою далностию а особливо в вешнее время за разлитием рек не имея поблизости другаго прихода священника для исправления треб достают також и сами с домашними на исповедь и ко с-тому причастию переезжают весма с великою нуждою и оттого претерпевают раззорение да притом во время того далняго разъезду младенцы без крещения
(л.1-а об.)
больные без исповеди и с-таго причастия умирают
а как де предписанная состоящая в деревне Средней Георгиевская церковь весма обветшала так что поправить ее никак не можно к тому ж и жителствующих при ней домов осталось толко двадцать к которой поблизости кроме оной Георгиевской состоит в дватцати верстах Троицкаго Усолья Предтечиевская церковь и заведывать их может оной церкви священник Василий Дресвянской почему оне крестьяне со общаго между собою согласия желают вместо означенной обветшалой Георгиевской церкви построить вновь в то ж имянование в показанной Усьянской деревне деревянную церковь и как оную всем принадлежащим церковным украшением и требами снабдевать так и находящагося при прежней Георгиевской церкви священника Касьянова перевесть своим коштом и доволствовать ево ругою хлебною пашенною землею и сенными покосами обязуются и просили чтоб за предписанными от них в доношении резонами о построении вместо обветшалой вновь в деревне Усьянской деревянной во имянование великомученика Георгия церкви представить к вашему Преос-щенству
А по справке в Енисейском духовном правлении оказалось при означенной Георгиевской церкви священник один причетников не имеется оная Георгиевская церковь как давно построена того за неотысканием грамматы неизвестно а толко значится что она во первых была часовнею и потом в 1690 году прирублен к ней олтаръ и ос-щена а ныне по свидетелству заказщика игумена Маркиана оказалась весьма обветшала и чтоб прирубленной олтарь от стен не отпал подведены подставки
а в деревне Усьянской где оные крестьяне желают церковь построить дворов 25
поблизости ко оной в состоящих деревнях Кохинской 20 Далайской 10
Курышской 15 всего 70 дворов в них обоего пола душ 363
(л.2)
Разстоянием же от Усьянской деревни Кохинская 15 Далайская 14 Курышская деревня 16 верст
Затем к причислению в Троецкой Усолской приход к церкви Предтечиевской находящихся в Средней деревне жителей останется 20 дворов в них обоего пола душ 192 и быть им во оном приходе по близости разстояния способно к тому ж и священник Средней деревни Василий Касьянов скаскою показал ежели от Вашего Преосвященства дозволено будет в Усьянской деревне вместо обветшалой построить вновь церковь то и он священник при оной быть желает того ради Вашему Преосвященству Милостивому архипастырю Енисейское духовное правление подлинное поданное Усьянской и протчих деревень от обывателей доношение и священника Касьянова скаску при сем представя просят о заложении вместо обветшалой Георгиевской церкви вновь в то же именование в деревне Усьянской деревянной дать благословенную грамоту и о том учинить милостивое благоразсмотрение и резолюцию а какая именно в предписанной обветшалой Георгиевской Церкви имеется церковная утварь, при сем прилагается опись
Вашего Преосвященства
нижайшии послушники
закащик игумен Маркиан
протопоп Даниил Базлуцкий
1773 году
февраля 17 дня
[Опись имущества Георгиевской церкви в деревне Средней Спасского Усолья. 17 февраля 1773 г.]
(л.3)
Опись учиненная в Енисейском духовном правлении
какая имянно Средней деревни при обветшалой Георгиевской церкви
имеется церковная утварь значит[ся] ниже сего
а имянно 1773 году февраля 17 дня
В святом олтаре
Сосуд дискос потир и лжица оловянные резные новые
На них воздухи и покровцы голевые* [*Прим. По Далю: Голь – китайская шелковая ткань; голевый – из таой ткани сделанный].
На престоле и на жертвеннике одеянии и пелены китайчаты** ветхие
Евангелие напрестольное облочено сукном алым на нем средина и евангелисты медные чеканные
Крест напрестольный медной чеканной
Святых образов четвертных восемь без венцов
В церкви
Иконостас простой в нем святых образов на досках мерою в аршин и более шеснадцать
Священнического облачения
Двои ризы два подризника четыре епитрахили голевые два пояса тканые нитяные ветхие
(л.3об.)
Книги церковныя
Апостол
Минеи общая праздничная
Триодь постная
Триодь цветная
Псалтирь следованная [богослужебный сборник]
Служебник
Ирмологий
Колоколня ветхая деревянная на ней колоколов четыре
Игумен Маркиан
Протопоп Даниил Базлуцкой
[Доношение жителей деревень Устьянской, Кохинской, Далайской и Курышской в Енисейcкое духовное правление о построении церкви в д. Устьянскую и переносе Георгиевского прихода из д. Средней в Устьянскую. 13 февраля 1773 г.]
(л.4)
февраля 13 дня 1773 году
В Енисейское духовное правление
Енисейского ведомства бывших Енисейского Спаского монастыря крестьян деревни Усьянской Аврама да Осипа Комаровых, Игнатия и Василья Суровых, Андрея да Михаила Чапогузовых, Авксентия и Василья Сысоевых, Егора Батакова, деревни Кохинской Савы да Космы Шумиловых, Харитона и Афанасья Копотиловых, Самоила и Андрея Заморозовых, Ивана Поскотянных, Далайской деревни Афанасья и Алексея Стрелошных, Киприана да Наума Лютых, Курышинской деревни Корнила, Космы да Василья Буяновых и всех вышеписанных деревень обывателей:
Доношение
Напред сего, когда состояли мы вышеимянованныи в вотчине за Енисейским Спаским монастырем, то и жительство имели в Спаском соловаренном заводе поблизости в приходе Середней деревни при церкви Георгиевской, и всякими принадлежащими требами заведывал означенной церкви священник Василий Касьянов. А в 763 году по отобрании от монастырей вотчин, за неимением в предписанном заводе по хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов, по силе Ея Императорского Величества Указу из Енисейской провинциальной канцелярии переселились мы в показанные деревни, ко хлебопашеству на преволном месте, разстоянием от Георгиевской церкви в двести верст, где и жительствуем со всеми своими домашними имеем. А в приходе и поныне имеемся у предписанного священника Касьянова, которого за далним разстоянием, а особливо в вешнее время за разлитием рек, не имея поблизости другого приходу священника, со всеми требами достаем
(л.4об.)
тако ж и сами с домашними на исповедь и к святому причастию переезжаем весма с великою нуждою, и претерпеваем крайнее разорение. Да при том во время того далнего разъезду младенцы без крещения, болные без исповеди и святого причастия умирают. А как ныне предписанная состоящая в Середней деревне Георгиевская церковь весма обветшала, так что поправить ее никак невозможно, к тому ж при ней и жительствующих домов осталось толко 20, которым поблизости кроме Георгиевской состоит в двадцати верстах Троицкого Усолья Предтеченская церковь и всякими требами заведывать может оной церкви священник Василий Дресвянской, почему мы все вышеимянованных деревень жители со общаго между собой согласия желаем вместо означенной обветшалой Георгиевской церкви построить вновь в то ж именование в деревне Усьянской деревянную церковь. И как оную всем принадлежащим церковным украшением и требами снабдевать, так и находящегося при прежней Георгиевской церкви священника Касьянова перевесть своим коштом, где он и сам быть желает, и довольствовать его ругою хлебною, пашенною землею и сенными покосами обязуемся. Того ради Енисейское духовное правление покорнейше просим, дабы соблаговолено было, запредписанными резонами, о построении вместо обветшалой вновь в деревне Усьянской деревянной во имянование Великомученика Георгия церкви к Его Преосвященству и о заложении просить Благословенной Граммоты, и о том учинить милостивое благоразсмотрение.
Февраля 13 дня 1773 году.
К сему доношению вместо крестьян Абрама да Осипа Комаровых и всех вышеименованных деревень обывателей и за себя Трифон Малетин руку приложил тех же деревень крестьянин
[Скаска священника Касьянова о согласии служить в новой церкви с. Устьянского. 15 февраля 1773 г.]
(л.5)
1773 году февраля 15 дня в Енисейском духовном правлении Средней деревни Георгиевской церкви священник Василий Касьянов скаскою показал, что ежели от его преосвященства дозволено будет вместо состоящей в Средней деревни обветшалой деревянной Георгиевской церкви построить вновь в деревне Усьянской в то же именование церковь, то и он священник, быть при оной желает и в том подписался.
К се скаске священник Василей Касьянов руку приложил.
[Благословенная грамота епископа Варлаама на заложение новой церкви в д. Устьянской. 18 апреля 1773 г.]
(л.6)
Божией милостью
Варлаам Епископ Тобольский и Сибирский
Енисейскому закащику Енисейского Спаского монастыря игумену Маркиану сего 1773 года марта 27 дня в представленном нам из Енисейского духовного правления доношении объявлено, что Енисейского заказа в Спаском Усолье Георгиевская деревянная церковь от давнего построения весма обветшала, вместо которой онаго прихода деревень Усьянской, Кохинской, Далайской и Курышской обыватели желают в то ж именование деревянную церковь в деревне Усьянской собственным своим коштом построить и требвано об обложении оной вновь церкви разсмотрения. Того ради благословляем вам, игумену, в показанной деревне Усьянской, оную вновь деревянную во имя Великомученика Георгия церковь на удобном и не водопоемном и от пожарного случая безопасном месте по чиноположению церковному соборне обложить. И по обложению велеть строить по подобию прочих греко-российских церквей с поспешением, и когда оная церковь в совершенное строением окончание приведена и всеми принадлежащими к благолепию церковными потребностями удовлетворена будет, то о освящении оной просить особливым представлением. С сей же грамоты, списав копию, иметь у себя впредь для ведома, а подлинную сдать в церковь на хранение кому надлежит с роспискою.
Писана лета Господня 1773 апреля 18 дня. У сей грамоты благословенныя руки нашей печать.
[Журнальная запись Тобольской консистории о рассмотрении доношения Енисейского духовного правления о построении новой церкви в д. Устьянской. 23 апреля 1773 г.]
В Журнале 1773 года апреля 23 дня записано
Слушали
Доношения представленного к Его Преосвященству из Енисейского духовного првления, в коем объявлено, что онаго заказа в Спаском Усолье состоящая деревянная Георгиевская церковь от давнего построения весма обветшала, а прихожане оной церкви четырех деревень Усьянской, Кохинской, Далайской и Курышской находятся от оной церкви в далнем разстоянии в двух стах верстах, для того пожелали они вместо оной обетщалой, в деревне Усьянской построить вновь в то ж именование церковь, и по построении быть у них при той вновь построенной церкви находящемуся ныне во оном Усолье при обетщалой церкви священнику Василью Касьянову, где сам он быть желает, как в скаске ево показано, а оставшимся в том Усолье дватцати дворов обывателям быть в приходе поблизости ко оному Усолью состоящему и по способности места Троицкого Усолья при Придтеченской церкви, а какая имянно в прежписанной обетщалой Георгиевской церкви имеется церковная утварь, оной при том доношении приложена опись, и требовано об оном разсмотреть,
По сему в показанной деревне Усьянской об обложении вновь Георгиевской церкви от Его Преосвященства Енисейскому закащику Енисейского Спаского монастыря игумену Маркиану сего апреля 18 дня благословенная граммата послана. Того ради з доклада Его Преосвященству приказали послать в Енисейское духовное правление Указ и велеть по построении, в силе данной от Его Преосвященства грамматы, в вышепоказанной Усьянской деревне вновь Георгиевской церкви, которую вместо прежней ветхой церкви у прежних же оной прихожан строить дозволено, и утварь в тое новую церковь из ветхой перенести. А потом тое обетщалую церковь разобрать, лес поблизости перевезти в Троицкое Усолье и употребить на топление церковной печи. На месте ж том, на котором святый престол был, построить из того лесу, естли окажется годен, а естли негоден, то из новаго, струбец наподобие гробницы, шириною и длиною по мере бывшаго престола, дабы тое место не было никем попираемо. А Спаского Усолья обывателям быть в приходе поблизости и по способности места Троицкого Усолья при Предтеченской церкви.
Подлинной читал подканцелярист Василий Максимов
[Указ из Тобольской духовной консистории в Енисейское духовное правление о построении церкви в д. Устьянской. 24 апреля 1773 г.]
(л.7)
Указ Ея Императорского Величества Самодержицы Российския из Тоболской духовной консистории в Енисейское духовное правление.
Сего 1773 года марта 27 дня, в представленном к Его Просвященству из онаго Енисейского духовного правления доношении объявлено, что онаго заказа в Спаском Усолье состоящая деревянная Георгиевская церковь от давнего построения весма обетщала, а прихожане оной церкви четырех деревень Усьянской, Кохинской, Далайской и Курышской находятся от оной церкви в далнем разстоянии в двух ста верстах, и для того пожелали они вместо оной обетщалой в деревне Усьянской построить вновь в то же именование церковь и по построении оной быть у них при той же вновь построенной церкви находящемуся ныне во оном Усолье при обетщалой церкве священнику Василью Касьянову, где и сам он быть желает, как в скаске его показано, а оставшимся в том Усолье двадцати дворов обывателям быть в приходе поблизости ко оному Усолью состоящим и по способности места в Троицкого Усолья при Предтеченской церкви, а каковая именно в преждеписанной обетщалой Гергиевской церкви имеется утварь церковная, о кой при том доношении приложена; и требовано об оном разсмотрения. Посему в показанной деревне Усьянской об обложении вновь Георгиевской церкви от Его Преосвященства Енисейскому закащику Енисейского Спасского монастыря игумену Маркиану сего апреля 18 дня благословенная грамота послана.
(л.7об.)
Того ради по указу Ея Императорского Величества з доклада Его Преосвященству Тобольская духовная консистория ПРИКАЗАЛИ послать в Енисейское духовное правление Указ и велеть по построении, в силе данной от Его Преосвященства громоте, в вышепоказанной Усьянской деревне вновь Георгиевскую церковь [далее вставка, текст написан на полях, очень неразборчиво] Спасского Усолья обывателям быть в приходе поблизости и по способности Троицкого Усолья при Предтеченской церкви, а обетшалую разобрать, лес перевезти поблизости в Троицкое Усолье и употребить на топление церковных печей, а место то, на котором стоял престол, построить из церквонаго лесу, если окажется годен, а естли негоден, то из нового, струбец наподобие гробницы в ширину и длину по мере бывшаго престола дабы оное не было никем не попираемо. И Енисейскому духовному правлению учинить по сему Ея Имеператорского величества Указу. 1773 года апреля 24 дня.
Подлинной за подписанием
Присутствующего ключаря священника Василья Копылова
За скрепою секретаря Василья Андронникова
За справой подканцеляриста Максимова.
[Рапорт о получении указа консистории в Енисейском духовном правлении. 7 июня 1773 г.]
(л.8)
Подан 1773 года июля 25 дня
В Тобольскую духовную консисторию
Енисейскаго духовного правления
Репорт о получении указа
Ея Императорского Величества Указ из Тобольской духовной консистории апреля от 24 под № 730 о быти по построении вновь церкви в деревне Усьянской Спасского Усолья обывателям в приходе Троицкого Усолья и о употреблении ветхой церкви в том же Усолье на отопление церковной печи в енисейском духовном правлении июня 5 числа сего 773 года получен, о чем Тобольской духовной консистории Енисейское духовное правление и репортует.
Закащик игумен Маркиан
Протопоп Даниил Базлуцкий
1773 года июня 7 дня
Подканцелярист Семен Кондратьев.
[Рапорт Енисейского Спасского монастыря игумена Маркиана о заложении 22 сентября 1773 г. новой церкви в д. Устьянской. 3 октября 1773 г.]
(л.9)
1773 году октября 3 дня.
Великому Господину Преосвященнейшему Варлааму Епископу Тобольскому и Сибирскому.
Енисейского Спасского монастыря от игумена Маркиана
Репорт
Сего 773 году апреля от 18 дня присланною от Вашего Преосвященства Благословенною грамотою велено мне здешняго Заказа в деревне Усьянской вместо обетшалой в Спаском Усолье Георгиевской церкви вновь в то ж именование деревянную церковь соборне обложить, которая минувшаго сентября 22 дня мною соборне обложена, и велено строить с поспешением, о чем Вашему Преосвященству репортую.
Вашего Преосвященства нижайший послушник
игумен Маркиан.
Государственный архив Тюменской области (Тобольский филиал)
Ф. И-156 Оп.3 Д.62 лл.1-9
Дело по доношению Енисейского духовного правления о строительстве в деревне Усьянской, Спасского Усолья Георгиевской церкви. 1773 г.
(Титульный лист)
Дело
о построении Енисейского заказа прихода Спаского Усолья в деревне Усьянской вновь вместо обветшалой во оном Спаском Усолье Георгиевской церкви и о бытии Спаским обывателям в приходе Троицкого Усолья.
1773 год
(л.1-а)
№756 Подано 1773 года марта 27 дня
ВЕЛИКОМУ ГОСПОДИНУ ПРЕОСВЕЩЕННЕЙШЕМУ
ВАРЛААМУ ЕПИС-ПУ ТОБОЛСКОМУ И СИБИРСКОМУ
из Енисейскаго духовнаго правления
Покорнеишее доношение
Сего 773 году февраля 13 дня Енисейскаго ведомства бывшие Енисейскаго Спаскаго мнстря крестьяне вновь поселившихся деревень Усьянской Кохинской Далаиской Курышской обыватели поданным в Енисейское духовное правление доношением объявили что когда состояли они в вотчине за Енисейским Спаским мнстрем то и жителство имели в Спаском солеваренном заводе в приходе поблизости в Средней деревне при церкви Георгиевской и всеми принадлежащими требами заведывал их означенной Георгиевской церкви священник Василий Касьянов
А в 763 году по отобрании от мнстрей вотчин за неимением во оном заводе ко хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов по Указу из Енисейской провинциалной канцелярии переселились оне крестьяне в показанные деревни ко хлебопашеству на преволном месте разстоянием от Георгиевской церкви в двести верстах где и жителство со всеми домашними имеют а в приходе и поныне состоят у предписаннаго священника Касьянова котораго за такою далностию а особливо в вешнее время за разлитием рек не имея поблизости другаго прихода священника для исправления треб достают також и сами с домашними на исповедь и ко с-тому причастию переезжают весма с великою нуждою и оттого претерпевают раззорение да притом во время того далняго разъезду младенцы без крещения
(л.1-а об.)
больные без исповеди и с-таго причастия умирают
а как де предписанная состоящая в деревне Средней Георгиевская церковь весма обветшала так что поправить ее никак не можно к тому ж и жителствующих при ней домов осталось толко двадцать к которой поблизости кроме оной Георгиевской состоит в дватцати верстах Троицкаго Усолья Предтечиевская церковь и заведывать их может оной церкви священник Василий Дресвянской почему оне крестьяне со общаго между собою согласия желают вместо означенной обветшалой Георгиевской церкви построить вновь в то ж имянование в показанной Усьянской деревне деревянную церковь и как оную всем принадлежащим церковным украшением и требами снабдевать так и находящагося при прежней Георгиевской церкви священника Касьянова перевесть своим коштом и доволствовать ево ругою хлебною пашенною землею и сенными покосами обязуются и просили чтоб за предписанными от них в доношении резонами о построении вместо обветшалой вновь в деревне Усьянской деревянной во имянование великомученика Георгия церкви представить к вашему Преос-щенству
А по справке в Енисейском духовном правлении оказалось при означенной Георгиевской церкви священник один причетников не имеется оная Георгиевская церковь как давно построена того за неотысканием грамматы неизвестно а толко значится что она во первых была часовнею и потом в 1690 году прирублен к ней олтаръ и ос-щена а ныне по свидетелству заказщика игумена Маркиана оказалась весьма обветшала и чтоб прирубленной олтарь от стен не отпал подведены подставки
а в деревне Усьянской где оные крестьяне желают церковь построить дворов 25
поблизости ко оной в состоящих деревнях Кохинской 20 Далайской 10
Курышской 15 всего 70 дворов в них обоего пола душ 363
(л.2)
Разстоянием же от Усьянской деревни Кохинская 15 Далайская 14 Курышская деревня 16 верст
Затем к причислению в Троецкой Усолской приход к церкви Предтечиевской находящихся в Средней деревне жителей останется 20 дворов в них обоего пола душ 192 и быть им во оном приходе по близости разстояния способно к тому ж и священник Средней деревни Василий Касьянов скаскою показал ежели от Вашего Преосвященства дозволено будет в Усьянской деревне вместо обветшалой построить вновь церковь то и он священник при оной быть желает того ради Вашему Преосвященству Милостивому архипастырю Енисейское духовное правление подлинное поданное Усьянской и протчих деревень от обывателей доношение и священника Касьянова скаску при сем представя просят о заложении вместо обветшалой Георгиевской церкви вновь в то же именование в деревне Усьянской деревянной дать благословенную грамоту и о том учинить милостивое благоразсмотрение и резолюцию а какая именно в предписанной обветшалой Георгиевской Церкви имеется церковная утварь, при сем прилагается опись
Вашего Преосвященства
нижайшии послушники
закащик игумен Маркиан
протопоп Даниил Базлуцкий
1773 году
февраля 17 дня
[Опись имущества Георгиевской церкви в деревне Средней Спасского Усолья. 17 февраля 1773 г.]
(л.3)
Опись учиненная в Енисейском духовном правлении
какая имянно Средней деревни при обветшалой Георгиевской церкви
имеется церковная утварь значит[ся] ниже сего
а имянно 1773 году февраля 17 дня
В святом олтаре
Сосуд дискос потир и лжица оловянные резные новые
На них воздухи и покровцы голевые* [*Прим. По Далю: Голь – китайская шелковая ткань; голевый – из таой ткани сделанный].
На престоле и на жертвеннике одеянии и пелены китайчаты** ветхие
Евангелие напрестольное облочено сукном алым на нем средина и евангелисты медные чеканные
Крест напрестольный медной чеканной
Святых образов четвертных восемь без венцов
В церкви
Иконостас простой в нем святых образов на досках мерою в аршин и более шеснадцать
Священнического облачения
Двои ризы два подризника четыре епитрахили голевые два пояса тканые нитяные ветхие
(л.3об.)
Книги церковныя
Апостол
Минеи общая праздничная
Триодь постная
Триодь цветная
Псалтирь следованная [богослужебный сборник]
Служебник
Ирмологий
Колоколня ветхая деревянная на ней колоколов четыре
Игумен Маркиан
Протопоп Даниил Базлуцкой
[Доношение жителей деревень Устьянской, Кохинской, Далайской и Курышской в Енисейcкое духовное правление о построении церкви в д. Устьянскую и переносе Георгиевского прихода из д. Средней в Устьянскую. 13 февраля 1773 г.]
(л.4)
февраля 13 дня 1773 году
В Енисейское духовное правление
Енисейского ведомства бывших Енисейского Спаского монастыря крестьян деревни Усьянской Аврама да Осипа Комаровых, Игнатия и Василья Суровых, Андрея да Михаила Чапогузовых, Авксентия и Василья Сысоевых, Егора Батакова, деревни Кохинской Савы да Космы Шумиловых, Харитона и Афанасья Копотиловых, Самоила и Андрея Заморозовых, Ивана Поскотянных, Далайской деревни Афанасья и Алексея Стрелошных, Киприана да Наума Лютых, Курышинской деревни Корнила, Космы да Василья Буяновых и всех вышеписанных деревень обывателей:
Доношение
Напред сего, когда состояли мы вышеимянованныи в вотчине за Енисейским Спаским монастырем, то и жительство имели в Спаском соловаренном заводе поблизости в приходе Середней деревни при церкви Георгиевской, и всякими принадлежащими требами заведывал означенной церкви священник Василий Касьянов. А в 763 году по отобрании от монастырей вотчин, за неимением в предписанном заводе по хлебопашеству удобных земель и рыбных промыслов, по силе Ея Императорского Величества Указу из Енисейской провинциальной канцелярии переселились мы в показанные деревни, ко хлебопашеству на преволном месте, разстоянием от Георгиевской церкви в двести верст, где и жительствуем со всеми своими домашними имеем. А в приходе и поныне имеемся у предписанного священника Касьянова, которого за далним разстоянием, а особливо в вешнее время за разлитием рек, не имея поблизости другого приходу священника, со всеми требами достаем
(л.4об.)
тако ж и сами с домашними на исповедь и к святому причастию переезжаем весма с великою нуждою, и претерпеваем крайнее разорение. Да при том во время того далнего разъезду младенцы без крещения, болные без исповеди и святого причастия умирают. А как ныне предписанная состоящая в Середней деревне Георгиевская церковь весма обветшала, так что поправить ее никак невозможно, к тому ж при ней и жительствующих домов осталось толко 20, которым поблизости кроме Георгиевской состоит в двадцати верстах Троицкого Усолья Предтеченская церковь и всякими требами заведывать может оной церкви священник Василий Дресвянской, почему мы все вышеимянованных деревень жители со общаго между собой согласия желаем вместо означенной обветшалой Георгиевской церкви построить вновь в то ж именование в деревне Усьянской деревянную церковь. И как оную всем принадлежащим церковным украшением и требами снабдевать, так и находящегося при прежней Георгиевской церкви священника Касьянова перевесть своим коштом, где он и сам быть желает, и довольствовать его ругою хлебною, пашенною землею и сенными покосами обязуемся. Того ради Енисейское духовное правление покорнейше просим, дабы соблаговолено было, запредписанными резонами, о построении вместо обветшалой вновь в деревне Усьянской деревянной во имянование Великомученика Георгия церкви к Его Преосвященству и о заложении просить Благословенной Граммоты, и о том учинить милостивое благоразсмотрение.
Февраля 13 дня 1773 году.
К сему доношению вместо крестьян Абрама да Осипа Комаровых и всех вышеименованных деревень обывателей и за себя Трифон Малетин руку приложил тех же деревень крестьянин
[Скаска священника Касьянова о согласии служить в новой церкви с. Устьянского. 15 февраля 1773 г.]
(л.5)
1773 году февраля 15 дня в Енисейском духовном правлении Средней деревни Георгиевской церкви священник Василий Касьянов скаскою показал, что ежели от его преосвященства дозволено будет вместо состоящей в Средней деревни обветшалой деревянной Георгиевской церкви построить вновь в деревне Усьянской в то же именование церковь, то и он священник, быть при оной желает и в том подписался.
К се скаске священник Василей Касьянов руку приложил.
[Благословенная грамота епископа Варлаама на заложение новой церкви в д. Устьянской. 18 апреля 1773 г.]
(л.6)
Божией милостью
Варлаам Епископ Тобольский и Сибирский
Енисейскому закащику Енисейского Спаского монастыря игумену Маркиану сего 1773 года марта 27 дня в представленном нам из Енисейского духовного правления доношении объявлено, что Енисейского заказа в Спаском Усолье Георгиевская деревянная церковь от давнего построения весма обветшала, вместо которой онаго прихода деревень Усьянской, Кохинской, Далайской и Курышской обыватели желают в то ж именование деревянную церковь в деревне Усьянской собственным своим коштом построить и требвано об обложении оной вновь церкви разсмотрения. Того ради благословляем вам, игумену, в показанной деревне Усьянской, оную вновь деревянную во имя Великомученика Георгия церковь на удобном и не водопоемном и от пожарного случая безопасном месте по чиноположению церковному соборне обложить. И по обложению велеть строить по подобию прочих греко-российских церквей с поспешением, и когда оная церковь в совершенное строением окончание приведена и всеми принадлежащими к благолепию церковными потребностями удовлетворена будет, то о освящении оной просить особливым представлением. С сей же грамоты, списав копию, иметь у себя впредь для ведома, а подлинную сдать в церковь на хранение кому надлежит с роспискою.
Писана лета Господня 1773 апреля 18 дня. У сей грамоты благословенныя руки нашей печать.
[Журнальная запись Тобольской консистории о рассмотрении доношения Енисейского духовного правления о построении новой церкви в д. Устьянской. 23 апреля 1773 г.]
В Журнале 1773 года апреля 23 дня записано
Слушали
Доношения представленного к Его Преосвященству из Енисейского духовного првления, в коем объявлено, что онаго заказа в Спаском Усолье состоящая деревянная Георгиевская церковь от давнего построения весма обветшала, а прихожане оной церкви четырех деревень Усьянской, Кохинской, Далайской и Курышской находятся от оной церкви в далнем разстоянии в двух стах верстах, для того пожелали они вместо оной обетщалой, в деревне Усьянской построить вновь в то ж именование церковь, и по построении быть у них при той вновь построенной церкви находящемуся ныне во оном Усолье при обетщалой церкви священнику Василью Касьянову, где сам он быть желает, как в скаске ево показано, а оставшимся в том Усолье дватцати дворов обывателям быть в приходе поблизости ко оному Усолью состоящему и по способности места Троицкого Усолья при Придтеченской церкви, а какая имянно в прежписанной обетщалой Георгиевской церкви имеется церковная утварь, оной при том доношении приложена опись, и требовано об оном разсмотреть,
По сему в показанной деревне Усьянской об обложении вновь Георгиевской церкви от Его Преосвященства Енисейскому закащику Енисейского Спаского монастыря игумену Маркиану сего апреля 18 дня благословенная граммата послана. Того ради з доклада Его Преосвященству приказали послать в Енисейское духовное правление Указ и велеть по построении, в силе данной от Его Преосвященства грамматы, в вышепоказанной Усьянской деревне вновь Георгиевской церкви, которую вместо прежней ветхой церкви у прежних же оной прихожан строить дозволено, и утварь в тое новую церковь из ветхой перенести. А потом тое обетщалую церковь разобрать, лес поблизости перевезти в Троицкое Усолье и употребить на топление церковной печи. На месте ж том, на котором святый престол был, построить из того лесу, естли окажется годен, а естли негоден, то из новаго, струбец наподобие гробницы, шириною и длиною по мере бывшаго престола, дабы тое место не было никем попираемо. А Спаского Усолья обывателям быть в приходе поблизости и по способности места Троицкого Усолья при Предтеченской церкви.
Подлинной читал подканцелярист Василий Максимов
[Указ из Тобольской духовной консистории в Енисейское духовное правление о построении церкви в д. Устьянской. 24 апреля 1773 г.]
(л.7)
Указ Ея Императорского Величества Самодержицы Российския из Тоболской духовной консистории в Енисейское духовное правление.
Сего 1773 года марта 27 дня, в представленном к Его Просвященству из онаго Енисейского духовного правления доношении объявлено, что онаго заказа в Спаском Усолье состоящая деревянная Георгиевская церковь от давнего построения весма обетщала, а прихожане оной церкви четырех деревень Усьянской, Кохинской, Далайской и Курышской находятся от оной церкви в далнем разстоянии в двух ста верстах, и для того пожелали они вместо оной обетщалой в деревне Усьянской построить вновь в то же именование церковь и по построении оной быть у них при той же вновь построенной церкви находящемуся ныне во оном Усолье при обетщалой церкве священнику Василью Касьянову, где и сам он быть желает, как в скаске его показано, а оставшимся в том Усолье двадцати дворов обывателям быть в приходе поблизости ко оному Усолью состоящим и по способности места в Троицкого Усолья при Предтеченской церкви, а каковая именно в преждеписанной обетщалой Гергиевской церкви имеется утварь церковная, о кой при том доношении приложена; и требовано об оном разсмотрения. Посему в показанной деревне Усьянской об обложении вновь Георгиевской церкви от Его Преосвященства Енисейскому закащику Енисейского Спасского монастыря игумену Маркиану сего апреля 18 дня благословенная грамота послана.
(л.7об.)
Того ради по указу Ея Императорского Величества з доклада Его Преосвященству Тобольская духовная консистория ПРИКАЗАЛИ послать в Енисейское духовное правление Указ и велеть по построении, в силе данной от Его Преосвященства громоте, в вышепоказанной Усьянской деревне вновь Георгиевскую церковь [далее вставка, текст написан на полях, очень неразборчиво] Спасского Усолья обывателям быть в приходе поблизости и по способности Троицкого Усолья при Предтеченской церкви, а обетшалую разобрать, лес перевезти поблизости в Троицкое Усолье и употребить на топление церковных печей, а место то, на котором стоял престол, построить из церквонаго лесу, если окажется годен, а естли негоден, то из нового, струбец наподобие гробницы в ширину и длину по мере бывшаго престола дабы оное не было никем не попираемо. И Енисейскому духовному правлению учинить по сему Ея Имеператорского величества Указу. 1773 года апреля 24 дня.
Подлинной за подписанием
Присутствующего ключаря священника Василья Копылова
За скрепою секретаря Василья Андронникова
За справой подканцеляриста Максимова.
[Рапорт о получении указа консистории в Енисейском духовном правлении. 7 июня 1773 г.]
(л.8)
Подан 1773 года июля 25 дня
В Тобольскую духовную консисторию
Енисейскаго духовного правления
Репорт о получении указа
Ея Императорского Величества Указ из Тобольской духовной консистории апреля от 24 под № 730 о быти по построении вновь церкви в деревне Усьянской Спасского Усолья обывателям в приходе Троицкого Усолья и о употреблении ветхой церкви в том же Усолье на отопление церковной печи в енисейском духовном правлении июня 5 числа сего 773 года получен, о чем Тобольской духовной консистории Енисейское духовное правление и репортует.
Закащик игумен Маркиан
Протопоп Даниил Базлуцкий
1773 года июня 7 дня
Подканцелярист Семен Кондратьев.
[Рапорт Енисейского Спасского монастыря игумена Маркиана о заложении 22 сентября 1773 г. новой церкви в д. Устьянской. 3 октября 1773 г.]
(л.9)
1773 году октября 3 дня.
Великому Господину Преосвященнейшему Варлааму Епископу Тобольскому и Сибирскому.
Енисейского Спасского монастыря от игумена Маркиана
Репорт
Сего 773 году апреля от 18 дня присланною от Вашего Преосвященства Благословенною грамотою велено мне здешняго Заказа в деревне Усьянской вместо обетшалой в Спаском Усолье Георгиевской церкви вновь в то ж именование деревянную церковь соборне обложить, которая минувшаго сентября 22 дня мною соборне обложена, и велено строить с поспешением, о чем Вашему Преосвященству репортую.
Вашего Преосвященства нижайший послушник
игумен Маркиан.
Примечания
[1] Только в 1717 году в Канске появилось постоянное население. Оно состояло из 22 семей беломестных казаков.
[2] Каминское озеро. Сейчас иногда встречается вариант названия озера – КамЕнское. Однако в Реестре водных ресурсов России однозначно указано – КамИнское озеро.
Ответ на критику неких «изыскателей» из Устьянска, предъявивших мне мне претензии по использованию мной названия "Каминское". Они утверждали, что якобы озеро Каминское стало именоваться таким образом только в XIX веке. При этом не предоставили никаких доказательств, ни ссылок в подтверждение своего утверждения.
Отвечаю этим чудакам.
Топоним «Каминское озеро» (поскольку другого нет) используется мной в настоящем очерке исключительно для фиксации локации места, чтобы исключить путаницу в названиях.
Нигде в тексте топоним «Каминское озеро» не используется мной в качестве доказательства того или иного тезиса.
Когда появилось озеро, и каким было его название к теме моего исследование никакого отношения не имеет. Пусть этим занимаются любители-географы.
Странно, что «изыскатели» (кто это такие? геологи? топографы? геодезисты-фольклористы! а где и чем они известны?) не нашли на 20 страницах текста более серьёзных тем, чем название озера.
Странно, что «великие изыскатели» по фактам и документам, приведённым мной в очерке, не предъявили в ответ никаких документов в подтверждение своих измышлизмов на тему истории села Устьянского, а только лишь единственный и неотразимый аргумент: «мне бабушка сказала, а я ей свято верю!», приправленный несдержанным словесным потоком и беспочвенными обвинениями. Так всегда поступают дешёвые манипуляторы, когда предъявить общественности нечего.
[3] Даль В.И. – легенда – священное предание, поверье о событии, относящемся до церкви, веры; вообще, предание о чудесном событии;
Ожегов И.С. – легенда – поэтическое предание о каком-нибудь историческом событии, или О героических событиях прошлого.
О чудесных! о героических событиях! А не о святотатстве и грабеже с взломом церкви.
[4] Беломестные казаки – в Сибири (в т.ч. и в Енисейском уезде) из-за постоянной нехватки служилых верстались из местного населения – посадских, крестьян, гулящих и др. категорий сибирских жителей. В отличие от поместных реестровых казаков, не получали денежного жалованья от государства, но взамен этого имели льготу – не платили подати, владели пашенной землей, с неё и кормились. Беломестные казаки в Тасеевском остроге упоминаются с 1669 года (РГАДА Ф.214 Оп.1 д.527 л.302, Переписная книга служилых людей Енисейского уезда 1669 г., и Ф.214 стб.831 л.71, Отписка енисейского воеводы Яковлева о наборе в уезде беломестных казаков).
[5] Например: РГАДА Ф.214 Oп.1 Д.403
Переписная книга Спасского и Троицкого монастырей крестьян и бобылей и всяких монастырских людей 1679 года.
лл.134об.-136об.
«дрвня Спаского монастыря Середняя
во дворе крстьянин Ивашко Козмин сказался родом вятчанин <…>
во дворе крстьянин Сенка Сидоров родом сказался с Мезени
<…>
во дворе крстьянин Мишка Никифоров сказался родом Устюжсково уезду…»
[6] Для сравнения: по итогам Ревизии 1719 года в Енисейске значилось 522 двора, в которых проживало мужского населения 1685 человек (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614 лл.182-182об.).
[7] Христорождественское село, оно же Рождественское село, оно же Самойлова заимка, оно же Самойлово село, оно же совр. с. Дзержинское.
[8] Личинка - маска для лица, сплетённая из конского волоса для защиты от гнуса.
[9] В 1576 году Ермак Тимофеевич ещё не помышлял ни о каком походе в Сибирь, а далеко-далеко-далеко за Енисеем во враждебном окружении якобы уже стоит русская деревня с асанским названием – Алацкая!?? И оказывается основана она «казаками-челдонами»!
Господи, пощади бумагу, на которой карябают такую ересь!
Будь то правдой, такое русское поселение в глубине Сибири, в абсолютно враждебном окружении, без связи и без защиты Русского государства не просуществовало бы и года!!! Очень скоро было бы уничтожено степняками, и жители его кто убит, а другие бы оказались на рабовладельческих рынках Азии.
[10] слова Воланда из романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита».
[11] Маковский острог основан в 1618 году на реке Кеть, правом притоке Оби.
[12] Древнеримские монеты часто привозят туристы из Крыма, в качестве сувениров.
[13] Секуляризацию церковных земель(изъятие в казну) начал Петр III в 1762 году, и продолжила Екатерина II в 1764-м. В результате Реформы порядка 910 тысяч монастырских крестьян получили статус «экономических крестьян», стали по сути такими же государственными крестьянами, но имели отдельное управление - Коллегию экономии.
[14] Я пишу «деревня», но принято считать, что если есть церковь, то это уже не деревня, а село. Но в данном случае так записано в документах – деревня Средняя. Тут есть некоторая коллизия. Церковь располагалась в деревне Средней, но считалась, что это церковь Спасского Усолья. Вот как записано в
РГАДА Ф.214 Оп.5 Д.739. л.8 «Книга переписная 720го году в Енисейску в городе и в уезде священником и дьяконом, и церковным причетником, и з женами, и з детьми».
«В Спаском Усолье Георгиевской церкви во дворе священник Стефан Ерасимов…».
[15] Устьянские волости – отдельное и единственное в своём роде административно-территориальное образование Московской Руси XVI-XVII веков. В 1708 году вошли в состав Архангельской губернии.
[16] Ревизские сказки – так назывались книги с данными Переписей (Ревизий) податного населения России.
Слово «сказка» – от слов сказать, рассказать, т.е. сообщить, и означало документ, где был записан устный рассказ на ту или иную тему. К современному значению, «сказка – невероятная, волшебная история", термин отношения не имеет.
Всего в период 1719-1857 гг. было проведено 10 таких общероссийский Ревизий.
До 1719 года проводились многократно местные региональные (уездные) переписи.
А первые переписи на Руси начались ещё во время зависимости от Золотой Орды.
[17] Только одна семья в Устьянске была из Троицкого Усолья – Кокшаровых.
[18] «жилая запись» – документ, обязательство, по которому крестьянин нанимался, «отдавался» в работу в монастырь на определенный срок, а часто бессрочно – «навечно», у некоторых этот «вечный найм» переходил и на потомков.
Все эти документы-обязательства были упразднены по итогам т.н. Секуляризационной реформы Екатерины II 1764 года.
[19] тягло (от слова - тягость) – система денежных и натуральных государственных повинностей крестьян и посадских людей в Русском государстве XV – нач. XVIII века.
[20] «в прошлом» – тогда так писали не только про только что минувший год, но и вообще любой до нынешнего, текущего.
[21] Словет – слывёт, известна как, называется.
[22] Лалетин - житель города Лальска, когда-то Вологодской губернии, а ныне Кировской области (Вятка).
[23] Вага — река в Вологодской и Архангельской областях. Важенин - выходец с берегов Ваги, уроженец Важского уезда.
[24] Погост — первоначально центр сельской общины на северо-западе Руси. Позднее центр административно-податного округа, крупное селение с церковью и кладбищем. (Большой энциклопедический словарь)
[25] Название Спасское Усолье в документах использовалось в двух значениях:
1-е: Спасское Усолье – это небольшое сельцо, где жили работные люди Спасского солеваренного завода, правда слово «завод» не очень-то подходит, в документах тех веков писали без прикрас – соляная варница.
2-е: Спасское Усолье – это в целом все земли и деревни Енисейского Спасского монастыря по берегам речки Усолки.
[26] "кормился Христовым именем" – т.е. нищенствовал, просил милостыню «Христа ради подайте», переходя от двора к двору. Отсюда выражение - "пойти по мiру", которое я в детстве слышал от своей бабушки.
[27] "а в животе" - в значении - имущество, скот.
[28] "совет не взят" – здесь соглашение, договор, который не был утверждён, «не взят» уездной властью.
[29] "против" – в те времена слово означало – на тех же условиях, соответственно, аналогично; в тексте в значении – также – т.е. как и у крестьян Бобровской деревни.
[30] Бывшая монастырская деревня Подкаменная ведомства Спасского Усолья располагалась на речке Подкаменной, впадающей в Тасееву реку.
[31] "сысолятин с Вотчи волости" - Вотчинская волость, Усть-Сысольский уезд, Вологодчина.
[32] Стрелка – деревня расположена у места слияния Ангары и Енисея, от названия деревни и происходит фамильное прозвание – Стрелошных.
[1] Только в 1717 году в Канске появилось постоянное население. Оно состояло из 22 семей беломестных казаков.
[2] Каминское озеро. Сейчас иногда встречается вариант названия озера – КамЕнское. Однако в Реестре водных ресурсов России однозначно указано – КамИнское озеро.
Ответ на критику неких «изыскателей» из Устьянска, предъявивших мне мне претензии по использованию мной названия "Каминское". Они утверждали, что якобы озеро Каминское стало именоваться таким образом только в XIX веке. При этом не предоставили никаких доказательств, ни ссылок в подтверждение своего утверждения.
Отвечаю этим чудакам.
Топоним «Каминское озеро» (поскольку другого нет) используется мной в настоящем очерке исключительно для фиксации локации места, чтобы исключить путаницу в названиях.
Нигде в тексте топоним «Каминское озеро» не используется мной в качестве доказательства того или иного тезиса.
Когда появилось озеро, и каким было его название к теме моего исследование никакого отношения не имеет. Пусть этим занимаются любители-географы.
Странно, что «изыскатели» (кто это такие? геологи? топографы? геодезисты-фольклористы! а где и чем они известны?) не нашли на 20 страницах текста более серьёзных тем, чем название озера.
Странно, что «великие изыскатели» по фактам и документам, приведённым мной в очерке, не предъявили в ответ никаких документов в подтверждение своих измышлизмов на тему истории села Устьянского, а только лишь единственный и неотразимый аргумент: «мне бабушка сказала, а я ей свято верю!», приправленный несдержанным словесным потоком и беспочвенными обвинениями. Так всегда поступают дешёвые манипуляторы, когда предъявить общественности нечего.
[3] Даль В.И. – легенда – священное предание, поверье о событии, относящемся до церкви, веры; вообще, предание о чудесном событии;
Ожегов И.С. – легенда – поэтическое предание о каком-нибудь историческом событии, или О героических событиях прошлого.
О чудесных! о героических событиях! А не о святотатстве и грабеже с взломом церкви.
[4] Беломестные казаки – в Сибири (в т.ч. и в Енисейском уезде) из-за постоянной нехватки служилых верстались из местного населения – посадских, крестьян, гулящих и др. категорий сибирских жителей. В отличие от поместных реестровых казаков, не получали денежного жалованья от государства, но взамен этого имели льготу – не платили подати, владели пашенной землей, с неё и кормились. Беломестные казаки в Тасеевском остроге упоминаются с 1669 года (РГАДА Ф.214 Оп.1 д.527 л.302, Переписная книга служилых людей Енисейского уезда 1669 г., и Ф.214 стб.831 л.71, Отписка енисейского воеводы Яковлева о наборе в уезде беломестных казаков).
[5] Например: РГАДА Ф.214 Oп.1 Д.403
Переписная книга Спасского и Троицкого монастырей крестьян и бобылей и всяких монастырских людей 1679 года.
лл.134об.-136об.
«дрвня Спаского монастыря Середняя
во дворе крстьянин Ивашко Козмин сказался родом вятчанин <…>
во дворе крстьянин Сенка Сидоров родом сказался с Мезени
<…>
во дворе крстьянин Мишка Никифоров сказался родом Устюжсково уезду…»
[6] Для сравнения: по итогам Ревизии 1719 года в Енисейске значилось 522 двора, в которых проживало мужского населения 1685 человек (РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614 лл.182-182об.).
[7] Христорождественское село, оно же Рождественское село, оно же Самойлова заимка, оно же Самойлово село, оно же совр. с. Дзержинское.
[8] Личинка - маска для лица, сплетённая из конского волоса для защиты от гнуса.
[9] В 1576 году Ермак Тимофеевич ещё не помышлял ни о каком походе в Сибирь, а далеко-далеко-далеко за Енисеем во враждебном окружении якобы уже стоит русская деревня с асанским названием – Алацкая!?? И оказывается основана она «казаками-челдонами»!
Господи, пощади бумагу, на которой карябают такую ересь!
Будь то правдой, такое русское поселение в глубине Сибири, в абсолютно враждебном окружении, без связи и без защиты Русского государства не просуществовало бы и года!!! Очень скоро было бы уничтожено степняками, и жители его кто убит, а другие бы оказались на рабовладельческих рынках Азии.
[10] слова Воланда из романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита».
[11] Маковский острог основан в 1618 году на реке Кеть, правом притоке Оби.
[12] Древнеримские монеты часто привозят туристы из Крыма, в качестве сувениров.
[13] Секуляризацию церковных земель(изъятие в казну) начал Петр III в 1762 году, и продолжила Екатерина II в 1764-м. В результате Реформы порядка 910 тысяч монастырских крестьян получили статус «экономических крестьян», стали по сути такими же государственными крестьянами, но имели отдельное управление - Коллегию экономии.
[14] Я пишу «деревня», но принято считать, что если есть церковь, то это уже не деревня, а село. Но в данном случае так записано в документах – деревня Средняя. Тут есть некоторая коллизия. Церковь располагалась в деревне Средней, но считалась, что это церковь Спасского Усолья. Вот как записано в
РГАДА Ф.214 Оп.5 Д.739. л.8 «Книга переписная 720го году в Енисейску в городе и в уезде священником и дьяконом, и церковным причетником, и з женами, и з детьми».
«В Спаском Усолье Георгиевской церкви во дворе священник Стефан Ерасимов…».
[15] Устьянские волости – отдельное и единственное в своём роде административно-территориальное образование Московской Руси XVI-XVII веков. В 1708 году вошли в состав Архангельской губернии.
[16] Ревизские сказки – так назывались книги с данными Переписей (Ревизий) податного населения России.
Слово «сказка» – от слов сказать, рассказать, т.е. сообщить, и означало документ, где был записан устный рассказ на ту или иную тему. К современному значению, «сказка – невероятная, волшебная история", термин отношения не имеет.
Всего в период 1719-1857 гг. было проведено 10 таких общероссийский Ревизий.
До 1719 года проводились многократно местные региональные (уездные) переписи.
А первые переписи на Руси начались ещё во время зависимости от Золотой Орды.
[17] Только одна семья в Устьянске была из Троицкого Усолья – Кокшаровых.
[18] «жилая запись» – документ, обязательство, по которому крестьянин нанимался, «отдавался» в работу в монастырь на определенный срок, а часто бессрочно – «навечно», у некоторых этот «вечный найм» переходил и на потомков.
Все эти документы-обязательства были упразднены по итогам т.н. Секуляризационной реформы Екатерины II 1764 года.
[19] тягло (от слова - тягость) – система денежных и натуральных государственных повинностей крестьян и посадских людей в Русском государстве XV – нач. XVIII века.
[20] «в прошлом» – тогда так писали не только про только что минувший год, но и вообще любой до нынешнего, текущего.
[21] Словет – слывёт, известна как, называется.
[22] Лалетин - житель города Лальска, когда-то Вологодской губернии, а ныне Кировской области (Вятка).
[23] Вага — река в Вологодской и Архангельской областях. Важенин - выходец с берегов Ваги, уроженец Важского уезда.
[24] Погост — первоначально центр сельской общины на северо-западе Руси. Позднее центр административно-податного округа, крупное селение с церковью и кладбищем. (Большой энциклопедический словарь)
[25] Название Спасское Усолье в документах использовалось в двух значениях:
1-е: Спасское Усолье – это небольшое сельцо, где жили работные люди Спасского солеваренного завода, правда слово «завод» не очень-то подходит, в документах тех веков писали без прикрас – соляная варница.
2-е: Спасское Усолье – это в целом все земли и деревни Енисейского Спасского монастыря по берегам речки Усолки.
[26] "кормился Христовым именем" – т.е. нищенствовал, просил милостыню «Христа ради подайте», переходя от двора к двору. Отсюда выражение - "пойти по мiру", которое я в детстве слышал от своей бабушки.
[27] "а в животе" - в значении - имущество, скот.
[28] "совет не взят" – здесь соглашение, договор, который не был утверждён, «не взят» уездной властью.
[29] "против" – в те времена слово означало – на тех же условиях, соответственно, аналогично; в тексте в значении – также – т.е. как и у крестьян Бобровской деревни.
[30] Бывшая монастырская деревня Подкаменная ведомства Спасского Усолья располагалась на речке Подкаменной, впадающей в Тасееву реку.
[31] "сысолятин с Вотчи волости" - Вотчинская волость, Усть-Сысольский уезд, Вологодчина.
[32] Стрелка – деревня расположена у места слияния Ангары и Енисея, от названия деревни и происходит фамильное прозвание – Стрелошных.
вернуться к Содержанию
ПРИЛОЖЕНИЕ 2Список
колхозников к-за "Родина" Устьянского сельского совета, присутствовавших на общем собрании 18-го июля 1948 года.
Источник: Абанский муниципальный архив.
Орфография сохранена (Кирилович, Никитишна, Парасковья и т.п.).
В тексте документа возможны ошибки по ФИО, году рождения.
В скобках примечания мои.
Абверткин Александр Александрович 19?? (так в ркп)
Абверткин Александр Иванович 1882
Абверткин Василий Петрович 1896
Акимова Анастасия Федоровна 1895
Амельянович Парасковья Сидоровна 1892
Анисимова Евгения Никитишна 1918
Асадчая Парасковья Кириловна 1922
Астафьева Софья Фоминишна 1914
Байкалова Дарья Тимофеевна 1909
Балышев Александр Егорович 1900
Балышев Алексей Иванович 1932
Балышев Андрей Иванович 1898
Балышева Акулина Степановна 189?
Балышева Александра Ивановна 1902
Балышева Галина Андреевна 1927
Безруких Галина Александровна 1930
Белоголов Василий Дмитриевич 1918
Близаруцкий Степан Карпович 1873
Бонох Александра Михайловна 1932
Бонох Антонида Матвеевна 1881
Бонох Георгий Васильевич 1914
Бонох Зинаида Петровна 1905
Бонох Марфа Ивановна 1920
Бонох Петр Васильевич 1925
Боровикова Василиса Алексеевна 1915 (в ркп с ошибками - Баравикова)
Вадюхина Варвара Кузьмична 1890
Вашин Михаил Александрович 1890
Вашина Антонида Алексеевна 1918
Виноградов Дмитрий Иванович 1918
Войцехович Алексей Дмитриевич 1920
Войцехович Фекла Егоровна 1891
Волков Семен Захарович 1893
Волкова Мария Семеновна 1898
Волчек Алексей Петрович 1913
Волчек Евдокия Никифоровна 1905
Волчек Елена Никифоровна 1875
Волчек Михаил Петрович 1917
Волчек Наталья Ефимовна 1915
Волчек Николай Петрович 1918
Волчек Ольга Александровна 1912
Волчек Полина Михайловна 1932
Волчек Филип Петрович 1908
Гордеев Николай Кирилович 1930
Гордеева Екатерина Перфильевна 1891
Гордеева Ольга Кириловна 1919
Дементьева Галина Алексеевна 1909
Донцов Георгий Петрович 1932
Донцов Николай Ильич 1913
Донцов Петр Гаврилович 1913
Донцова Александра Ивановна 1914
Донцова Анна Константиновна 1904
Донцова Анна Федоровна 1903
Донцова Клавдия Гавриловна 1908
Дубов Иван Серафимович 1926
Дубова Екатерина Николаевна 1905
Дубова Мария Ивановна 1929
Жданович Владимир Степанович 1931
Жданович Клавдия Анисимовна 1926
Жуков Иван Ильич 1911
Жукова Галина Владимировна 1912
Забуцкая Валентина Иосифовна 1928 (Трощенко в замужестве)
Забуцкий Михаил Иосифович 1930
Задворина Елизавета Осиповна 1892
Зарубина Анна Петровна 1915
Зеленкова Евдокия Тимофеевна 1915
Изотов Николай Устинович 1930
Казимиров Владимир Кирилович 1932
Козел Ирина Степановна 1887
Коломейко Агафья Адамовна 1889
Коломейко Александр Никитич 1902
Коломейко Анастасия Лаврентьевна 1897
Коломейко Иван Никитич 1900
Коломейко Клавдия Ивановна 1932
Коломейко Любовь Александровна 1930
Комаров Александр Кирсанович 1906
Комаров Александр Степанович 190?
Комарова Анна Кузьминична 1927
Комарова Галина Александровна 1930
Комарова Мария Тимофеевна 1902
Комарова Наталья Каллистратовна 1889
Корпюк Иван Никитович 1920
Коршокова Дарья Степановна 1912
Костыгин Иван Финогенович 1872
Кочубей Александр Михайлович 1912
Кочубей Евгения Васильевна 1912
Кошкарев Кондратий Васильевич 1878
Кошкарев Николай Васильевич 1880
Кошкина Анна Михайловна 1902
Криворотов Владимир Максимович 1932
Криворотов Иван Максимович 1920
Криворотов Максим Борисович 1899
Криворотова Екатерина Емельяновна 1924
Криворотова Нина Максимовна 1932
Кузнецов Анисим Алексеевич 1890
Кузнецов Сергей Лукич 1878
Кузнецов Сергей Сергеевич 1888
Кузнецов Тимофей Антонович 1872
Кузнецова Парасковья Петровна 1895
Кукса Анастасия Лаврентьевна 1895
Кукса Валентина Константиновна 1932
Кунтенкова Ольга Савельевна 1932
Левченко Ефросинья Павловна 1919
Лишакин Ефим Семенович 1882 (фам.неразборчиво)
Лишакина Клавдия Игоровна 1912 (так в ркп)
Макеров Абрам Федосович 1900
Макеров Владимир Абрамович 1929
Макерова Галина Абрамовна 1932
Макерова Елена Абрамовна 1922
Матешик Вера Андреевна 1912
Машуков Николай Иванович 1922
Машуков Павел 1922 (отч.не указано)
Машукова Агафья Семеновна 1881
Меконошина Мария Макаровна 1924 (фам.неразборчиво)
Мизенина Софья Корнеевна 1895
Михеев Михаил Васильевич 1882
Михеева Анна Герасимовна 1880
Михеева Галина Алексеевна 1932
Михеева Лидия Михайловна 1925
Михеева Пелагея Степановна 1906
Михеева Тамара Михайловна 1932
Монид Константин Григорьевич 189?
Монид Надежда Сильвестровна 1928
Монид Павел Макарович 1927
Мурашева Клавдия Емельяновна 1906
Никитина Мария Ивановна 1918
Нишимова Василиса Ивановна 1928 (фам.неразборчиво)
Обверткин Михаил Васильевич 1927
Обверткин Прокопий Федорович 1925
Обверткин Федор Иванович 1902
Обверткина Екатерина Васильевна 1899
Обверткина Ирина Федоровна 1906
Обверткина Лидия Леонидовна 1928
Овсянников Александр Трофимович 1931
Овсянников Василий Васильевич 1909
Овсянникова Екатерина Трофимовна
Овсянникова Ольга Степановна 1903
Осадчая Парасковья Кондратьевна 1922
Пересыпкин Перфилий Андреевич 1910
Пересыпкина Варвара Андреевна 1924
Пересыпкина Софья Никаноровна 1911
Пислегина Екатерина Ивановна 1918
Поберезникова Ульяна Тимофеевна 1917
Поздеев Василий Осипович 1897
Рахманенко Анна Андреевна 1897
Рахманенко Мария Савельевна 1922
Рахманенко Савелий Наумович 1891
Рейзмунт Анна Михайловна 192?
Рейзмунт Любовь Михайловна 192?
Рейзмунт Михаил Осипович 1903
Розова Анна Петровна 1908
Розова Зинаида Леонидовна 1926
Рухлядев Александр Васильевич 1932
Рухлядева Ефросинья Ларионовна 1910
Рыбальченко Андрей Алексеевич 1877
Савицкая Наталья Алексеевна 1896
Савицкий Александр Антонович 1921
Савицкий Антон Антонович 1888
Самойлова Александра Каллистратовна 1884
Сергеевич Екатерина Савельевна 1927
Сергеевич Евдокия Ефимовна 1927
Сидоров Павел Федорович 1888
Слижевская Наталья Галатьевна (так в ркп) 1908
Слижевский Петр Васильевич 1928
Смирнова Матрена Алексеевна 19??
Смирнова Тамара Степановна 1932
Соловьев Иван Сергеевич 1897
Старовойтов Иван Васильевич 1878
Старовойтов Трофим Устинович 1911
Старовойтов Устин Васильевич 1889
Старовойтова Александра Васильевна 1903 (в ркп ошибочно Фоминична)
Столяров Андрей Иванович 1900
Столярова Анна Федоровна 1889
Столярова Софья Андрияновна 1928
Сурова Домна Степановна 1902
Суховаров Емельян Кононович 1892
Сухотин Георгий Кирсанович 1918
Сухотин Кирсан Захарович 1875
Сухотин Михаил Петрович 1925
Сухотина Ольга Родионовна 1913
Съемщиков Савелий Игорович 1880 (так в ркп)
Съемщикова Парасковья Семеновна 1881
Сысоев Иосиф Андреевич 1908
Сысоев Константин Осипович 1932
Сысоева Мария Яковлевна 1909
Тапталин Георгий Миронович 1911
Тапталина Агафья Григорьевна 1914
Тарасевич Георгий Михайлович 1931
Тарасевич Иосиф Осипович 1876 (так в ркп)
Тарасевич Мария Гавриловна 1906
Ташмаков Сергей Николаевич 1885
Ташмакова Акулина Семеновна 1910
Ташмакова Лукерья Андреевна 1897
Тимофеева Наталья Антоновна 1928
Туравец Иван Максимович 1922
Туравец Мария Алексеевна 1884
Туров Иннокентий Дмитриевич 1920
Турова Аграфена Ильинична 1917
Турова Зинаида Дмитриевна 1927
Тюленев Александр Степанович 1928
Тюленев Иван Романович 1885
Тюленев Лаврентий Каллистратович 1877
Тюленев Николай Степанович 1931
Тюленева Анна Васильевна 1903
Филимонова Анна Григорьевна 1905
Царева Варвара Ивановна 1868
Царь Александр Степанович 1918
Чадов Василий Афанасьевич 1882
Чадова Евдокия Афанасьевна 1884
Чепогузов Григорий Дмитриевич 1924
Чепогузова Парасковья Дмитриевна 1925
Чепогузова Татьяна Васильевна 1897
Чепогузова Татьяна Дмитриевна 1929
Шабеко Галина Исаковна 1928
Шабеко Исак Степанович 1882
Шабеко Мария Исаковна 1925
Шабеко Михаил Иванович 1916
Шумилин Кирил Михайлович 1891
Шумилина Галина Никитишна192?
Шумилина Домна Федоровна 1910
Щербаков Петр Дмитриевич 1930
Щербакова Варвара Ивановна 1882
Щербакова Лидия Егоровна 1929
Яцин Николай Родионович 1923
Источники и литература:
- Российский государственный архив древних актов: Фонды 214, 280.
- РГАДА Ф.214 Oп.1 Кн.403. Переписная книга Спасского и Троицкого монастырей крестьян и бобылей и всяких монастырских людей 1679 г.
- РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.942. Опись Енисейского Спасского монастыря крестьян, бобылей и монастырских людей, сенных покосов, угодьев и мельниц 1687 г.
- РГАДА Ф.214 Оп.1 Д.1614. Книга, заключающая в себе ревизские сказки о крестьянах мужского пола города Енисейска и его уезда и деревень 1719 г.
- РГАДА Ф.280 Оп.4 Д.2659. 3-я Ревизия монастырских крестьян Енисейского Спасского монастыря 1763 г.
- ГАТО (ТФ) Ф.И-156 Оп.3 Д.62. Дело по доношению Енисейского духовного правления о строительстве в деревне Устьянской, Спасского Усолья Георгиевской церкви 1773 г.
- ГАКК Ф.909 Оп.1 Д.7. 4 Ревизия податного населения Енисейского уезда 1782 г.
- ГАКК Ф.160 Оп.3 Д.478. 9 Ревизия Канского уезда 1850 г.
- Александров В.А. Русское население Сибири XVII-нач. XVIII в. Москва, 1964.
- Барахович П.Н. Енисейск в XVII–XVIII столетиях. Красноярск, 2019.
- Максимов В.С. Маковская сторона. Красноярск, 2016.
- Миллер Г.Ф. Описание Енисейского уезда 1735 г.
- Чупров А.С. Самойлова заимка. Красноярск, 2014.
- Шерстобоев В.Н. Илимская пашня. Иркутск, 2001.
Благодарю
всех, кто оказал мне неоценимую помощь по сбору архивного материала и всевозможное содействие!!!
Вот их имена:
всех, кто оказал мне неоценимую помощь по сбору архивного материала и всевозможное содействие!!!
Вот их имена:
- Вахрин Юрий Иванович, историк, краевед, член Союза журналистов России, Ярославль.
- Городилова Людмила Михайловна (1949-2024), доктор фил. наук.
- Родичев Сергей Николаевич, Москва.
- Олег Т., Москва.
Все права защищены.
©Трощенко Н.Е., Абан, 2021-2025.
Свидетельство о публикации №221092500167.
В соответствие с Законом о защите интеллектуальной собственности, при использовании в публичной сфере данных настоящего очерка, указание автора и ссылка на сайт обязательны.
